Дом в центре - Леонид Резник

— А жаль. Нет такого. Есть несколько Евгением Волков, но никто из них на тебя не похож. Не то, одним словом. Откуда, ты сказал, у тебя доллары? Из Америки, где ты четыре года был. Так вот, тоже мы не нашли ни одного Волка, который бы туда-сюда в Америку летал. Ну-ка, скажи, какого числа ты прилетел, в какой город?

— Эх, еще называется детективное агентство, — я разыграл возмущение. — Все проще и сложнее. Число не помню, а прилетел я в Париж, из Парижа вылетел в Варшаву, а из Варшавы поездом — до Питера. До такого вам додуматься слабо? — Тебе что, еще вмазать или сам заткнешься? — полюбопытствовал Семенов.

— Поехали ко мне домой, — сказал я как можно миролюбивее, — там у меня заграничный паспорт лежит со всеми делами, с визами. Посмотрите, убедитесь.

Если бы Семенов согласился! Увы. Он отмахнулся от моего предложения, как от назойливой мухи.

— В гробу я видел твой паспорт, — сказал он, — с визами вместе. Тот, кто был когда-то с Кирюхой Седовым знаком, тот любую визу нарисует. Понимаешь, если бы я по тебе следствие для суда вел, то копал бы шире и все проверял и выяснял: кто ты, откуда и зачем? Но тут я сам — судья. И мне особых доказательств не надо. Меня твои странные доллары интересуют.

Об этом я и без объяснений догадался. Но, оказывается, Семенов имел в виду что-то другое.

— Похожие купюры нам уже попадались, — сказал он. — Приблизительно четыре года назад люди услышали на пустыре рядом со стройками в Колпино какие-то вопли. Пенсионер один слышал, сообразительный мужик, героя из себя не разыгрывал, милицию вызвал. Так вот, милиция нашла там чемоданчик, в котором полмиллиона рублей и полмиллиона таких странных настоящих долларов.

Разумеется, я знал, откуда что взялось. Старина Юмор не обратил внимание на такую мелкую сумму. Интересно, как он покончил с оставшимися в живых бандитами? Думаю, Семенов разделял мой интерес.

— Кроме чемоданчика там нашли… — сыщик глянул на лежащий перед ним листок бумаги, — пятна человеческой крови, как минимум трех разных групп, гильзы стреляные от пистолетов ТТ и «Макаров», автомат «Узи» с полной неизрасходованной обоймой и… э-э-э… задний мост автомобиля ЗИЛ-130, вырванный прямо «с мясом»: так никто и не понял, как это можно исхитриться. Теперь смотри. Плюнем на визы. Четыре года назад появляются при странных обстоятельствах странные доллары. Еще через несколько месяцев, ну, почти через год появляется Седов. Очень странный тип, совсем без прошлого, как из пробирки, но с деньгами и с выучкой. Я бы эти два события никак не связал, я бы о них просто не знал. Но тут появляешься ты. Расплачиваешься такими же деньгами, говоришь, что тебя не было четыре года и ищещь Седова. А по документам тебя вроде как и нет. Почти как Кирюхи. Круг замыкается. Если не круг — то квадрат. В углах: во-первых, странные доллары, во-вторых, Седов, в-третих, ты, в-четвертых, срок в четыре года. А теперь рассказывай. Кто вы такие, откуда и зачем?

Семенов, конечно, был профессионалом. Моментально увязал факты, которые, на первый взгляд, абсолютно не были связаны друг с другом. Что хуже всего — такому не наплетешь с три короба, не навешаешь на уши лапши.

— Может быть, вы развяжете мне руки? — я не просто выгрывал время, наручники терзали меня немилосердно.

— Открой ему, — Семенов махнул рукой, — надеюсь, ты отблагодаришь меня интересным рассказом.

— Слушайте, гражданин начальник, — сказал я, — потирая запястья и пытаясь вернуть на место плечевые и локтевые суставы, — рассказать-то я вам кое-что могу. Но почему вы так наплевательски относитесь к собственной жизни? Нет-нет, не заводитесь. Вот жили вы себе неплохо, не знали обо мне ничего. А теперь вдруг приперло узнать. Ведь бывает так: люди узнают что-то, что им знать не положено. Ну, их… того… сами понимаете. Убирают.

— Слышь, Коля, — на лице Семенова появилась недобрая ухмылка, — он, кажется, опять пугать начинает. Я струхнул, что сейчас Коле опять прикажут меня бить, и пошел напролом.

— А Коли это тоже очень касается. И второго вашего, не знаю, как звать. Они ведь тоже свидетели, тоже с ушами. Им-то за что помирать? За зарплату? Вы же про Седова достаточно знаете. Вы хоть представляете, что будет, если на вашу банду спустят несколько таких, как он? Сами же упоминали задний мост от ЗИЛа, что непонятно, как его оторвали. Очень много в этой жизни непонятных вещей. Не дай вам Бог…

— Цыц! Заткнись, щенок. Седовым нас пугаешь, хотя сам его искал с нашей помощью. Да ты хоть знаешь, сколько Коля таких седовых в Афгане голыми руками подушил? А что Алик может делать? Он в спецназе на китайской границе четыре года кувыркался. Плевали мы на твои угрозы! По тебе видно, что ты — никто, пустое место, даром, что накачанный, по блату тебя кто-то на денежное дело поставил. Из-за папаши или из-за мамаши. Хорош пиликать, давай, колись!

Ей Богу, Семенова можно было смело принимать на работу. Все он видел насквозь, даже меня. Ведь именно из-за рождения от папы — обитателя Дома я оказался на «денежном месте». Без Дома я — никто, ноль.

— Все, сдаюсь, — я картинно поднял руки, — разрешите только последнюю сказку. В отличие от моих страшилок ее вы сможете сейчас проверить по телефону.

— Интересно, — Семенов повертел карандаш, пытаясь сделать какой-то простой трюк, — трави.

— Вчера или позавчера — с днями я путаюсь из-за вашего мешка и частых перелетов — тут была заварушка в большом доме на Бухарестской улице. Угол с улицей Бела Куна. В квартире жил некто Салаев Дмитрий. Там взорвали дверь, напустили газу, захватили людей и скрылись.

— Ну, и что? У нас каждый день так делают в пяти-десяти местах. Каждый считает себя великим гангстером, оружие всякое дешевле выпивки. Любого продавца из кооператива берут с таким шумом, словно он — Рокфеллер. Что ты хотел доказать своей травлей? Ведь, небось, еще по радио обо всем услышал, даже номер дома не помнишь.

— Не помню. Но этой атакой я руководил. Свяжитесь с милицией, узнайте подробности. Рэкетиры с таким размахом не работают. А меня одна старушка из соседней квартиры видела. Я ей жизнь спас, затолкал назад. Если надо, думаю — узнает. Еще проверьте: в Москве двое учились, Халед Шараф из Израиля и Фарук Джаббар из Ливана. Вот их-то мы и взяли на Бухарестской.

Семенов позвонил по телефону, позвал какого-то Петровича, упомянул в разговоре недавние события на Бухарестской. Долго слушал. — Кто это там по балконам прыгал? — спросил он, положив трубку.

— Ага! — я изобразил радость. — Кажется, дошло! Муджахед один, старый Колин приятель. Не знаем, кто он, узбек или татарин. Учился в Иране. Может абсолютно все. Именно против него я искал Кирюху Седова. Если ваши спецназовцы захотят рискнуть, то мы можем договориться. За этого зверя я берусь выбить из своего начальства, ну… тысяч сто пятьдесят.