Василий Сталин. Сын «отца народов» - Борис Вадимович Соколов

Вызывать Василия никто не стал, но было наконец определено новое, более комфортное место его заточения. Наверху, очевидно, решили, что Малаховка чересчур многолюдна, да и слишком жирно будет предоставлять в распоряжение пусть привилегированного, но узника большой двухэтажный особняк. В результате 15 декабря 1953 года Василия Сталина поместили на дачу МВД в более тихом Кратове. Она была одноэтажной и вдвое меньше по площади, чем малаховская, — всего три комнаты общей площадью 63 квадратных метра, кухня и терраса. Режим содержания был определен тот, который предлагал Круглов в своем письме 4 сентября 1953 года.

Находясь в заключении, Василий, чтобы облегчить свое положение, напирал на плохое состояние здоровья. Так, 20 января 1954 года в заявлениях на имя Маленкова и Хрущева он просил «в связи с резким ухудшением здоровья» разрешить свидание с сестрой. О том, как проходило это свидание, министр внутренних дел С. Н. Круглов 30 января докладывал Хрущеву: «Согласно Вашим указаниям, 29 января с. г. была организована встреча В. Сталина с его сестрой Светланою (имя и фамилия В. Сталина, равно как и имя С. Аллилуевой, здесь, как и в других машинописных документах, вписаны от руки — Василий оставался секретным узником, о существовании которого знал только очень узкий круг посвященных. — Б. С.). Встреча происходила в течение 3,5 часа на даче, где содержится Сталин. Беседа между ними протекала нормально. В заключение беседы В. Сталин и Светлана просили Вас принять Светлану и выслушать ее по делу В. Сталина. В. Сталин просил сказать, что, по его мнению, после осознания им своей вины и уже понесенного наказания он смеет рассчитывать на изменение установленного для него режима и устранение неопределенного состояния, в котором он пребывает.

Кроме того, остаются нерешенными такие вопросы, как возможность постоянного лечения, в котором он нуждается, а также беспокоящие его семейные дела».

Круглов переслал письмо Василия, написанное сразу после встречи со Светланой: «Уважаемый Никита Сергеевич! Большое спасибо за свидание с сестрой. Этого никогда не забуду. Очень прошу выслушать ее. В письме всего описать невозможно. Ваш В. Сталин».

Хрущев выслушал Светлану, просившую перевести брата в госпиталь. Доклады Круглова также свидетельствовали, что самочувствие у Василия Сталина неважное. 4 февраля] 954 года министр внутренних дел сообщал Хрущеву и Маленкову: «содержащийся с 15 декабря 1953 года на даче МВД СССР В. Сталин за последние две недели жалуется на общее недомогание, отсутствие аппетита, беспокойный сон и общую нервозность. За это время к В. Сталину систематически направлялись врачи, допускавшиеся к его лечению во время пребывания в тюрьме. Врачами установлено, что на почве общей слабости организма В. Сталин очень часто болеет гриппом, что приводит к ослаблению сердечной деятельности и катаральному состоянию верхних дыхательных путей и обостряющемуся бронхиту. Кроме того, у В. Сталина продолжительное время вследствие оголения шейки зубов и раздражения десен происходит загнивание зубов, вызывающее постоянные флюсы и повышение температуры. Это заболевание способствует неперевариванию пищи и обостряет гастрит, которым он болен длительное время. Указанные заболевания требуют немедленного и постоянного врачебного вмешательства, однако условия, в которых содержится В. Сталин, не позволяют начать работу по протезированию зубов и рентгеновскому обследованию желудка и легких.

В связи с изложенным полагал бы целесообразным перевести В. Сталина с дачи для лечения в стационарных условиях госпиталя МВД СССР на Песчаной улице, где выделить ему отдельную палату и обеспечить лечение квалифицированными врачами.

Сам В. Сталин просит разрешить ему находиться на своей даче до решения о нем вопроса под тем же наблюдением, но с предоставлением права посещать больницу и врачей при санатории «Барвиха». Прошу Ваших указаний».

Между прочим, данные о состоянии здоровья Василия Сталина, содержащиеся в этом письме, во многом объясняют причины его смерти восемь лет спустя. В условиях, когда он, оказавшись на свободе, вновь пристрастился к зеленому змию, ослабленный организма мог подвергаться частым гриппам и простудным заболеваниям, которые больной переносил на ногах. Все это приводило к ослаблению сердечной деятельности и действительно могло в итоге вызвать смерть от сердечной недостаточности.

Посещение «Барвихи» партийные лидеры сочли слишком опасным в плане возможных несанкционированных контактов с окружающими. А вот госпиталь МВД Хрущев и Маленков сочли подходящим местом, где сын Сталина мог бы поправить пошатнувшееся в заключении здоровье. Уже 5 февраля Василий оказался в госпитале и оттуда 9-го числа написал Никите Сергеевичу: «Невозможно выразить мою Вам благодарность за истинно отеческую заботу С 5-го февраля нахожусь в Ц. Г. МВД. Лечусь на правах генерала, а не арестованного. Никто не объявил мне, освобожден я или нет, отпустили меня временно, до излечения, а потом пожалуйте обратно, или на этом прекращается арест.

Ни словесно, ни документально никто мне этого не объявил. Это неясное положение нервирует и мешает лечению. К тому же здесь я встретил ряд знакомых, с которыми вести себя не знаю как. Пусть самое худшее, но скажут мне прямо и ясно, каково мое положение.

Требование врачей — меньше нервничать. Основная болезнь никуда не годные нервы. Мне нужно посоветоваться, открыть душу, выговориться, получить взбучку, но и совет и хоть немного тепла. Все это необходимо больше любого лекарства.

Никита Сергеевич, извините, но, пока не поможете, буду обращаться к Вам. Мне необходима моральная поддержка для того, чтобы крепко встать на ноги. Ваше отношение ко мне в столь тяжелый период жизни вселяет надежду, что и впредь Вы не откажете в теплом участии, а когда нужно, то и в крепкой поправке моего поведения и служебной деятельности. Будьте уверены, что все Ваши наставления мною будут восприняты так, как если бы они исходили от отца».

Ответа от Хрущева не было, и 23 февраля Василий отправил послание Маленкову: «Уважаемый Георгий Максимилианович,

Благодарю за возможность восстановить здоровье. Мучает неясность. Обращаются как с генералом, именуют генералом, но в душе каждый раз все переворачивается. Ведь после моего ареста о изменениях в моем положении (арестованного) ничего, никак не говорилось. Любая, самая для меня плохая ясность лучше теперешней неясности. Состояние здоровья позволяет в любую минуту явиться куда угодно. Ваш вызов был бы лучшим лекарством от всех болезней. Очень прошу вызвать».

Однако вскоре положение Василия Сталина изменилось к худшему. В начале марта 1954 года из госпиталя его вернули на дачу. 27 апреля 1954 года — в первую годовщину ареста — Василий направил заявления в адрес ЦК и Совмина. В них сын Сталина бил на жалость руководителей страны и убеждал их в своем раскаянии: «Всесторонний годичный анализ дает мне основание заверить Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза и Совет Министров СССР, что прошлое недопустимое поведение осознано серьезно и возврата к нему