Тайные пси-войны России и Америки от Второй мировой до наших дней - Виктор Рубель

Многолетние и главным образом неприятные публикации в СМИ, которые словно с ума посходили, соревнуясь, кто кого переплюнет в разнузданности подачи материала, были печальным последствием моего выступления в Ночной Линии. Как только всё это началось, во время одного из моих многочисленных визитов к сенатору, который начинал эру нашей программы в SAIC, он спросил, не мог бы я опровергнуть отчёт Американского института исследований. Я ответил ему, что это будет для меня не только просто, а исключительно просто. Сенатор предложил мне заняться этим и нанести сокрушительный удар.

Тот мой отчёт, уничтожающий методологии ЦРУ, без всякого сомнения, продемонстрировал, что ЦРУ заранее определило результат их расследования, то есть прежде, чем оно фактически было проведено. Думаю, эта моя статья — очередной пример победы в сражении, но поражения в «экстрасенсорной» войне. Конечно, было очень весело легко и непринуждённо посмеяться над ЦРУ и их методами, но, полагаю, всё это имело долгосрочные последствия, которые, возможно, я пожинаю и по сей день.

Подводя итоги, хочется сделать краткие выводы о технических и административных и политических причинах закрытия программы «Звёздные Врата». Сначала технические причины:

• Задачи разведки сместились от стратегических к тактическим. Такой сдвиг резко уменьшил эффективность разведданных, собранных при помощи ЭСВ.

• Исследования не решали самую насущную проблему: как заранее определить, стоит ли полностью доверять разведывательным отчётам, полученным с помощью ЭСВ, частично ли им доверять или они не стоят того, чтобы по их данным проводить какие-либо действия. Мы так и не разработали принципов, на которых можно было бы интегрировать полученные с помощью ЭСВ разведданные с данными, полученными всем разведывательным сообществом.

• К сожалению, общий уровень эффективности ЭСВ не столь хорош, как это зачастую описывается. С научной точки зрения, эта работа не могла соответствовать и не соответствовала ожиданиям.

Помимо этих технических трудностей, которые можно было бы со временем преодолеть, были и административные и политические причины для закрытия программы, которые оказались непреодолимыми. Среди них можно выделить следующие:

• Комитет по направленной деятельности Конгресса предписывал ЦРУ принять ЭСВ программу и включить сотрудников в свой штат. С моей точки зрения, это наложило на ЦРУ груз непосильной ответственности. Вообще, изменение в программе означало, что надо начинать с нуля, и по моему мнению, никто не хотел быть обременённым потенциальными проблемами, связанными с предыдущей административной версией такой программы.

• Программа «Звёздные Врата» выживала в течение 20 лет частично из-за своих разведывательных и научных успехов. Но за время существования программы она всегда была под прицелом то одной, то другой группировки, пытающихся закрыть её независимо от достоинств. Принципиальная причина, по которой программа сумела выжить и продержалась так долго, была в исключительной храбрости немногих правительственных чиновников, которые иногда, рискуя собственной карьерой, поддерживали работу программы и не давали «Звёздным Вратам» закрываться. Ко времени ретроспективной проверки Американского института исследований большинство из этих замечательных людей или ушли в отставку, или переменили место работы. Короче говоря, мы потеряли свое политическое прикрытие.

• В течение этого непростого периода времени некоторые, действующие из лучших побуждений, но неосведомленные правительственные чиновники, участвующие в проекте, думая, что таким образом они способствуют сохранению программы, восторженно рассказывали о результатах исследований. Но их энтузиазм был воспринят как серьезные преувеличения эффективности разведданных, полученных с помощью ЭСВ. Короче говоря, все 20 лет существования программы нам чаще вредила восторженность наших друзей, чем атаки любого из самых оголтелых наших критиков!

В 1995 году Министерство обороны и ЦРУ прекратили финансирование любой дальнейшей деятельности в области исследования ЭСВ и использования его в разведке и в решении проблем национальной безопасности. Программа «Звёздные Врата» была закрыта. Насколько я знаю (а я думаю, что я знаю), у американского правительства не было больше никакой другой официальной программы использования экстрасенсорного восприятия для сбора разведывательных данных в нашем беспокойном мире, с тех пор как они закрыли программу «Звёздные Врата».

Заканчивая рассказ Эдвина Мэя, мы хотим подчеркнуть очень важный момент: хотя внешне может показаться, что закрытие «Звёздных Врат» произошло из-за стечения ряда неудачных обстоятельств, но главной причиной, лежащей в основе нахлынувших бюрократических неурядиц, было исчезновение стратегической мотивации у правительства, Министерства обороны и спецслужб США.

Могла ли выжить эта программа? Да, могла. Но для этого нужна была принципиальная переориентация её целей со стратегического противостояния на реальные задачи сегодняшнего дня, такие как терроризм, раскрытие преступлений, поиски пропавших людей и т. д. И вместо противостояния нужна была международная кооперация в этих вопросах. Но к такому сдвигу мышления американские государственные структуры явно оказались не готовы.

Зато оказались готовы бывшие участники программы «Звёздные Врата». В 90-е годы Эдвин Мэй приезжал в Россию много раз, а 2000 году он предложил другому из нас, своему коллеге по программе Джозефу Мак-Мониглу совершить такое путешествие вместе. Для Джо, как для офицера-разведчика, занимавшегося в прошлом шпионажем за Советским Союзом, такое предложение вызвало противоречивые чувства. С одной стороны, Джо никогда не бывал в России, и ему было интересно взглянуть на страну, с которой была связана столь значительная часть его профессиональной биографии, и на перемены, происшедшие в ней. С другой, образ врага ещё окончательно стёрся из его представлений о России, и поэтому отношение к поездке было неоднозначным.

Однако Джо, как и Эдвин, оказался способен поменять своё представление и отбросить стереотипы, так долго доминировавшие в отношениях между США и Россией. И это не помешало ему быть достаточно критичным к остаткам советского менталитета. Мы хотим привести рассказ Джозефа Мак-Монигла об этой поездке и о его встречах с российскими коллегами, также военными и разведчиками, которые когда-то были его противниками, а теперь стали друзьями.

Рассказ Джозефа Мак-Монигла:

В середине 2000 года мой друг Эдвин Мэй поинтересовался, не хотел бы я съездить в Россию. Он получил для этого достаточное финансирование и был уверен, что мы сможем устроить там встречу с некоторыми из главных русских игроков, работавших с военной экстрасенсорикой. Хотя со времён перестройки прошло уже десятилетие и во многих областях, благодаря советскому лидеру Михаилу Горбачёву, произошли радикальные изменения, но эти новшества не везде коснулись стиля мышления и поведения россиян. Так что одновременно эта поездка была мне очень интересна и несколько тревожила меня. Таково было моё отношение к ней как бывшего американского офицера-разведчика, чьей работой в прошлом был шпионаж за Советами.

Со старым советским менталитетом и стилем работы мне пришлось столкнуться сразу же. Чтобы оформить визу в Россию, Эду нужно было получить официальное приглашение от начальника особого Управления Генштаба, генерал-лейтенанта Савина. Он приглашение оформил, но мой визит в Вашингтон для получения визы растянулся от предполагаемого часового посещения российского посольства до двух дней бюрократического кошмара. Там признали, что официальный запрос существует, но оказалось, что в посольстве нет никого, кто был бы уполномочен выдать визу без копии приглашения, фактически находящегося в Российском Консульстве на западном побережье. Процесс отправки приглашения с западного побережья на восточное электронной почтой занял почти 48 часов. Возможно, в компьютерах российского посольства находились ещё советские электроны, и такова была скорость их движения. В конечном счете, на второй день мне позвонили в гостиницу и сообщили, что я могу забрать приглашение. Это произошло меньше чем за 72 часа до моего вылета из международного аэропорта Кеннеди в Нью-Йорке. Эд и я договорились встретиться в аэропорту в Лондоне, откуда мы с ним намеривались вылететь в Москву. У него была карта-схема нашего путешествия, информация о бронировании номеров в гостинице и всякие другие вещи первой необходимости, без которых не обойтись в поездке.

К сожалению, наша встреча с Эдом в Лондоне так и не состоялась. Я прошёл регистрацию, зная, что самолёт Эда уже приземлился, и сам он был, вероятно, уже на подходе, но не смог вовремя пройти через таможню, чтобы успеть на московский рейс. Я стоял у трапа самолёта до тех пор, пока старшая стюардесса не сказала мне, что люк закрывается, и если я предпочитаю оставаться по ту сторону борта, то самолёт улетит без меня. Я неохотно поднялся на борт, понимая, что лечу в Москву, имея в кармане только листочек с названием гостиницы и не имея даже элементарной возможности спросить на русском языке, где находится туалет. Наш коллега и переводчик, Лариса Виленская, уже была в Москве, мы должны были встретиться уже там.