Ураган соблазнов - Жасмин Крэсуэлл

— У Карла была слабость, он терял сознание, теперь ему лучше, он выздоровеет.

— Боюсь, положение все еще серьезное. Прошлой ночью он почти не спал, утром не мог говорить, речь медленно восстанавливается. Пойдемте со мной, он звал вас. Вам нельзя медлить, ваше величество.

Сердце учащенно билось, а ноги стали ватными. Опираясь на руку жены Джеймса, Каталина побрела в спальню короля. Там толпились доктора, члены королевского совета. Герцог Йоркский встретил ее в дверях. На его изможденном лице были слезы. Джеймс поцеловал ей руку.

— Дорогая сестра, хорошо, что вы пришли. Когда он вышел из обморока, то первой позвал вас.

Каталина догадывалась об ответе по его лицу, но все же спросила:

— Что говорят доктора?

— Они что-то бормочут и консультируются друг с другом, но уже не обнадеживают. Надежды мало. Говорят, у него был неожиданный апоплексический удар.

— Я хочу видеть короля.

Джеймс подвел Каталину к кровати. Окна были зашторены, горели свечи. Король лежал в полумраке. Лицо потемнело, глаза полуоткрыты, впали, на щеках выступила щетина, губы синие и потрескавшиеся.

Ему было уже за пятьдесят, но она помнила его еще молодым, когда они только впервые встретились. Высокий, мускулистый, широкоплечий, со сверкающими смеющимися глазами.

"Боже мой, что с ним сделала болезнь! Слабый изнуренный старик!" — наполовину ослепленная слезами, Каталина, с трудом передвигая ноги, сделала последние шаги, отделявшие ее от кровати короля. Придворные расступались и кланялись королеве.

Каталина присела на кровать и взяла его руку, сдерживая рыдание.

— Дорогой Карл, я сразу пришла, как мне сказали, что вам стало лучше. Как вы себя чувствуете, мой дорогой господин?

Карл открыл глаза и слегка повернул к ней голову. Даже это движение причинило ему боль, гримаса исказила лицо.

— Доктора… говорят, я… поправлюсь. Но, дорогая… это конец… Я умираю… — Голос был слабый и хриплый, в уголках губ запеклась кровь. Его рука была холодной и безжизненной.

— Дорогой мой муж, вы самый сильный мужчина, каких я знаю, вы скоро поправитесь. Ваши подданные нуждаются в вас. — Каталина смочила его пересохшие губы губкой с цветочной водой. — И я нуждаюсь в вас, Карл.

— У меня… больше… нет сил. — Он закрыл глаза, из груди вырвалось глухое клокотание. — Простите… меня… Кэтрин… за все горе, ко… я причинил… вам… Был плохой… муж… не ценил… ваши… до… достоинства…

— Вы недооцениваете себя, Карл. — Слезы с новой силой потекли из ее глаз, горло перехватил спазм, она стала задыхаться и, как рыба, выброшенная на берег, хватала ртом воздух.

Каталина прилегла с ним рядом, опасаясь потревожить его ослабшее, измученное болью тело. О, Боже, сколько сладостных ночей она провела с ним рядом! Как давно это было — любовный экстаз, его возбуждающие ласки!..

Она слегка сжала его руку и поцеловала в щеку. Он предпринял титанические усилия и ответил на ее поцелуй. Каталина прижалась щекой к его губам. Когда она чуть отодвинулась, Карл прошептал:

— Священника… позовите… Ха… Хадлстона…

23

…Каталина знала, кого он зовет, и знала, как он не хотел, чтобы его услышали придворные и священники, суетившиеся в покоях короля, ожидая его скорой кончины.

Она еще несколько минут прислушивалась, не произнесет ли он еще какую-нибудь просьбу. И вот, в конце его жизни у них снова появился общий секрет. Король никогда не любил ее, но после двадцати трех лет их супружеской жизни, отмеченной близостью и пониманием, он мог доверять ей. Теперь, когда ему оставалось жить несколько часов, возможно, минут, они снова были сообщниками, разделяя их последнюю тайну.

Каталина поднялась с кровати короля, слезы высохли на ее щеках, ей предстояло выполнить его предсмертное желание.

— Будьте добры к моим детям, — вдруг произнес король, голос его прозвучал громче, чем раньше, ободренный надеждой. — Прошу вас… Кэтрин… я надеюсь… на ваше доброе сердце. Не откажите мне… в этой последней просьбе… Это важно… для спасения… моей души…

Он смолк, Каталина нагнулась и еще раз поцеловала его.

— Вы знаете, мой господин, вы можете рассчитывать на меня. Я исполню все, о чем вы просите.

В его запавших угасших глазах промелькнуло выражение благодарности. Она поняла, что его последние слова относились к просьбе пригласить католического священника.

"О, да, мой супруг, годы, проведенные при вашем дворе, научили меня, как надо действовать даже в такой печальный момент, как сейчас".

Она выпрямилась, прижав платок к глазам.

— Я не могу больше видеть, как страдает мой супруг! Помогите мне, герцог, вернуться в мою опочивальню, или я сойду здесь с ума. — Каталина оперлась о руку Джеймса и, понизив голос, прошептала:

— Пойдемте со мной, мне нужна ваша помощь.

— Но как же… я не могу оставить короля!..

— Прошу вас… Всего на несколько минут. — Она боялась, что сказала и так много, придворные могли бы что-то заподозрить. Но она напрасно беспокоилась, удар произошел настолько неожиданно и последствия его были настолько очевидными для всех, что общее внимание придворных было целиком приковано к умирающему монарху.

Герцог отвел Каталину в ее апартаменты; без его поддержки она бы действительно не дошла сама. Сожаление о прожитой жизни, укоры, слезы по королю — все это могло обождать, она собрала все силы, чтобы исполнить свой долг супруги и верующей. Она знала, что времени у нее почти нет, каждую минуту король мог умереть, не получив отпущения грехов. Ей нужно было торопиться, но сохранить все в тайне.

Она велела фрейлинам оставить ее наедине с герцогом.

— Король просил меня позвать к нему священника, — сказала она, когда они остались одни.

— Католического священника? — удивленно спросил Джеймс. — Как же я был прав, слава Господу! В глубине сердца он принял истинную веру!

Каталина утвердительно кивнула.

— Он потворствовал многим преступлениям в прошлом, интересы государства не позволяли ему открыть себя. Сейчас он хочет умереть с чистым сердцем.

Джеймс нервозно заходил по комнате.

— Но как это сделать? Святой Боже, мы должны выполнить его волю!

— Ему было трудно говорить, возможно, я не все разобрала из его слов, вокруг было слишком много любопытных ушей, но я уверена, он просил меня позвать отца Хадлстона.

Джеймс просиял.

— Этот прелат спас его после битвы при Уорчерстере. Карл сохранил о нем добрую память. Он сможет вернуть моего брата хотя бы перед смертью в лоно святой католической церкви. Великолепно, что Бог избрал нас для выполнения его последней воли.