Мама для сирот - Павлова Павлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Итак, прислуга. Меня игнорировали. За завтраком я привлекла их внимание, поэтому они быстро поменяли посуду. Но даже конюх не обратил на меня внимания, пока Алексей не упомянул, что сопровождает меня.
Все это довольно-таки странно.
Вскоре мне сообщили, что обед подан. Мальчик слуга сопроводил меня к столу, за которым уже все собрались. На этот раз, место рядом с Глебом пустовало, и я беспрепятственно села на него. Но стоило мне обрадоваться, что обед пройдет без каких-либо происшествий, как свекровь подала голос:
— Сын, — сказал она строго, смотря на Глеба. — Я бы хотела обсудить с тобой поведение твоей жен.
— Жена тоже находится в этом помещение и прекрасно вас слышит, — улыбнулась я, с сожалением откладывая ложку. Суп был вкусный.
— Ты только глянь на ее возмутительное поведение.
— Успокойся, Валентина, — Матвей погладил женщину по руке. — Надежда беременна. Ей не стоит сейчас волноваться.
После слов мужчина в столовой наступила тишина. Я видела, каким настороженным взглядом на меня посмотрел Алексей. Кажется, он надеялся, что я опровергну слова дяди. Даже Лена подняла взгляд, но там я увидела только ужас и обреченность. Так, мне это совсем не нравится.
— Беременна? — охнула свекровь, прижимая ладонь к губам. — Когда? От кого?
— Матушка, — Глеб тяжело вздохнул, отложил ложку и посмотрел на женщину. — Это мой ребенок, доктор уже подтвердил.
— Но это немыслимо! — женщина вскочила со стула. — Получается, эта мерзавка посмела похитить твоего ребенка и сбежать!
Я настолько удивилась этим словам, что пару мгновений даже не знала, что ответить. А затем просто не выдержала и рассмеялась. Это был немного истеричный смех и не прекращался он даже когда свекровь начала на меня орать.
— Это только мой ребенок, — резко сказала я, перестав смеяться.
— Ты носишь в себе семя Волковых, — покачал головой дядя Матвей. — Поэтому должна быть смиренной и покладистой. Мы прощаем тебе твое поведение, лишь потому, что ты на сносях...
— Хватит, — резко сказал Глеб, до этого молчавший и потиравший переносицу, словно стараясь избавиться от головной боли. — Никто в этом доме не смеет указывать моей жене, как ей себя вести. Всем ясно?
— Но, Глебушка, сыночек...
— Я глава дома.
После этих слов все замолчали и приступили к еде. Я посмотрела на Глеба внимательным взглядом. Он выглядел немного злым, но за злостью клубилась растерянность. Продлилось это около пяти минут. Потом взгляд снова стал спокойным.
После обеда я спросила у Иры, где в доме библиотека. Она сказала, что все книги хранятся только в кабинете господина. Спрашивать разрешения у Глеба я не стала. Возможно, получится достать книги через Алексея или через ту же Иру. Не хотелось привлекать к себе внимание.
До ужина я успела обойти всю территорию двора. На ней было много цветов, яблоневый сад, росли кусты вишни и даже пару деревьев с грушами. Сейчас был как раз сезон, поэтому я съела парочку. К тому же проверила мою теорию. Слуги меня действительно словно не замечали. Только когда я обращалась к ним напрямую. При этом они вели себя так же агрессивно, как и Ира в первую встречу.
На ужин ни Алексей, ни Лена не спустились. Даже свекровь, сославшись на больную голову, предпочла ужинать в своей комнате. Поэтому я осталась за столом с Глебом и его дядей. Но, на удивление, ужин прошел тихо. Никто не кричал и не ругался. Изредка мы с Глебом обсуждали вкус еды. Дядя Матвей в диалоге практически не учувствовал.
После ужина я отправилась в свою комнату и, чувствуя беспокойство, подперла ручку двери стулом, чтобы никто не смог войти. Мне показалось это разумным. В этом доме происходило что-то крайне странное.
Как только шаги за дверью затихли, а я с удобством устроилась на кровати, тишину прервало тихое покашливание.
Вздрогнув всем телом, я подскочила, чувствуя, как сердце колотится где-то в районе горла.
— Как испугалась, глупая, — раздался веселый мужской голос.
Я пригляделась и увидела, что на письменном столе сидит небольшой человек. Облегченно выдохнув, я внимательно пригляделась к домовому. В сумерках было плохо видно, но мне показалось, что с Кузьмой они очень похожи. Только у этого домового одежда была куда чище, ярче и дороже.
— Ты Надежда? Алексей к тебе прислал. Попросил быть вашим переговорным голубем.
Глава двадцать шестая. «Зло в доме».
— Ты пришел к правильному человеку, — я улыбнулась и осторожно подошла к домовому.
Черты лица старичка немного отличались от Кузьмы, но они определенно были очень похожи. Словно братья.
— Значится, Алексей передавал тебе, что уйти из имения возможно только на лошадях. В ближайшей деревне, даже если вы успеете добраться до нее, вас узнают и вернут обратно. По лесу еще возможно пробраться, но лучше на лошадях по дороге, а затем свернуть к ближайшему крупному городу. Затеряться там будет намного легче. Да и лошадей продать тоже.
Я задумалась. Мой побег был желанием вернуться к детям. Я скучала по ним. Безумно. Однако я собиралась некоторое время скрываться у Лучезары. Так, под покровом ночи, я могла бы ходить в дом и видеться с малышами. Но если Алексей и Лена побегут вместе со мной... Не думаю, что ведьма нас пустит.
— Все? Я могу идти? — подал голос домовой.
— Нет, постой! Я хотела кое-что у тебя спросить.
— И что же? — домовой, успевший встать на ноги, снова сел на край стола и замахал ногами.
— Скажи, пожалуйста, а в кабинете Глеба есть книга о семье Лебедевых?
В мою голову пришла гениальная идея — я могла попросить раздобыть мне информацию у домового! Или, если бы он отказался, попросить Алексея, чтобы тот заставил домового помочь.
— Об этих перевертышах? — фыркнул домовой и пожал плечами. — Нет, таких книг нет. О перевертышах вообще мало что известно.
— О перевертышах? Это... как оборотни?
— Оборотень? — домовой посмотрел на меня с недоумением.
— Ну... когда человек в волка превращается.
— А, ты о волколаках, — домовой махнул рукой. — Нет. Перевертыши превращаются по своему желанию и только с помощью своего дара. Волколакам же нужна
