Спроси у ветра (СИ) - Эль Беннет

момент, так как внутри нее клокотала ярость. Эта сука Ангелия даже после своей смерти достала их. У нее в голове не укладывалось, как можно было так поступить. Чем это психопатка думала? И где логика, вообще? Кендрика она убила и была готова потерять еще и Фредрика. То есть она так просто решила избавиться от двух порабощенных вераксов, которые обеспечивали бы ей защиту и власть? У Олив было много вопросов в голове, но самый главный это «Как помочь Фредрику»? Она только что обрела свое счастье и не была готова расстаться с ним. Ее мозг судорожно пытался найти решение.

— Мирос, сколько мне осталось времени? — голос Фредрика был хриплым. Ему было несказанно больно говорить. В горло словно насыпали разбитое стекло.

Выражение лица эльфа было непроницаемым. Наверное, он отлично играет в покер. По его лицу невозможно было что-либо понять.

— Пять-шесть дней, дрогой друг. — спокойным тоном ответил Мирос. — Дело в том, что яд абруса действует в зависимости от дозировки. Если доза большая, то лирианец умирает мгновенно, но если доза небольшая, то процесс увядания может занять от нескольких часов до нескольких дней. Благодаря такому отсроченному эфекту действия этот яд используют также, когда хотят установить контроль над другим существом.

Олив подалась вперед от услышанного. Мирос продолжил:

— Если кому-то давать яд регулярно в небольших дозах, то это не убьет, а привяжет отравленного к отправителю.

— И сделает его рабом, — добавила Олив.

— Именно. — Мирос смиренно наклонил голову, — Но для этого, нужен точный расчет дозировки и регулярное принятие дозы. Так как в случае пропуска очередной дозы, зависимый от яда умирает в течении нескольких дней. — он вздохнул и продолжил, — в любом случае такая «терапия» не может сказаться хорошо на организме живого существа, даже веракса. Рано или поздно яд берет свое. Олив поняла, что Мирос из милосердия не добавил то, что такая смерть не будет легкой и спокойной. Все стало на свои места — Ангелия не собиралась убивать Фредрика, она собиралась еще больше поработить его, регулярно отравляя. Фредрик зашелся в истеричном хохоте, а потом сильно закашлялся.

— Моя мать это нечто, — он успокоился, и голос его наполнился горечью, — почему меня даже не удивляет то, что она могла сотворить такое. Мирос деликатно промолчал. Олив подошла к Фредрику, села на кровать рядом с ним и стала гладить его по волосам.

— Мирос, — обратилась она к эльфу, — у тебя есть противоядие?

«Пожалуйста, скажи, что есть. Умоляю тебя!» — молилась Олив.

Она почувствовала, как Фредрик сжал ее руку в своей. Олив поцеловала костяшки его пальцев.

— К сожалению, нет. — сказал эльф. — И боюсь, что я не знаю, где его взять. Внутри у Олив все упало. Чувство горечи уже начало подкрадываться к ней, когда Мирос произнёс: — Но среди эльфов передается знание, что цветок с древа Ловпу может очистить человека от любой скверны и любой магии. Фредрик зашевелился и Олив приподняла подушки, чтобы ему стало удобней. Когда Фредрик улегся, он поцеловал ее в щеку. Ему хотелось успокоить Олив. Унять ее страх, который он ощущал, как свой собственный. — Но ведь дерево Ловпу не цветет, — сказал Фредрик пристально глядя в глаза Миросу. Отчаяние захватило Олив, но она все равно жаждала узнать больше об этом цветке Ловпу. — Не цветет в миру, но один эльф рассказывал, что цветёт оно в царстве снов. На Олив словно вылили ведро холодной воды. — И это неточно, у этого эльфа были проблемы с памятью, после того, как он вернулся из царства снов. Это измерение особенно охраняется, никому еще не удавалось познать все его тайны. Там еще также опасно находится, потому что управляет им…

— Морфей, — проговорила Олив и закрыла глаза со стоном. Мирос пристально посмотрел на Олив, но опять таки, благоразумно промолчал. Он лишь только утвердительно склонил свою голову. — Что в нем такого ужасного? — спросил Фредрик. — У него не самая идеальная репутация, — ответил Мирос.

Олив хмыкнула.

— Кроме того, что он жутко высокомерный, лживый и коварный, эгоистичный и самовлюбленный придурок, он к тому же еще и очень могущественный веракс, которому отдали целое измерение в правление. Что, конечно же, негативно сказалось на его самооценке. Его Эго выходит за рамки мироздания.

Фредрик считал эмоции Олив: там была злость, презрение и даже обида… Он хотел было расспросить ее об этом поподробнее, но она продолжила:

— К тому же, от постоянного нахождения в мире снов и иллюзий у него совсем поехала крыша, и он стал по-настоящему опасным, неуправляемым. — проговорила Олив тихим голосом как будто больше себе, чем присутствующим в комнате. Затем она подняла голову и посмотрела на Мироса. — Я пойду и достану этот цветок. Мирос, что нужно конкретно? Глаза-океаны Мироса словно заплескалась. Олив почувствовала его уважение. — Олив, если Ловпу действительно цветет в царстве Морфея, и тебе удастся подойти к дереву, то…

— Погодите, — запротестовал Фредрик. — Олив, если это так опасно, то ты никуда не пойдешь. Я не позволю тебе рисковать собой, даже ради меня.

— Фредрик…

— Нет, ты не будешь рисковать собой идя в мир сновидений к какому-то очередному психопату.

— Фредрик. Послушай меня пожалуйста, — Олив пересела на кровати так, чтобы оказаться лицом к лицу с фредриком. Она положила свою руку ему на щеку и ласково проговорила:

— Этот риск оправданный. — Фредрик хотел что-то сказать, но она мягко положила свою руку ему на губы, — Пожалуйста, послушай меня. Знание того, что я могла тебя спасти, но не сделала этого всего лишь из-за страха будет отравлять меня точно также, как отравляет тебя сейчас яд абруса. Если ты умрешь, я просто последую за тобой. А так у нас есть шанс спасти тебя. И меня. — она улыбнулась ему. Фредрик испытал неимоверное чувство нежности и преданности. Невероятное чувства единения и любви, которые раньше ему были не ведомы, сейчас охватили все его созанние и Душу. Это был новый уровень бытия для него. Он принял ее ответ, потому что понимал ее. Он бы поступил бы также.

— Я понял твою мысль. Хорошо Олив накрыло облегчением.

— Но я иду с тобой, — закончил Фредрик твердым тоном, который не подразумевал никаких споров.

— Но Фредрик, — Олив хотела начать спорить с ним.

— Нет. Решено, одна ты туда не пойдёшь. — жестко сказал Фредрик. Даже в таком болезненном состоянии от него исходила власть и сила. Олив обдало жаром, она почувствовала сильное желание, которое начало разгораться в ее теле.

— Мирос, пожалуйста, продолжай, друг. Что конкретно мы должны принести от туда, — спросил Фредрик, делая акцент на слове «мы». Мирос