Ричард Длинные Руки — пфальцграф - Гай Орловский

— Надо только его заметить, — добавил я. — Со своей стороны, уверяю, что я — примерный христианин. И за все воздаю сторицей.

Он вздохнул и сказал сквозь зубы:

— Если, конечно, успеете.

— Кто-то в конце концов не успевает однажды, — ответил я философски. — Могу не успеть я, но можете не успеть и вы, господин Бальза.

— Я всегда успеваю, — возразил он.

— Нельзя успевать всегда и везде, — сказал я. — Чем больше вы успевали в прошлом, тем больше вероятность, что не успеете в следующий раз.

Он отошел к следующему гостю, там обменялись поклонами, но даже когда я прошел на другой конец зала, чувствовал на спине, выходя из дворца, его ненавидящий взгляд.

Обратный путь мы с Зайчиком преодолели еще быстрее. Я только прижимался к шее, обхватив ее обеими руками, роскошная грива покрыла защитным щитком, в ушах рев встречного урагана, стука копыт уже не слышу.

Уверен, что скажи я Зайчику, мол, неси в Амальфи, он не станет расспрашивать, где это. В его памяти отложилась данная точка в пространстве, а дорогу находит, как перелетные птицы, что, вылетев из неприметного скворечника, почти год жируют за десять тысяч километров в Африке, а потом по прямой возвращаются именно в этот скворечник, ничего не забыв, нигде не заблудившись.

Думаю, сейчас советники наперебой уверяют Гиллеберда, что Армландию проще захватить торговыми соглашениями, накрепко привязать к себе, а потом уже и проглотить без всякого сопротивления.

В Армландии как раз множество залежей железа и прочих руд, здесь самая лучшая овечья шерсть, здесь кожи, строевой лес, но все производство — в Турнедо. Так что советники не зря уверены насчет привязки такого сырьевого придатка к их королевству.

Впереди возник и стремительно приблизился замок на высокой горе. Мы оказались посреди многочисленного воинского лагеря, звуковая и ударная волна сжатого воздуха пошла по лагерю, опрокидывая палатки.

Воины вскакивали, хватались за оружие и ошалело смотрели, как из ниоткуда появился страшный черный конь с багровыми глазами. Пес сделал вокруг нас круг, вроде бы охраняя, сел и раскрыл пасть, часто дыша.

Я выпрямился в седле, помахал рукой.

— В Багдаде все спокойно, — сообщил я. — Но не спать, не спать!… Нам предстоят самые великие битвы!

Зайчик повернулся к замку и рассматривал оценивающе, мол, одним прыжком достичь или же прикинуться простой конягой и взбираться долго и нудно, кряхтя от натуги?

— С кем битвы? — крикнул вдогонку один из рыцарей.

— Не с кем, а с чем…

Зайчик не стал наворачивать круги, а помчался прямо к воротам. Мне пришлось вцепиться в ремни, чтобы не сползти на круп.

Митчелл лишь вытаращил глаза, когда я сказал, что с королем Гиллебердом все улажено. Поддерживать Хоффмана не будет и тем более не попытается оттяпать что-то еще. И что вообще между королевством Турнедо и Армландией нужно наладить торговлю: у них есть много такого, чего нет у нас. Митчелл наконец кивнул, не все еще поняв, а барон Альбрехт рассматривал меня очень внимательно.

— Все это звучит невероятно, — произнес он холодновато. — Я вижу массу неясных моментов…

— Прямо массу?

— И большую, — заверил он. — Массив даже. Я не стану касаться способа, которым вы достигли королевства Турнедо за то время, что требуется подняться от подножия этой горы в замок…

— И правильно делаете, — одобрил я. — Сразу видно благородного человека! Не стоит дворянину вникать в мелочи.

Он кивнул:

— Я тоже так подумал. Но… Я прервал:

— Знаете, барон, я в своей гроссграфкости не изволю освещать всякую ерунду светом своей мудрости. Вы, помню, не верили и во взятие этого замка, и в Инкризера, и даже в то, что удержу Сворве. И что же?… Можете не верить и в наши добрососедские отношения.

Он хмыкнул, ничуть не обидевшись.

— В добрососедские отношения вы сами не верите, не прикидывайтесь. Я просто усомнился, что король Гиллеберд вот так взял и отказался от притязаний поставить Армландию под свой контроль. А то и ввести ее в свое королевство.

На этот раз я скривил губы точно так, как он.

— Можете поверить, отказался.

— Надолго ли? — спросил он вкрадчиво.

— Хороший вопрос, — согласился я. — Это зависит…

— От чего?

— От многого, — сообщил я. — В первую очередь от нас.

Он посмотрел внимательно, в серых глазах заслонка, но проговорил уже другим тоном:

— Знаете, гроссграф… я начинаю иногда верить, что вы доживете до завтрашнего дня.

— Доживу, — пообещал я. — И станцую на могилах своих недругов. Я такая вот разновидность новохристианина: непрощающая.

Он поклонился:

— Я, с вашего позволения, пойду подготавливать владения Хоффмана к обороне. Осчастливленному Будакеру помощь не помешает.

— Сильно не усердствуйте, — предупредил я. — Холодная война перейдет в горячую не скоро, не стоит надрывать экономику. Лучше посмотрите, чем нам выгоднее торговать. Король Гиллеберд, не сумев поставить нас под контроль с помощью мечей, попробует сделать это с помощью экономики. Будьте настороже.

Он подумал, поморщил лоб, заслонка из глаз исчезла, я наконец-то увидел сдержанное восхищение.

— Граф… Откуда вы такое знаете?

— Я не знаю только, — ответил я, — в каком кармане вы мне фигу скрутили. Зато все остальное…

У подножия горы остались только пешие, а конное рыцарство пировало в замке, слонялось по двору, взбиралось на крышу, чтобы оглядеть мир с высоты, а потом рассказывать дома, что побывали в ужасном замке, о котором столько слухов.

Конечно, в тесноте засрут все, но побывавшие в замке с особым жаром, уже как участники, разнесут весть о наших блистательных победах по всей Армландии.

В залах места не хватало, столы пришлось поставить и во дворе. Я заметил за одним столом и тех, кто перешел ко мне, оставив службу у Хоффмана, но промолчал. Пусть они добавят жутких деталей, как очевидцы, приврут, что опять же работает на мое имя.

Я то и дело опускался в самую охраняемую комнату. Устройство, признавшее меня хозяином, всякий раз встречало мигающими огоньками, я догадывался, что чувствует мое желание помочь, восстановить, запустить двигатели в полную мощь, но не умеет подсказать, что делать, а я, хоть по ай-кью или каким-то другим признакам и близок его прошлым хозяевам, но, увы, из другой школы…

Оставшись в Зале Железных Стен, я рассказал, постоянно оглядываясь на зияющий коридор, про нуль-туннель в замке Сворве, куда отправлюсь отсюда немедленно, пора подумать и о себе, то есть о Юге, о странной установке в другом моем замке и про то, что нужно обратить особое внимание на руины старых замков, чем старше, тем лучше. Я могу найти там то, мимо чего другие пройдут.