Очи за око - Афет Сариев

— Исключено. Технологически не повторят. Даже не смогут эксплуатировать трофейные, если не будут знать, как бездымный порох готовить и как капсюли делать. Поэтому, главной нашей задачей остается специалистов пороховников продолжать держать под плотным колпаком. Если хоть один улизнет в сторону, все наши дела пойдут насмарку. Могущество развалится, как карточный домик. Особенно это тебе надо помнить, Сережа. Сердобольный ты наш.

— Ладно. Уже давно понял это, — пробурчал недовольно Сергей.

— Теперь по остальным вопросам, — включился профессор. — Касательно северных и южных соседей. Как я понимаю по вашим деяниям, год, другой, и возможно, что они станут не соседними странами, а продолжением нашей. Так?

— Так. И не возможно, а точно, — твердо уверил Виктор. — Партийные ячейки сделают свое дело.

— Отлично. В этом случае перед нами встает принципиальный вопрос: какими субъектами общей страны они будут? С ними отношения у нас будут федеративные, или другие?

— Это еще вопрос будущего, профессор, — заметил Сергей. — К чему нам сейчас об этом задумываться?

— К сожалению, нет у нас так много времени, Сережа. В зависимости от того, какие в дальнейшем будут взаимосвязи с этими странами, зависит сегодняшняя программа партии.

— А как вы сами оцениваете ситуацию, профессор? — спросил Сергей.

Василий Иваныч, как задал Сергей ему вопрос в лоб, полез за табаком. Долго пыхтел, так что притомил ожиданием, потом заговорил:

— Как северные, так и южные страны уже состоявшиеся цивилизации, со своей культурой и прочим. Оставить их, как самобытные народы в составе страны — это один расклад, а обобщить с нашей воедино — это другой расклад. Если нашу историю запустим по сценарию первого случая, как множество культур в единой стране, в том числе и наша собственная, потечет в сторону федерации, а в результате второго расклада, произойдет смешение всех культур воедино. Все они видоизменятся в одно особое, в том числе и наша нынешняя. Через пару поколений та, что сегодня имеем, станет заметно другой. В общих чертах, вот такие перспективы.

— Разве нет третьего варианта, когда остальные культуры заменяются только нашей? — удивился Виктор. — Вот, к примеру, как мы сделали с рурами, этрадами и зеудами.

— Нет, к сожалению. Нет такого варианта. В том, что ты говоришь, получился такой результат от того, что мы имели дело с племенами. А они изначально нас восприняли, как нечто невероятно высшее по сравнению с собой. Да и своя культура была в зачаточном состоянии. Вы же заметили, как легко отказались от своих религий. Потому что корней особых не было, вот почему. Они были как чистые неисписанные листы. А тут речь идет не о племенах, а о состоявшихся народах, с религией, экономикой. Скажу вам больше. Даже то, что к нам примкнули люди из тех народов, уже неизбежно несколько повлияет на культуру нашей страны. Да и то потому, что их в меньшинстве среди остальных. А на своих территориях их будет в подавляющем большинстве. Нет, Витя. Может происходить только взаимопроникновение, а не полное вытеснение.

— Выходит, со временем от Руси может остаться только название? — огорчился Сергей.

— По большому счету, да, если под Русью ты имеешь в виду сегодняшнюю нашу культуру.

— Выходит, что нужно сохранять с ними, все же, только федеративные отношения, — подытожил Виктор выводы профессора.

— А тут тоже есть свои минусы. — Василий Иваныч задумчиво выпустил дымовую завесу перед собой. — На этом погорели уже однажды. Назвали союзом, навесили обязанности, завязали экономическими узлами, но не интегрировали культуры, ради сохранения своей культуры. В результате, с треском и с кровью рассыпался. А англичане, немцы, французы и другие иже с ними интегрировались в единое на индейском континенте. В результате стали лидирующей страной с интегрированной американской культурой. Мы, считайте, тоже на другом континенте. И как быть теперь нам? Сохранить то, что со временем станет обозначаться термином «русская нация» или оставить место только термину «русский народ»?

— Я даже не знаю, что и подумать, — растерянно сказал Сергей. — По мне, так пусть будут лучше нации.

— И еще, — добавил Виктор. — Культуры неравноценны. Мы привносим культуру двадцать первого века, а остальные — средневековые. Значит, в сумме уровень культуры упадет, а не поднимется.

— Это не совсем так. Суммирование и деление на общий знаменатель не происходит в таких делах. Интеграция, это другое. Тут народ сохраняет, что считает лучшим, забывая худшее. Поэтому, понижение, повышение культуры зависит от организованности народа, от его подготовленности воспринимать духовное качество. Вы сами «там» стали свидетелями падения культуры. Что? Привнесли со стороны средневековую культуру? Сами потянулись клевать плевел. Теперь по поводу твоих слов, Сергей. Внедрять в сознание здешней молодежи понятие «нация» уже потребует обоснования его смысла. По крайней мере, такому подходу каждый день учу своих школьников. А кто сможет здесь обосновать это понятие, если все политические философы в нашей прошлой реальности не смогли этого сделать. Вы знаете, что сам термин заказ политиков из раннего капитализма? До них такого понятия и не было. Это вам ни о чем не говорит? Надуманное дробление на группы, чтобы легче управлять. А когда надо, чтобы стравливать меж собой. До того эксплуатировались идентификации по религии. Но политикам сложно было ими манипулировать, если сами не являлись религиозными лидерами. Да и масштабы были неудобные. Сложно христианина против христианина направить или мусульманина против мусульманина. Для этого специально нужно было вводить различия между ними по надуманным признакам. А как ввели слово «нация», стало легко. Можно было не то что между народами управлять с помощью конфликтов, но и внутри одной страны этого добиваться. Нет. Единение в целое для нас жизненно важный процесс. И очень сложный, скажу я вам.

— Выходит, что потеря нынешней нашей культуры, неизбежно?

— Боюсь, что так и будет. Правда, есть паллиативная мера сохранить больше оттенков именно нашей сегодняшней культуры. Это срочно зарождать зачатки своего искусства. Музыку, живопись, литературу. Вот, Сергей, тебе новое задание: строить в городе здание не только дворца науки, но и дворца искусств. А в школах я могу ввести соответствующие уроки. Правда, неясно, кто преподавать будет им…

— Федор может рисованию учить! — тут же вставил Виктор. — Только времени у парня совсем мало. Хотя, думаю, с удовольствием согласится. А как насчет литературы? Теперь все умеют читать. Нам нужна типография.