Ответственность религии и науки в современном мире - Сборник статей

12. Horai Satoshi & al. Annuall Reports, 1995, № 46, p. 92.

13. Pritchard Jonatan K. & al. Scienсe, 1996, v. 274, № 5292, p. 1548.

14. Krings Matthias & al. Cell, 1997, № 1, p. 19.

15. Кристофер Б. Стрингер. Происхождение современных людей // В мире науки, 1991, № 2, с. 60.

16. В. Лосский. Догматическое Богословие. – В кн.: Мистическое богословие. Киев, 1991, с. 288.

63. Василий Великий. Беседы на Шестоднев. М., 1900 г, с. 37.

17. Толковая Библия в 3-х томах / Под ред. Лопухина А. П. Стокгольм, 1987, т. 1, с. 6.

18. В. Лосский. Догматическое Богословие. – В кн.: Мистическое богословие. Киев, 1991, с. 292.

19. В. Лосский. Догматическое Богословие. – В кн.: Мистическое богословие. Киев, 1991, с. 295.

20. Епископ Феофан. Письма, т. 1, с. 98.

21. О цели христианской жизни: беседа преподобного Серафима с Мотовиловым // Сергиев Посад, 1914, с. 11.

22. Григорий Богослов. Слово. 38, с. 242.

23. Митрополит Филарет Дроздов. Записки на Книгу Бытия, ч. 1. М., 1867, с. 69.

24. Протоиерей Александр Мень История религии. В поисках пути, истины и жизни, т. 1. М., 1991, с. 95.

25. Протоиерей Николай Иванов. И сказал Бог… (Опыт истолкования Книги Бытия). Клин, 1997, с. 156.

26. Святой Григорий Нисский. Об устроении человека. СПб., 1995.

27. Василий Великий. Цит. по: протоиерей Николай Иванов. И сказал Бог… (Опыт истолкования Книги Бытия). Клин, 1997, с. 133.

28. Дж. Полкинхорн. Вера глазами физика. М., 1998, с. 88.

29. Д. Щедровицкий. Введение в Ветхий Завет. Книга Бытия. М., 1994, с. 30.

30. Ph. Frank. Wahrheit relativ absolut? 1952, s. 103.

Вениамин (Новик) 

К 80-летию «обезьяньего процесса» (этические последствия одной теории)

Этот вопрос настолько серьёзен,

что его нельзя отдавать только специалистам.

Выражение «обезьяний процесс» (monkey trial) стало метафорой для обозначения косности в науке, подавления свободы научного творчества. Не так давно суд над разжигателями межрелигиозной вражды в Центре им. А. Д. Сахарова некоторые правозащитники назвали «вторым обезьяньим процессом». Но посмотрим под несколько другим углом на известное событие, произошедшее 80 лет назад.

В начале 1920-х гг. Америка переживала мировоззренческий кризис. Традиционалисты, старые викторианцы, испытывали тревогу по поводу посягательства на моральные устои. Это было время джаза и абстрактного искусства, презрения к «сухому закону» и входящего в моду фрейдизма. Молодежь, склонная к эпатажу, падкая на все новенькое, вступила в традиционный конфликт с отцами. Нетрудно догадаться, что и набирающий силу дарвинизм, докатившийся, наконец, до Америки, должен был быть принят с восторгом молодежными радикалами. В те годы теория эволюции ассоциировалась с прогрессом, атеизмом и евгеникой[275]. Отцы затеяли, в виде самозащиты, новый «крестовый поход», особенно в южных штатах, где был принят закон, запрещающий преподавание дарвинизма (происхождение человека от низших форм жизни) в общественных школах. На языке социологии это был конфликт фундаменталистов и модернистов. Конечно, дело было здесь не только в «чистой науке», и не в научной объективности. Прямо или косвенно затрагивалась система этических ценностей, которыми наука как таковая, в силу специфики своей методологии, не занимается.

В такой ситуации в июле 1925 г. и состоялся знаменитый «обезьяний процесс» (monkey trial, 10–21 июля), значение которого вышло далеко за рамки простого судебного дела.

Началось все с одной встречи в аптеке небольшого городка Дэйтона (Dayton, штат Теннесси). Некий Джорж Раплейя (Rappalyea), 31-летний менеджер местной угольной компании, член Американского союза гражданских свобод (ACLU) громко объявил, что этот союз поддержит любого, кто нарушит антиэволюционный закон штата. Заодно можно было прославить малоизвестный, теряющий свое население, американский городок. Местному попечителю общественных школ Уолтеру Вайту эта идея приглянулась.

Заговорщики договорились позже в той же аптеке с Джоном Скоупсом (Scopes), 24-летним преподавателем общих дисциплин и тренером школьной футбольной команды, который, заменяя в течение двух недель заболевшего преподавателя биологии, якобы упоминал о существовании теории Дарвина.

«Союзу» удалось поднять шум и инициировать судебный процесс по обвинению Скоупса в нарушении закона штата. Первоначальными инициаторами процесса, то есть обвинителями Скоупса, были двое его друзей. Таким образом, процесс с самого начала носил провокационный характер. Цель обвинения была не столько в том, чтобы засудить Скоупса, сколько доказать неконституционность антиэволюционного закона штата. Позже к группе обвинения присоединился Уильям Брайан (Bryan), убежденный сторонник традиционных ценностей, который и оказался главным обвинителем по делу Скоупса. Это был известный юрист, публицист, проповедник и политик, занимавший пост госсекретаря при Вудро Вильсоне. Он трижды выставлял свою кандидатуру на президентских выборах от Демократической партии. Именно он добился включения в законы штата законы запрета на преподавание в школах теории эволюции как противоречащей идее божественного происхождения человека. В штате Теннесси этот закон, получивший название «акт Батлера» (Butler), был принят весной 1925 года.

Главным защитником Скоупса был известный адвокат Кларенс Дэрроу (Darrow), агностик по убеждениям. Он был известен тем, что однажды спас двух молодых богатых людей от смертного приговора, убедив присяжных в том, что у обвиняемых была дурная наследственность, что и явилось смягчающим обстоятельством.

В Дэйтоне царило оживление. Дэйтонцы готовились стать центром мира. Над главной улицей висел плакат: «Читал ли ты сегодня Библию?» На углу местный проповедник предупреждал слабоверных, что если здесь, в Дэйтоне, эволюция победит, то христианство рухнет. Но уже побеждала коммерция. Дома освобождались для постояльцев. Для публики, собравшейся на суд, продавались подушки на деревянные стулья в суде – по 10 центов за штуку. Хозяйки вывешивали объявления о недорогих домашних обедах. А однофамилец Дарвина, владелец магазина готового платья, вывесил на главной улице объявление: «Дарвин наПРАВо». Но, когда дэйтонцы узнали, что защищать Скоупса, и притом бесплатно, вызвался знаменитый адвокат Кларенс Дэрроу, они посерьезнели. В аптеке у стойки зашумели споры, которые однажды привели даже к пальбе из пистолетов, правда холостыми патронами. Благочестивые местные дамы маршировали по вечерам через весь Дэйтон, выражая свою поддержку традиционным ценностям.

В первый день судебного разбирательства (10.07) в зале суда присутствовало около 1000 человек, 300 из которых стояли. Председатель суда предложил перенести заседания на открытый воздух, под тент, под которым умещалось около 20 000 человек.

Процесс вышел далеко за юридические рамки, это было столкновение мировоззрений. Брайан утверждал: «Если теория эволюции верна, то христианству наступает конец». Дэрроу парировал: «Да, дело не в Скоупсе, а в самой цивилизации». Он говорил о прогрессе, развитии науки, свободе исследования, пугал Средневековьем. Скоупс утверждал, что обязательный учебник по биологии «Hunter’s Civil Biology» содержал в себе некоторые рассуждения в стиле евгеники, что косвенно предполагало теорию эволюции. Вообще-то он не был уверен, что он действительно преподавал дарвинизм.

На седьмой день процесса Дэрроу устроил настоящий экзамен Брайану на предмет его мировоззрения. Он спросил его, как тот понимает библейские чудеса: трехдневное пребывание Ионы в чреве кита, создание Евы из ребра Адама, а также дни творения. Брайан засвидетельствовал свою твердую веру в чудеса, а по поводу дней творения сказал, ссылаясь на Быт. 2, 4 (где в английском переводе все время творения называется «днем»), что их следует понимать не буквально, а как указание на периоды неопределенной продолжительности. Дэрроу обвинил Брайана в том, что он безграмотен как в Св. Писании, так и в биологии. Свидетели защиты принялись увлеченно рассказывать о последних открытиях науки: пилтдаунском человеке, жаберных щелях у человеческого эмбриона, о наличии в человеческом организме 180 рудиментарных органов, унаследованных от более примитивных предков. Они также указали Брайану, что в штате Небраска в 1922 г. было найдено ископаемое «промежуточное звено» в виде окаменевшего зуба одного из предков человека. Суду была продемонстрирована живописная картинка, где было представлено семейство предполагаемого предка. Вся реконструкция была произведена на основе единственного зуба. Защита и свидетели не стеснялись в выражениях, так что Брайан подвергся настоящему высмеиванию. Представители прессы были на стороне защиты. В то же время знания Брайана по теории эволюции в чем-то оказались глубже, чем у защиты. Далее была очередь Брайана экзаменовать Дэрроу, но председатель суда решил, что подобные мировоззренческие дебаты неуместны в зале суда. Это решение было спровоцировано неожиданным заявлением Дэрроу в том, что защита признает обвинения в адрес своего подзащитного обоснованными. Речь Брайана, таким образом, не прозвучала, и соответственно, не попала в широко опубликованные материалы судебного процесса. Возможно, Дэрроу опасался вопросов Брайана. Кроме того, защите нужно было не столько оправдание Скоупса, сколько демонстрация антиконституционности антиэволюционного закона штата, что было возможно осуществить через обращение в Верховный суд штата.