Спасение по-русски - Иван Стрельцов

Двор был мощен мозаичной плиткой, которая даже серым пасмурным утром отражала блеск ушедшего лета.

Усман Мухаев встречал гостей в спортивном костюме, стоя посреди двора и наблюдая, как из микроавтобуса выбирается Турпал. Чеченец с ходу попал в объятия Рамзеса.

– Салам, дорогой! – не стал скрывать своей радости воровской авторитет и, проведя рукой по лицу соплеменника, громко рассмеялся: – Ну ты и зарос, прямо настоящий абрек.

– Я всегда быстро зарастал, – сдержанно ответил Турпал. Смех Усмана оборвался, едва он увидел Сермяжного и Ковалева, которые и вовсе напоминали нечто среднее между «лесными братьями» и средневековыми викингами. Появление русских в его усадьбе нисколько не смутило бывшего рецидивиста, его жизнь тесно переплеталась с «интернационалом». В свое время он ходил «на дело», не обращая внимания на национальность и вероисповедание, да и потом, в «чалкиной деревне» находился бок о бок не один год. А уж после, когда сколачивал свою бригаду, эти вопросы вовсе не ставил во главу угла. Он уже понял, кто такие друзья Турпала и почему они в таком виде.

– У тебя, Рысь, действительно серьезные проблемы, – задумчиво проговорил враз посерьезневший авторитет, но долг гостеприимного хозяина взял верх. Он усмехнулся и подмигнул: – Ничего, я всегда тебе приду на помощь. Мой дом – твой дом, располагайся со своими друзьями.

– Нам нужны новые документы, – вполголоса произнес Турпал, он с детства не привык просить, и каждый раз, когда наступал такой момент, чувствовал себя неудобно, как рыба, выброшенная на берег.

– Помню я, помню… Сегодня же вам лучшие ксивы выправят, – так же тихо ответил Усман. – Сперва вам нужно привести себя в порядок, потом отдохнуть по полной. Я уже созвонился с одной солидной фирмой, к обеду пришлют лучших кисок.

Щедрость Рамзеса Нуербекову была понятна, тот хорошо понимал, что не просто так бывший командир диверсионного отряда Рысь ушел из Ичкерии, значит, остались там кровавые зарубки, за которые могут, мало того, обязательно спросят по самому серьезному счету. Потому лучше от дальнего родственника избавиться побыстрее.

Огневой контакт

От первой рюмки «чапаевки» Краух не умер. Более того, казавшаяся вспыхнувшей напалмом жидкость уже через несколько секунд разлилась по телу приятной волной, наполняя теплом каждую клеточку организма.

– Капусткой квашеной закуси, хорошо осаживает, – заботливо предлагал гостю Волин, себе же цепляя вилкой кусок жареного мяса.

Ганс по его совету аппетитно захрустел капустой, щедро политой подсолнечным маслом и приправленной крымским салатным луком. Только сейчас он ощутил зверский голод и без ложной скромности набросился на еду.

– Ну что, камрад, между первой и второй перерывчик небольшой? – Самогон весело забулькал по рюмкам. На лице немца появилась маска растерянности, на что морпех хмыкнул: – Не боись, дружище, первая всегда колом, зато вторая обязательно соколом.

– Такое впечатление, что ты, Игорь, не офицер морской разведки, а учитель словесности или собиратель народных пословиц.

– В каждом из нас есть всего понемногу, – философски заметил Волин. – Вот самураи не только головы рубили супостатам, еще вирши сочиняли и даже собирали букетики, типа икебаны. Так что, будь здрав, камрад.

Как ни пытался Ганс Краух контролировать весь процесс застолья, но стресс после пережитого и, главное, бронебойная «чапаевка» вскоре выбили африканского оружейного барона из реальности…

Проснулся он только на следующее утро. Причин тому было две – солнце нестерпимо жгло веки, и в голове раздавались глухие тяжелые удары.

Несколько минут Ганс пытался проанализировать свои ощущения и вскоре понял, что стук раздается не в его голове, а доносится откуда-то снаружи. Себя же он чувствует вполне сносно, мысли также потекли соответствующие. «Самогон действительно качественный, никакого похмелья».

Обрадованный таким выводом, Краух легко поднялся с кровати, огляделся. Хозяин дома уложил его спать в зале, предварительно разложив диван. Сейчас в доме ничего не напоминало о вчерашнем «празднике желудка». Улыбнувшись, бизнесмен быстро оделся и отправился на поиски Волина.

Кроме жилых помещений он осмотрел и вспомогательные, обнаружив на кухне неприметную дверь, ведущую в заднюю часть дома. Немец не удержался и осторожно толкнул ее. С едва слышным скрипом дверь поддалась, открыв взору любопытного гостя просторное помещение, оборудованное под спортзал. Беговая дорожка, несколько многофункциональных «станков»-тренажеров, большая боксерская груша и объемная макивара в виде человеческой фигуры.

«Даже с таким увечьем морпех продолжает тренироваться», – с невольным уважением подумал Ганс, хотя отношение к своему невольному спасителю оставалось по-прежнему двояким. С одной стороны, он видел простого открытого парня, прям-таки русский былинный богатырь. Но с другой в нем прочно сидел рефлекс, вбитый еще в разведшколе: «Не верь глазам своим, и если хочешь докопаться до истины, все подвергай сомнению».

И как же тут не сомневаться, если произошедшее напоминало отрывок из приключенческого романа или главу из спецучебника под названием «Проведение подставы». Пока «спаситель» не проявлял никакого интереса ни к его личности, ни к его делам. Все это заставляло раскачиваться маятник сомнения.

«Ничего, Игорь сказал, что до понедельника он выходной. Значит, есть еще три дня, и если нарыв существует, то обязательно прорвет».

Обойдя зал, Ганс обнаружил еще одну дверь, ведущую наружу, как раз из-за нее и доносились звуки тяжелых ударов. Отворив и эту дверь, Краух невольно зажмурился от слепящего глаза снега. Немного привыкнув к дневному свету, бизнесмен смог разглядеть хлебосольного хозяина. Волин, голый по пояс, огромным, с виду неподъемным колуном рубил сосновые кругляши на ровные чурки. Блестящий от пота мускулистый торс на фоне снега смотрелся довольно сюрреалистично.

– Зачем тебе это нужно? – выдыхая густые клубы пара, передернул плечами Краух, ему, как прагматичному арийцу, многое в России было непонятно. – Дом ведь отапливается газом.

– У меня на втором этаже есть камин, да и баня не помешала бы, – Игорь, подхватывая очередной кругляш, кивнул в сторону небольшого деревянного сруба. – Люблю, знаешь ли, время от времени косточки попарить. Ты как?

– Я поклонник джакузи, – невнятно буркнул немец, вспоминая далекие студенческие годы, когда, впервые попав в парилку, он уже через несколько минут свалился без чувств. С тех пор к подобным развлечениям он испытывал если не страх на уровне подсознания, то уж точно дискомфорт.

– В таком случае, камрад, дуй на кухню и приготовь чего-нибудь на завтрак. А я пока дровишки соберу…

День прошел без особого эмоционального напряга. Волин полдня мутузил макивару и грушу, уединившись в спортзале. Ганс вяло листал найденную в кладовке пыльную подшивку «Советского воина», практически не обращая внимания на тексты и фотографии, в очередной раз прокачивая ситуацию, пытаясь не столько выяснить характер своих неприятностей, сколько найти защиту от них. Ничего более эффективного, чем «зарыться в ил», или, как любят говорить американские гангстеры, «залечь на маты», он придумать не мог. Необходимо связаться с Николаем Кутеповым, но у бывшего разведчика было большое подозрение, что партнер находится под плотным контролем. «Эх, узнать бы, кто его контролирует, половина ребуса решилась бы сразу». Поэтому оставалось набраться терпения и ждать, ждать неизвестно чего…

Все хорошее когда-то заканчивается, иногда это происходит намного раньше, чем ты предполагаешь. Гансу казалось, что он спит крепко, но это только казалось. Приглушенный шум автомобильного двигателя он услышал еще издалека. Улица, на которой стоял дом Волина, в отношении транспорта была не просто тихой, а безлюдной. Краух почувствовал опасность не мозгом, не сердцем. Жжением кожи ощутил леденящее дыхание смерти.

Он не успел поднять голову с подушки, как увидел возле кровати встревоженного Волина. Морпех был уже в спортивном костюме, в правой руке сжимал длинноствольный пистолет.

«Вот и все», – молнией пронеслось в голове немца, но хлебосольный хозяин не торопился его «пеленать». Прикусив нижнюю губу, Игорь покачал головой и сказал:

– Чужие здесь не ходят. Уж не по нашу ли душу пожаловали? Ты, камрад, одевайся быстрее.

С этими словами морпех поспешно вышел из комнаты в прихожую, приблизившись к входной двери, выглянул в боковое окно. Мимо ограды прошелестела покрышками серая «Тойота», следом за ней появился черный «Мерседес», в простонародье «кабан», который остановился перед домом.

Еще одна машина замерла за «Мерседесом». Присмотревшись, Волин узнал уже знакомый ему внедорожник «Опель».

«Как из оперы – «Предчувствия его не обманули», – мысленно отметил Волин. Дверцы трех машин с металлическим лязгом открылись, выпуская наружу пассажиров.