Божественное безумие - Юлия Фирсанова

  Кэлер всучил продавцу шестой алмаз, запихнул миниатюры в широкий карман куртки, подхватил щит под мышку с такой небрежностью, как хилый клерк пластиковую папку с парой листков бумаги и попрощался:

  - Бывай, хозяин! И давай поаккуратней, не суй башку, куда не след! Подмога не всегда у твоих дверей вовремя оказаться сможет.

  Филодо с готовностью согласился, подумав о своих надежных дверях и дорогущих замках 'Эрбук', до сих пор официально считавшихся не вскрываемыми снаружи. Искусствовед-консультант и перекупщик преисполнился почти безграничной веры в безмерное могущество людей, на которых взялся работать, и соответственно зауважал самого себя за правильный и своевременный выбор позиции. Одним из кошмаров Филодо с тех пор, как он связался с теневым бизнесом, оставив карьеру скромного музейного ученого-искусствоведа, выдающиеся знания и эрудированность которого оценивались лишь восторженными рецензиями коллег, было опасение просчитаться в выборе правильной стороны. Но не ввязаться во что-то интересное и навсегда остаться в стороне от истинного бурления жизни для него было еще страшнее.

  Запирая дверь за ночными посетителями, человек довольно зевнул. Напряжение начинало спадать. Шесть алмазов, несколько синяков, загадка щита и портретов - улов сегодняшней ночи вызвал умиротворенную улыбку Филодо. Над происхождением таинственного зеркального предмета и связи миниатюр искусствовед рассчитывал изрядно поломать голову на досуге.

Глава 15. Искусство примерки обличий

  Потрясенные боги вернулись в квартиру на Царесской с богатым уловом. Причем, даже у Тэодера и Ноута сие душевное состояние не являлось наигранным. Как сохранить не внешнюю, но внутреннюю невозмутимость, когда ты оказываешься втянут в игру Творца, когда тебя переставили, как пешку на доске, ну пусть, не пешку, а ферзя, а все-таки странно и почти страшно. Теневые боги прежде не думали, что власть Сил простирается в техномирах так далеко, чтобы не просто наблюдать, а и подталкивать к конкретным действиям, причем молниеносно и незаметно. Быть режиссерами парочка мафиози обыкновенно полагала своей исключительной привилегией и нынче получила весьма существенный щелчок по носу и предупреждение заодно. Словом, ими разыграли партию для получения результата, высокоэффективную и стремительную партию, выигрыш в которой покрывал все внутреннее недовольство. А уж Кэлер, неизменно принимавший жизнь такой, как есть, во всей пестроте красок, и вовсе был абсолютно доволен.

  Две новые карты Колоды Либастьяна и щит Унгира - это было куда больше, чем боги рассчитывали найти на Вируке и уж конечно куда больше, чем ждали в Лоуленде родичи. Поставив щит в коридоре, бард и взломщик в одном симпатичном лице скептически оглядел ношу и, потирая подбородок, обратился к кузенам:

  - Прикрыть бы его чем-то надо. Не тащить же по мирам прямо так, нараспашку. Мы-то с демонами пока драться не собираемся, да и людей мимоходом разума лишать не дело. Они и без нас, болезные, чокнутся, дай только волю.

  Тэодер в ответ беззвучно открыл встроенный шкаф-гардероб, снял с верхней полки черную плоскую коробочку в четверть пальца толщиной и в пол-ладони длиной. Встряхнул ее и протянул родичу уже разложенный черный упаковочный пакет такого размера, что без проблем можно было упаковать не только жалкий щит полувеликана Унгира, но и как минимум полторы мантикоры в причаду.

  - Годится! - одобрил Кэлер и, старательно нацепив на артефакт непрозрачный мешок, еще и обмотал его сверху поданной вторым кузеном, не оставшимся в стороне от процесса, тонкой светлой бечевой с кратковременным клейким эффектом. Будучи единожды намотана, держала веревочка намертво, высыхала на воздухе быстро и больше ни к чему ненужному не липла. Устранялась лишь с помощью режущих предметов.

   Оставив творение рук своих, Кэлер довольно улыбнулся, отряхнул руки и пошел в комнату за сумкой. Ноут, просительно глянув на Тэодера и получив короткий разрешительный кивок, последовал за принцем. После некоторой заминки - бог подбирал слова - он спросил у родича:

  - Кузен, скажи, ты абсолютно уверен в том, что мы купили щит Унгира?

  - Ну конечно, - улыбнулся Кэлер, и серебровласому принцу показалось, будто тому хочется по-дружески потрепать брата по голове. К счастью, бог воздержался от такой фамильярности, Ноут не любил частых прикосновений, считая близкий телесный контакт слишком интимным, недопустимым в повседневном общении, а порой и откровенно опасным. - Спаянные драконьим пламенем чешуйки под руками поют, помнят полет и жар, магией пышат.

  - А отраженье? - решился на еще один вопрос принц. Откровенные беседы не были его коньком, но неутоленное любопытство в этот раз оказалось сильнее. - Оно такое, как говорил Повелитель Межуровнья? Истинная душа?

  - Наверное, - пожал могучими плечами Кэлер, застегнув замок на кармане сумки, и постарался ответить кузену: - По мне так отраженье, как отраженье. Ничего особенного. Всей разницы, что в обычном зеркале приглядываться надо, чтоб себя различить, а тут сразу все как на ладони являет.

  - Спасибо, - серьезно поблагодарил Ноут за обстоятельный ответ. Он понял, что имел в виду Бог Бардов. Тот никогда не таил своей сути ни от себя, ни от других, просто умел быть разным, поворачиваясь той стороной своей многогранной натуры, в какой мир и он сам нуждались в данный момент.

  Тэодер слушал разговор братьев стоя у двери и только задумчиво кивал, то ли своим мыслям, то ли соглашаясь с родственниками. Кэлер повесил сумку на плечо и, держа в руке добытые карты, задумчиво констатировал:

  - В Лоуленд нам их тащить нельзя. Если никто из Сил и магов ничего не унюхает, так Элия, сестренка, разбушуется, не уймешь. Связисту отдадим, или и ему пихать опасно?

  - Полагаю, излучение щита на некоторое время прикроет эманации карт, - находчиво заметил Ноут, руководствуясь не столько знанием магических закономерностей, сколько логикой. - Мы ведь не смогли сразу вычленить их силу у Филодо. Если не вскрывать оправу, всплеска силы не будет.

  - Отлично! А я думал, только у меня от драконьей безделушки нюх заложило, - просиял Кэлер и, хозяйственно ухватив одну ненужную газетку (за неимением лишней древесины, их делали из каких-то водорослей, потому оливковый отлив был неотъемлемым признаком бумаги) из стопки на столе, весьма профессионально завернул покупку и сунул ее в большой нагрудный карман. - Тогда самое время домой собираться. Связист, небось, заждался на границе.

  Согласные реплики кузенов и незаданные вопросы касательно должности, назначенной карте Моувэлля в Колоде Джокеров, были заглушены раздавшимся у входной двери звонком - звуком само по себе тихим, приятным, но раздражающим самим своим возникновением в неурочный час.