Властитель Тёмных Небес (ЛП) - Синклер Шериз

— Его второе сообщение: "Я был неправ".

— Рона! — Эбби оттолкнулась от стола, заставив его покачнуться, и зажала уши руками. — Я не хочу этого слышать.

Рона ловко поймала свой бокал с вином, прежде чем он упал на пол. И спокойно посмотрела на Эбби. Терпеливо.

— Не могу поверить, что я так старалась, чтобы не… — она опустила руки. — Что это значит — он был неправ?

Рона подмигнула Линдси.

— Я не знаю. Он был в курсе, что я не соглашусь передать тебе какие-то развернутые объяснения и длинные извинения.

"Я был неправ". Ксавье действительно сказал это. Он так редко ошибался.

Но однажды он уже делал это. В клубе. Обнял ее и извинился.

«Мне жаль, Эбби. Пульт был не лучшим выбором для тебя. Я думал, это научит тебя прислушиваться к своему телу, не выставляя его на показ. Я не хотел, чтобы ты почувствовала себя брошенной».

Когда он ошибался, то признавал это. И если он что-то говорил, то всегда серьезно.

— Наши отношения не были эксклюзивными, знаете ли, — Эбби взболтала вино в своем бокале.

— И ты согласилась на это? — Линдси была шокирована. — Я знаю, что некоторые из нижних идут на такое, но ты?

— После Натана я не хотела ни с кем связываться. И мы с Ксавье оба согласились на такой формат отношений. Только пока жила с ним… я не думала, что он будет встречаться с кем-то еще.

Рона сжала переносицу.

— Я удивлена, на самом деле. Он очень откровенен в том, что у него больше одной женщины. Думаю, если бы он продолжал встречаться с другими, то сказал бы тебе.

— Слепая, глухая и немая — это все про меня, — Эбби устремила свой взгляд к горизонту. Заходящее солнце превратило мост Бэй-Бридж в фантазию и сверкало на воде. — Однажды мы говорили о его жене. И он сказал, что она — весь его мир.

Рона кивнула.

— Саймон говорил, что пока Ксавье превращал "Ледюк Индастриз" в мощную компанию, Кэтрин была рядом с ним на протяжении всего пути. Его администратор, его сабмиссив и его жена. С тех пор он ни одну женщину не воспринимал всерьез.

— Да. Похоже на то.

Рука Роны сомкнулась на запястье Эбби.

— До сих пор, Эбби. До тебя.

Слезы наполнили ее глаза.

— Конечно. Вот почему он встречался с моей сводной сестрой.

— "Я был не прав", помнишь? — Линдси откинулась на спинку стула. — Я начала посещать клуб лишь за месяц до тебя, но он… — она сделала паузу. — Он выглядел более живым после твоего прихода. Будто ты его пробудила или что-то в этом роде.

— Тебе нужно подумать об этом, — сказала Рона.

— Конечно. — Этого не случится.

— Если отбросить тему самцов-идиотов, что насчет твоей сводной сестры?

Эбби нахмурилась.

— А что с ней?

— Ты собираешься позволить ей и дальше нападать на тебя? — Рона с задумчивым лицом сделала глоток вина. — Ты сказала, что она поступала так с тобой и раньше?

Эбби фыркнула.

— Каждый мой бойфренд.

— Именно. Но, Эбби, что ты сделала, чтобы поставить ее на место? — Рона наклонила голову. — Тебе так нравится боль? Если ты мазохистка, я знаю нескольких садистов в клубе, которые…

— Нет, я не мазохистка! Каким образом я должна была остановить ее?

— О, пожалуйста, — протянула Линдси. — Если бы одна из моих сестер появилась под руку с моим парнем, то ее ждали бы оскорбления, вырванные клоки волос и крики.

Эбби удалось закрыть рот. Крики?

— Тем не менее, мы имеем тенденцию бороться с правилами ”не браконьерствовать на сестре", когда у нас появляются сиськи, — продолжила Линдси. — Но если ты всегда позволяешь ей тыкать тебя лицом в грязь без хорошей драки, тогда…

— Я… — Эбби уставилась на стол. Говори тише. Никогда не начинай драку. Не спорь, просто соглашайся. Всем этим правилам она научилась благодаря своему отцу. Она не могла позволить себе расстроить его какими-либо неосторожными действиями, поэтому всегда отступала. Но папы больше нет, а жить без ссор было неестественно. Это не было его виной, но… Он умер, а она так и не сдвинулась с мертвой точки.

— Кажется, можно услышать, как она думает? — прошептала Линдси.

Когда Ксавье появился под руку с Джанаэ, она просто сбежала. Она не пнула Джанаэ по заднице, как та того заслуживала, и не схватила Ксавье за лацканы его пиджака, заставив ответить, почему он так поступил с ней.

— Потому что… — ее рот открылся. Потому что он этого не сделает. Она смотрела на огни города, мерцающие в вечерних сумерках. Ксавье никогда бы не стал намеренно причинять ей такую боль — уж точно не ей. На его лице отразился шок, а затем гнев, но был направлен не на нее.

Джанаэ каким-то образом обманула его.

— Эбби?

Эбби подняла руку.

— Подождите. Я тут прозреваю.

— Звучит очень болезненно, — пробормотала Линдси, вызвав фырканье Роны.

— Мои навыки ассертивности ни к черту, — констатировала Эбби.

— Это и есть прозрение? — нахмурилась Линдси. — Нет, сестра, прозрение — это когда Бог вытаскивает свою большую задницу из облаков и бьет тебя по голове.

Эбби хихикнула и осушила свой бокал.

— Сегодня вы с Роной обрушили на мою голову настоящий удар.

— О, Кром, — Рона попыталась перехватить бокал Эбби и не смогла. — Ты сегодня что-нибудь ела?

— Нет, — Эбби налила себе еще вина. — И моя голова завтра будет болеть. Но, поверь мне, у Джанаэ она слетит с плеч, когда я с ней закончу, — она подняла свой бокал. — Но сначала я должна разобраться с мистером Я-был-неправ-Ледюком.

Два бокала звякнули об ее бокал в единодушном тосте.

Глава 25

Эбби едва не расплакалась, когда вошла в «Тёмные Небеса», и ее окружили знакомые запахи и звуки. Она скучала по этому месту.

— Эбби? — Диксон стоял за стойкой регистрации… которая снова была завалена бумагами. — Эбби! — он обогнул стойку и опустился на колени, сцепив руки перед грудью. — Скажи мне, что ты возвращаешься. Пожалуйста, — его щенячьи глаза, которыми он смотрел на нее, поколебали бы самую твердую решимость.

И его радость при виде Эбби заставила почувствовать такую легкость на сердце, что она смогла улыбнуться.

— Я еще не уверена. Посмотрим.

Поднявшись, он запустил пальцы в свою рубашку из бронзовых цепочек и оглядел ее наряд — черное виниловое платье, застегнутое до подбородка. Высокие черные сапоги. — Фантастический наряд Домины. Готовишься к битве?

— Совершенно точно. — Почти то же самое, что было на ней в первую встречу с Ксавье, только на этот раз ее образ был еще более закрытым. Противостояние было слишком односторонним, если один из противников был одет только в корсет и стринги.

— Заходи, милая. Не забудь потом вернуться и сообщить мне, что произойдет. Или… — Когда Эбби направилась к двери, она услышала гудок сенсорного телефона. — Джина, мой персик-пупсик. Не могла бы ты заменить меня за стойкой? Мне нужно кое-что посмотреть.

В главном зале двое Домов устанавливали сцену для демонстрации подвешивания. Несколько человек танцевали. За столами общались люди и обговаривали условия, прежде чем перейти к игре.

Но Ксавье не было.

Лестница в Подземелье, казалось, стала намного круче, или, может быть, ее подкашивающиеся ноги повлияли на восприятие реальности. Она миновала зону первой сцены, где Анжела убирала крест, а ее саб лежал на полу, завернутый в одеяло.

Пульс участился, Эбби прошла через комнату. Мимо сцены с поркой. Затем минула скамейку, расположенную по центру. Мужчина, которого пытали членом и мячом непрерывно стонал. С другой стороны доносились крики от игры с генитальными иглами.

Ксавье всё еще не было.

К своему отвращению, она заметила Натана. Что он здесь делал? Его молодая, с лицом бурундука, нижняя стояла на коленях возле секс-качелей, пока он проверял цепи. Его кожаная сумка лежала на скамейке неподалеку.

— Натан, — позвала Эбби. Проходя мимо, она подхватила короткую трость из его сумки для игрушек.

Он повернулся, не скрывая потрясения.

— Не могу поверить, что они тебя впустили.