Тайна фамильных бриллиантов - Мэри Брэддон

Мистер Балдерби долго сидел, молча устремив глаза на прошение, которое ему подал Остин.

— Что вы хотите этим сказать, Клемент? — воскликнул он наконец.

— То, что написано в бумаге, сэр. Обстоятельства, совершенно от меня независящие, заставляют меня покинуть контору.

— Вы у нас с кем-нибудь поссорились? Или вам что-то здесь не по нутру?

— Нет, мистер Балдерби, мне здесь очень хорошо.

Балдерби откинулся на спинку своего кресла и устремил на кассира проницательной взгляд, словно стараясь подметить в его лице признаки сумасшествия.

— Вам здесь хорошо, — сказал он, — и все же… О! Я понимаю. Вы нашли более выгодное место, и потому бросаете нас из личных выгод, хотя я, право, не знаю, где вы найдете место лучше нашего, — прибавил он задумчиво.

— Вы оскорбляете меня, сэр, думая, что я оставляю вас из личных выгод, — ответил спокойно Клемент. — Я не нашел себе другого места и даже ничего не имею в виду.

— Как? — воскликнул Балдерби. — Вы не имеете ничего в виду и бросаете место, которому позавидовали бы сотни людей! Я не большой охотник до загадок, мистер Остин, и потому не будете ли вы так добры объяснить мне откровенно, зачем вы бросаете нашу контору?

— К моему большому сожалению, я не могу этого сделать, — ответил молодой человек, — но, поверьте, причина, заставляющая меня оставить эту контору, которую я считаю своим вторым домом, причина немаловажная. Я долго обдумывал этот шаг, прежде чем на него решиться, и вполне сознаю, чем жертвую в этом случае. Но причина моей отставки должна оставаться тайной, по крайней мере, в настоящую минуту. Если когда-нибудь настанет день, в который я буду в состоянии открыть вам эту причину, то я уверен, вы протянете мне руку и скажете: «Клемент, вы исполнили свой долг».

— Клемент, — сказал мистер Балдерби, — вы отличный малый, но у вас в голове засела какая-то глупая фантазия, иначе вы никогда бы не написали этого прошения. Уж не женитесь ли вы? Уж не это ли причина вашей отставки? Не подцепили ли вы какой-нибудь богатой наследницы и намерены прозябать в золотой неволе?

— Нет, сэр. Я, действительно, надеюсь жениться, но на бедной девушке, и потому мне необходимо всю жизнь работать и трудиться.

— В таком случае, мой милый друг, это самая непонятная загадка, — ответил мистер Балдерби. — А я уже заметил, что не умею их отгадывать. Знаете, что я вам посоветую; ступайте домой, выспитесь хорошенько и завтра утром велите мне бросить это прошение в огонь — это самое умное, что вы можете сделать. Доброй ночи.

Но, несмотря на все увещевания мистера Балдерби, Остин не изменил своего решения. По правилам конторы никто из служащих в ней не мог покинуть ее раньше чем через месяц после подачи прошения об отставке. Таким образом, Остин работал как вол с утра и до ночи, переписывая счета, подводя итоги и вообще приводя в порядок все дела в кассе. Он сказал Маргарите о своем намерении, но не объяснил ей, как велика жертва, которую он приносил ради своей любви к ней. Она одна знала настоящую причину его поступка, ибо своей матери Клемент сказал немного больше, чем мистеру Балдерби.

— Я скажу вам причины, побудившие меня оставить контору, когда-нибудь после, а теперь, право, не могу, — сказал он. — Умоляю вас, не беспокойтесь и верьте, что все к лучшему.

— Я верю, мой милый, — ответила его мать. — Когда же было видано, чтобы ты ошибался или делал что-нибудь глупое?

Добрая старушка боготворила своего единственного сына и так слепо верила в него, что, если бы он вдруг выгнал ее на улицу и заставил просить милостыню, и тогда она не сомневалась бы, что под этим низким поступком скрывалась какая-нибудь добрая, разумная цель. Потому она не выразила ни малейшего сопротивления намерению сына покинуть контору «Дунбар, Дунбар и Балдерби».

— Мы, вероятно, будем беднее, Клем, — сказала миссис Остин, — но что за важность — твой покойный отец оставил мне довольно для того, чтобы прокормить себя и сына. Главное же, ты теперь будешь больше бывать дома, а это — самое большое счастье для меня.

Но Клемент объяснил, что он будет занят большим делом, которое займет много времени и заставит его съездить вскоре в Шорнклиф.

— Это городок, в котором ты учился, Клем?

— Да, мама.

— И там по соседству имение мистера Персиваля, а теперь Генри Дунбара?

— Да, мама, — ответил Клемент. — Дело, которое я взял на себя, очень трудное, и мне нужна помощь стряпчего. Мой старый товарищ Артур Ловель, отличный малый, занимает место стряпчего в Шорнклифе вместе со своим отцом, который имеет большой вес во всем графстве. Я поеду в Шорнклиф, чтобы посоветоваться с ним, и если бы вы для развлечения поехали со мной и взяли еще Маргариту, то мы весело провели бы время в милом старом трактире «Олень», в котором вы, бывало, кормили меня такими вкусными обедами.

Миссис Остин сладко улыбнулась при этом воспоминании о дорогом для нее детстве Клемента. Матери, которые имеют одного только ребенка, никогда ему ни в чем не отказывают, и миссис Остин охотно согласилась бы ехать с Клементом всюду, куда бы он ни предложил, хотя бы на Луну. Она, однако, невольно вздрогнула, переведя взгляд от уютного камелька к серым, снеговым тучам, покрывавшим небо.

— Начало января, конечно, не очень приятное время для путешествия, — сказала она, — но мне без тебя было бы здесь слишком скучно, а Маргарите, конечно, полезно подышать свежим воздухом. Ты видишь, я должна согласиться. Но будь умным мальчиком и скажи мне, какое это ты затеваешь дело.

К несчастью, умный мальчик был обязан сказать матери, что это дело точно так же, как причина его отставки, должно остаться тайной, по крайней мере, на некоторое время.

— Потерпите, милая мама, — сказал он, — и вы все узнаете. Поверьте, что это вовсе невеселое дело, — прибавил он со вздохом.

— Надеюсь, оно не принесет тебе никакой неприятности? — спросила миссис Остин.

— Это дело не может быть приятно никому, кого оно касается, — ответил задумчиво молодой человек. — Это вообще очень горестное, несчастное дело, но я лично в нем не замешан. А когда все кончится, то вы скажете, что я исполнил свой долг. Не удивляйтесь так, милая мама, — прибавил Клемент. — Это должно остаться тайной на время. Подождите, и верьте мне.

— С радостью, милый мальчик, — ответила миссис Остин. — Я верю тебе от всей души, ибо знаю, какой ты добрый, хороший человек. Но я не люблю тайн, Клем. Я их боюсь.

Больше ничего не было сказано на эту тему и было решено, что миссис Остин и Маргарита приготовятся к отъезду к началу будущей недели, когда Клемент окончательно передаст свое место новому кассиру.