Заложники пустоты - Виталий Абоян

– А что это вы тут делаете, Мельхиор? – голос мерзавца Бигглса донесся справа, со стороны двери.

Мельхиор повернул голову и увидел, как Тео, сделав несколько движений большим пальцем по экрану, спрятал свой коммуникатор в карман. Его уродливое лицо при этом просто лучилось счастьем.

Когда Ник Моратти вошел в кабинет Теодора Бигглса, тот, словно загипнотизированный, пялился в экран своего коммуникатора, а тоненький проводок психопривода при этом тянулся к его затылку. На экране выплясывало дьявольский танец черное расплывчатое пятно.

Моратти просил проверить контакты своего заместителя по особым поручениям, но машинисты ничего подозрительного не нашли. За исключением того, что время от времени Бигглс пользовался незарегистрированным гаджетом. Впрочем, это не особенно настораживало – почти у каждого сотрудника СБА имелся такой же аппарат.

Тео встрепенулся, заметив вошедшего начальника, его глаза мгновенно приобрели осмысленное выражение, а руки ловко выдернули психопривод и спрятали коммуникатор в карман пиджака.

– Чем занимаешься? – спросил Моратти.

Тео вскочил, радушно улыбаясь. Не ожидал он, стервец, что президент заявится к нему лично. А Ник, в очередной раз пролистав данные, которые службе внутренней безопасности удалось собрать по Бигглсу, решил, что будет неплохо самостоятельно проверить, чем занимается его заместитель.

– Пытаюсь понять, почему не удалась затея со спутниками, – ответил Тео.

– Дай-ка. – Моратти протянул к Бигглсу руку, имея в виду его коммуникатор.

Тео усмехнулся и вытащил гаджет, протягивая его шефу.

– Номера не подписаны. Последние в списке – незарегистрированные коммуникаторы тех ребят, что занимались ракетами на «Искандере».

Моратти опустился на стул, хотя Бигглс и не предлагал присесть. Кресел, к сожалению, в его небольшом кабинете не было. Ник никогда не бывал здесь раньше, он и не знал, насколько аскетично выглядит убежище Тео. Впрочем, Бигглс слишком часто пользовался комфортом кабинета самого Моратти.

В списке звонков коммуникатора Теодора действительно не было ни одного, датированного сегодняшнем днем.

– Хочу поговорить с тобой начистоту, – глядя прямо в глаза Бигглса, сказал Ник.

Тео опустился на стул, на котором сидел до появления здесь президента СБА, и весь обратился во внимание. Моратти сильно захотелось съездить ему по физиономии.

– Мне кажется, что у нас в Службе завелся крот, – не сводя с Тео глаз, произнес Моратти.

Тео улыбнулся.

– И у меня возникли похожие мысли, – сообщил он.

– Не знаешь, кто он? И на кого работает?

Бигглс, продолжая улыбаться, начал медленно подниматься со стула. Он всё так же смотрел в глаза Нику, словно играя с ним в гляделки, но его правая рука неспешно и плавно тянулась к столу.

– Сидеть! – рявкнул Ник, ударив кулаком о стол. Канцелярская мелочёвка, лежавшая на светлой столешнице, подпрыгнула, что-то, тихонько брякнув, скатилось на пол.

За дверью послышалась возня. Разумеется, Ник подстраховался – в коридоре прохаживались четверо бойцов, готовые ворваться в кабинет Тео по первому требованию. Или если почувствуют неладное. Но с этим сморчком Моратти вполне и сам разберется, президент СБА не всегда был президентом, пороху понюхать ему тоже довелось. Ник с помощью «балалайки» отправил охране сообщение, что всё нормально.

– Я только хотел показать вам, господин президент, – начал Тео, плюхнувшись обратно на стул, – очень интересные сведения, которые мне удалось раздобыть.

Тео притих, правда, улыбочка с его лица не сошла. Не иначе, ему и на самом деле было, что показать.

– Обо всех тонкостях операции знал только ты, Тео.

– Отнюдь, – возразил Бигглс. – Я же говорю: у меня есть очень интересная информация. Наши европейские… м-м-м… партнеры отчего-то решили утаить от нас этот факт. Но ведь уши есть и у стен, не так ли?

Темнит, как всегда. Хотя в том, что у Тео на самом деле уши и глаза есть почти везде, Ник особенно не сомневался. Потому что имел возможность неоднократно в этом убедиться.

– Что ты нашел, Тео?

– Я повернусь к экрану, не возражаете?

Моратти кивнул.

Бигглс быстрыми движениями пальцев явил на экран своего компьютера несколько отчетов и видеофайл, который тут же запустил. Ник понять ничего не мог – стрельба, изображение дергается, в кадре время от времени появляется какой-то мужчина с искаженным от страха лицом. Мужчина – внешность европейская – стремительно бежал, он убегал, как бегут последний раз в жизни.

– Что это?

– Это видео с полигона ESA, где собирали ракету. Ту, что вывела на орбиту наши машинки. Фильм смонтирован с данных «балалаек» охранников и камер наблюдения. У них был несанкционированный доступ в ангар, где стоял спутник «Раумфарта». Остальные аппараты тоже там были, но нам до них нет дела.

Несанкционированный доступ? Это, вероятно, меняет дело.

– Откуда ты узнал?

– Я с самого начала не стал полагаться на честность нашего дорогого друга Халида аль Хатеми. Решил подстраховаться. К сожалению, мой человек в ESA узнал подробности ЧП только сегодня. Но они оказались очень интересными.

Видео закончилось – убегавший мужчина прыгнул с забора (Моратти про себя отметил решительность, с которой этот человек пытался спасти себя) и упал в траву с растерзанной пулями «ревуна» грудью. Охрана европейского полигона показала себя не с самой лучшей стороны: допрашивать некого.

Бигглс поменял местами окна на экране, увеличил изображение и пролистал несколько документов.

– Здесь о злоумышленнике – ничего особенного, совершенно заурядная личность; о проверке оборудования и систем – не выявлено никаких нарушений; о том, как этот бегун вообще попал на полигон.

– Это имеет отношение к нашей проблеме?

Вот и ты уже говоришь «наша проблема».

Разумеется, Ник понимал, к чему клонит Тео. Кто-то ковырялся в спутниках, ни в одном отчете не сказано, в каком именно – олухи из ESA даже этого узнать не смогли, – но ведь вполне возможно, в раумфартовском. В его, Ника Моратти, спутнике. Только что это дает?

– В ESA отказались удовлетворить мой запрос, я послал запрос повторно, от вашего имени, и они не стали упираться дальше.

Ник плотно сжал зубы, даже эмаль заскрипела, но ничего не сказал: он сам разрешил Тео в экстренных случаях пользоваться подобным приемом. Но с одним условием: обязательно докладывать обо всех инцидентах.

А что он сейчас делает?

– Там, конечно же, стоят наноскопы. Их секьюрити ничего подозрительного не нашли. Вот. – Тео ткнул пальцем в скан наноскопа, картинка увеличилась, и на экране замерло изображение какого-то небольшого цилиндра, пару сантиметров или даже чуть меньше длиной, плотно нашпигованного электроникой. – Они не знают, что это. Я, честно признаться, тоже. Но вы, господин президент, не находите, что штуковина очень напоминает вот это?

На экране появилась вторая картинка. Моратти знал, что это, видел раньше – один из микроспутников, с помощью которых машинисты Циммермана взламывали сеть северной орбитальной группировки «Науком».

– Да, очень похоже.

– Я думаю, нас кинули. Подкинули, так сказать, свинью в виде этого вот троянского коня. Все наши действия кто-то ловко использовал в своих целях.

– Ты обещал мне сказать, кто у нас крот, – напомнил Моратти.

– Утверждать не возьмусь. – Бигглс выбрал на экране одно из изображений, увеличил его, внимательно рассматривая: на картинке был немного смазанный отпечаток пальца, скорее всего, указательного. – Но есть у меня одно подозрение.

– Кто?

Моратти поймал себя на мысли, что уже перестал думать о Тео как о предателе.

Ловко он всё устроил, да? Как обычно.

– У мужика, что пронес на территорию полигона этот гаджет, была карта доступа. Кстати, в ESA до сих пор отказываются признать тот факт, что гаджет он именно принес. Так вот, его никто не остановил, потому что он вошел, как положено, через парадный вход. И система его опознала. Но вот на выходе что-то… или кто-то дал сбой – сеть полигона отказалась признать в нём своего.

– Кто?

– Нарушителя звали. – Бигглс пальцем сдвинул на экране один из документов и посмотрел имя. – Ахмет Мураддин, но это ведь не имеет никакого значения. А вот наш крот… А давайте, шеф, вместе проверим. Чтобы не ошибиться, – предложил Бигглс и поднялся со стула, жестом предлагая Моратти выйти из кабинета.

Бойцы из охраны, усиленно делавшие вид, что просто прохаживаются по коридору, без лишних слов последовали за Моратти и Бигглсом. Идти пришлось недалеко: метров семьдесят по коридору и двенадцать этажей вниз на лифте. Ник понял, куда ведет его Тео, когда увидел номер этажа на вспыхнувшей красным кнопке.

Когда Тео открыл дверь начальника отдела машинистов, Нику Моратти предстала странная, даже, можно сказать, сюрреалистичная картина: Мельхиор Циммерман, остервенело рыча, крушил стулом пластиковый короб своего компьютера. Потом он засунул руки в проделанную дыру, довольно сильно поцарапавшись об острый пластиковый край и забрызгав платы кровью, и стал выдергивать электронные потроха машины наружу. Бигглс поймал его за локоть на очередном движении и дернул назад, отчего машинист свалился на пол.