Перекресток судеб - Евгений Щепетнов

– Люди Черного клана! Сейчас будет трудно, враг вывел против нас могучую силу – магов. Они собираются разрушить стену, разрушить всю нашу жизнь – держитесь! Помощь близка! Мы связались с Недом, нашим конором, и он скоро будет здесь! – «Дай-то боги!» – подумал Геор и продолжил: – Держитесь! Враг будет уничтожен!

– Славься! Славься! Славься! – грубые, хриплые голоса ардов-мужчин смешивались с высокими голосами воительниц, среди которых были девчонки-подростки, при взгляде на которых у Геора щемило сердце, – они только начали жить. И для всего рода только все стало налаживаться – появились дома, увеличились семьи, – и… пришла смерть! Несправедливо. Может, хотя бы на небесах есть справедливость? Больше рассчитывать не на что – на земле справедливости нет. В этом Геор был уверен – жизнь научила.

Будто огромный кулак ударил по земле рядом с крепостью – Геора сбило с ног, бросило на землю. Какое-то время он не мог нормально соображать – ударился головой при падении. Почва тряслась, как если бы огромная собака ухватила этот кусок земли и нещадно терзала его, рыча и завывая от ярости.

Из глубины земли шел гул, глухой рокот, поднялась пыль, и кое-где появились трещины, смыкающиеся и снова расходившиеся, как жадные рты. Стены крепости ходили ходуном – все, что было выстроено за эти недели, месяцы, все превращалось в прах. Геор с грустью и отчаянием смотрел, как обрушиваются башенки, зубцы, за которыми прятались лучники, как корчатся могучие ворота, выдержавшие удары десятков снарядов и лишь посмеявшиеся над противником.

Глубокие трещины прошли и через кладку. Часть стены, обращенная к югу, раскололась на несколько кусков, угрожающе раскачивающихся под невидимым магическим «ветром». Наконец один из обломков не выдержал, качнулся в очередной раз и упал внутрь крепости, ухнув, как громадный молот, и подняв облако пыли. После этого упал еще один кусок – поменьше, и только тогда земля начала успокаиваться, удовлетворенная разрушением.

В стене образовался проем в двадцать шагов шириной, накрытый чем-то вроде каменного моста, состоявшего из упавших обломков.

Земля еще содрогалась, когда Геор громко рявкнул:

– Все лучники на стены! Остальные – ждем здесь! Лучники – стрельба без команды! Вперед!

Защитники крепости разделились на две части – лучники заняли место на стенах крепости, чудом устоявшей после магической атаки, остальные выстроились напротив прогала в стене, за которым было видно, как войско врага, напоминающее грязную приливную волну, медленно, но верно движется на крепость под бой барабанов и повизгивание труб.

Реяли флаги Замара, солдаты, прикрытые тяжелыми щитами, уверенно топтали землю, поднимая клубы пыли, и эта масса надвигалась на защитников крепости, возбужденная, уверенная в себе, горящая желанием отомстить за понесенное ранее поражение. Прибытие магов, разрушение стен неприступной крепости – все это подняло дух солдат и заставило поверить в победу.

Офицеры Юбара заранее долго рассказывали подчиненным, что с прибытием магов все изменится, что, как только разрушат стены крепости, у ардов не будет ни одного шанса, что они, как всегда в открытом бою, не выдержат удара доблестной замарской армии, и это доказывали своими копьями поколения воинов Замара на протяжении веков.

Два дня понадобилось, чтобы вбить в головы людей мысль о том, что они победят. Два дня, и… специальные снадобья, которые готовили маги и добавляли их в котлы бойцам. Нет, не наркотики – снадобья помогали людям поверить в то, что им говорят. Теперь это были полноценные солдаты, которые шли на штурм крепости без страха. Тем более что войти в нее сейчас можно легко и свободно. По крайней мере, так казалось со стороны.

Корпус морской пехоты так и хранил нейтралитет – после ночной акции Жересара он снялся с якоря, удалился подальше от берега, в пределах видимости, и выставил множество наблюдателей – на всякий случай…

Жж! – десятки стрел полетели в сторону наступающих латников и вонзились в щиты, в землю, в тела, прикрытые стальной броней. Против бронебойных стрел не помогали ни кольчуги, ни закаленные пластины. Лишь щиты могли сдержать удар тяжелых снарядов, и они теперь покрылись щеткой из дрожащих в нетерпении стрел, так и не напившихся крови.

Арды стреляли быстро, опустошая колчаны за считаные минуты. Каждый лучник выпустил по сорок стрел, туго набитых в свой «дом». Затем лучники бросили луки, присоединившись к тем, кто встретил врага у пролома. А там уже шла жаркая схватка.

Если бы это было открытое место, если бы латники Замара наступали плотным строем, у защитников крепости не было бы никаких шансов – их оттеснили и вырезали бы до одного за считаные минуты. Но пролом давал возможность пройти только по нескольку человек в ряд, кроме того – не по ровной поверхности, а по упавшей толстой стене, вынуждая атакующих спрыгивать вниз, прямо на копья, топоры и мечи защитников. Солдаты гибли десятками, сотнями, изрубленные, заколотые, забитые бойцами клана.

Однако нападавших было слишком много. Как вода врывается в пролом запруды, волна нападающих бурным потоком вливалась в крепость – по трупам соратников, по телам убитых ардов и замарцев. Солдаты неуклонно шли вперед, и даже великан с огромным топором, который убил не менее полусотни человек, был вынужден отступить назад, избегая окружения.

Длинные копья латников, преодолевших стену и выстраивающихся в настоящий армейский строй, все чаще находили свою жертву, унося ее на небо, к милосердным богам.

Повторялось то, что когда-то уже случалось с ардами, – они гибли, уступая поле боя замарцам, лучше приспособленным к массовым сражениям, более организованным и умелым в воинском деле, умеющим воевать строем, превращенным в единый механизм, успешно несущий смерть противнику.

– Я сдохну! Никогда больше не сяду на эту тварь! – Губы Харалда были синими, как у покойника. – Я окоченел!

– Держись! – проклацал зубами Нед, прижимая к себе дрожащую Гиру. – Прижмись к ребятам, смотри, как они держатся! Даже не жалуются!

– По-моему, они уже сдохли, – угрюмо заметил Харалд, отпуская веревку и трогая левой рукой Магара, сидящего с закрытыми глазами. Тот покачнулся и едва не упал, встрепенулся и, повернув голову, встретился глазами с приятелем:

– Чего пристаешь?

– Ты не замерз? – отбивая зубами дробь, удивленно спросил тот.

– Замерз. Но терпимо. Я хорошенько оделся, не то что вы. Соображать надо было, куда собираемся!

– Хоть кому-то хорошо! – мрачно буркнул Харалд и, сморщившись, скосил глаза вниз. Там виднелось море – уже открытое, свободное ото льда, и лишь отдельные громадные льдины, видимо оторвавшиеся от ледников, разбавляли скучную бесконечность морского пейзажа, на котором глазу зацепиться было совершенно не за что.

Они летели уже несколько часов, дракониха согласилась забрать с собой только пять человек. Пришлось оставить в Ардии Хелду и всех остальных ардов, с тем чтобы они переместились в Замар через колонну перемещения, – Гира отдала ей свой ключ, а Нед рассказал, на какую грань нужно нажать.

Хелда была очень расстроена тем, что ее оставили, – впрочем, как и остальные арды, хотя все они понимали, что по-другому не получится. Счастье и то, что дракониха все-таки согласилась взять пятерых людей, правда после небольшого спора и препирательств.

Нед подозревал, что препиралась она больше из вредности, – характер Дрионы оставлял желать лучшего, как Нед понял с первых минут знакомства. Но приходится жить и работать не с тем, с кем хочется, а с тем, кого боги послали, – это Нед уяснил себе уже давно. Ну что поделаешь, если нет больше в мире драконов, кроме этой сварливой, недоверчивой и вредной старушенции! Взрослых драконов…

Первое, о чем заявила Дриона, когда люди уладили вопрос с полетом в Замар: если кто-либо из них во время полета наблюет ей на спину, то она вместе с этим поганцем нырнет в море, чтобы смыть с себя содержимое его желудка и омыть негодяя в свежей морской воде.

Нед не сомневался, что драконица так и поступит, однако был рад своему открытию – оказывается, драконы могут не только летать в небесах, они великолепно плавают. Иначе дракониха никогда бы даже не подумала о таком неожиданном маневре.

Кстати сказать, если посмотреть на тело дракона, оно, как нарочно, приспособлено именно для плавания – длинное, вытянутое, похоже на змеиное. А как известно, змеи великолепно плавают!

Скорость полета драконихи была невероятна: с ней не могли сравняться ни корабли, ни даже скачущие во весь опор кони. Соответственно седоки испытывали большие трудности – попробуй-ка выжить, когда тебе в лицо бьет встречный ветер со скоростью лошади, умноженной не менее чем в три раза! Дракониха вспарывала морозный воздух, как выпущенная из мощного лука стрела, и люди на ней страдали от невероятного мороза, обжигающего, леденящего, пробирающегося во все уголки тела. Одно утешало – лететь оставалось совсем немного, это было видно и по морю, уже освободившемуся от ледяного покрова, и по тонкой полоске земли, видневшейся далеко на горизонте.