Под Куполом - Стивен Кинг

— Я знаю, но появилась новая информация. Завтра в час дня военные собираются выстрелить по Куполу крылатой ракетой.

— Господи Иисусе!

— Они стреляли и другими ракетами, но лишь для того, чтобы определить высоту барьера — на радаре он не виден. И с макетными боеголовками. Эта будет настоящая. Для уничтожения подземных целей.

Она заметно побледнела.

— И в какую часть нашего города они собираются стрелять?

— На месте пересечения Купола с Литл-Битч-роуд. Прошлым вечером мы с Джулией там побывали. Ракета взорвется примерно в пяти фугах от земли.

У нее — что так не пристало даме — просто отвалилась челюсть.

— Это невозможно!

— Боюсь, так и будет. Ракету запустят с «Б-52», и полетит она по запрограммированному маршруту. Действительно запрограммированному. С учетом всех возвышенностей и долин, как только она спустится на высоту цели. Мощь у нее жуткая. Если ракета взорвется и не пробьет Купол, горожане только сильно напугаются. Грохота будет как при Армагеддоне. А если она пробьет Купол…

Ее рука поднялась к шее.

— Будут сильные разрушения? Барби, у нас нет пожарных машин!

— Я уверен, что вся пожарная техника будет стоять наготове. Что же касается разрушений… — Он пожал плечами. — Эвакуировать придется всех.

— Это правильно? Власти приняли правильное решение?

— Вопрос спорный, миссис… Бренда. Так или иначе, они его приняли. Но боюсь, это не самое худшее. — И Барби добавил, увидев выражение ее лица: — Для меня — не для города. Я — теперь полковник. Президент подписал указ.

Она закатила глаза.

— Я вас поздравляю.

— Я должен объявить в Честерс-Милле военное положение и взять власть. Джиму Ренни это понравится? — Она удивила его, рассмеявшись. И Барби удивил себя, последовав ее примеру. — Понимаете, что получается? Город не должен знать о том, что я позаимствовал счетчик Гейгера, но горожанам необходимо знать, что по ним выстрелят ракетой с боеголовкой, какими взрывают подземные бункеры. Джулия Шамуэй распространит данную информацию, если я этого не сделаю, но отцы города должны услышать ее от меня. Потому что…

— Я знаю почему. — Благодаря краснеющему солнцу с лица Бренды ушла бледность. Она рассеянно потирала руки. — Если вы должны установить здесь власть… как того хочет ваш командир…

— Полагаю, теперь Кокс — мой коллега.

Бренда вздохнула:

— Андреа Гриннел. Мы должны пойти с этим к ней. Потом вместе поговорим с Ренни и Энди Сандерсом. По крайней мере численный перевес будет на нашей стороне, трое против двоих.

— Сестра Роуз? Почему?

— Вы не знаете, что она третий член городского управления? — И добавила, когда он покачал головой: — Не огорчайтесь. Многие того не знают, хотя эту должность Андреа занимает несколько лет. Обычно она «чего изволите» для первых двух лиц города… точнее, для Ренни, поскольку Энди Сандерс — тот же «чего изволите»… И у нее есть… проблемы… но и характер тоже. Или был.

— Какие проблемы?

Он подумал, что и этим она делиться не будет, но ошибся:

— Наркотическая зависимость. Болеутоляющие. Я не знаю, как далеко все зашло.

— И, как я понимаю, лекарства она получает в «Аптечном магазине Сандерса»?

— Да. Я знаю, это не идеальное решение, а вам нужно быть предельно осторожным, но… Целесообразность может заставить Ренни какое-то время терпеть ваше присутствие. Но ваше лидерство? — Бренда покачала головой. — Он подотрет задницу любым объявлением военного положения, с подписью президента или без оной. Я…

Она замолчала. Смотрела куда-то ему за спину, и глаза округлялись.

— Миссис Перкинс? Бренда? Что такое?

— Ох! — выдохнула она. — Ох, Господи!

Барби обернулся, и изумление лишило дара речи и его. Солнце, как и всегда, становилось красным, спускаясь к горизонту после теплых, ясных дней, когда после полудня обходилось без дождя. Но никогда в жизни он не видел такого заката. У него зародилась мысль, что подобные закаты открываются глазам только тех, кто находится в непосредственной близости от извергающегося вулкана.

Нет, и они такого никогда не видели. Это нечто совершенно новое.

Заходящее солнце разительно отличалось от шара. Оно напоминало огромный красный галстук-бабочку с пылающей круглой серединой. На западную часть небосвода словно наклеили тонкую пленку цвета крови, но с набором высоты она становилась грязно-оранжевой. И вот эта грязная пленка практически полностью скрывала горизонт.

— Святый Боже, все равно что смотришь сквозь грязное ветровое стекло, когда едешь прямо на солнце, — прокомментировала Бренда.

И так оно и было, только роль ветрового стекла выполнял Купол. Он уже начал собирать пыль и пыльцу. И загрязняющие вещества. И эта пленка могла только утолщаться.

Мы должны его помыть, подумал Барби и представил добровольцев с ведрами и тряпками. Абсурд. Как они будут мыть Купол на высоте сорока футов? Или ста сорока? Или тысячи?

— С этим надо покончить, — прошептала Бренда. — Позвоните полковнику и скажите: пусть запустят самую большую ракету, и черт с ними, с последствиями. Потому что с этим нужно покончить.

Барби промолчал. Не знал, сумеет ли заговорить, даже если и хотел бы что-то сказать. Этот бескрайний пыльный блеск оставил его без слов. Он будто смотрел в иллюминатор, по другую сторону которого находился ад.

Няк, няк, няк

1

Джим Ренни и Энди Сандерс наблюдали необычный закат со ступенек «Похоронного бюро Боуи». В семь вечера в муниципалитете намечалось еще одно «чрезвычайное экспертное заседание», и Большой Джим хотел прийти пораньше, чтобы подготовиться к нему, но в тот момент они стояли и наблюдали, как день умирал такой загадочной грязной смертью.

— Похоже на конец света. — В тихом голосе Энди слышалось благоговение.

— Выдумки! — фыркнул Большой Джим, и даже ему собственный голос показался очень уж резким — по простой причине: подумал он о том же. Впервые с момента появления Купола у него возникла мысль, что возникшая ситуация им не по зубам — ему не по зубам, — но мысль эту он с яростью отверг. — Ты видишь Христа, Господа нашего, спускающегося с неба?

— Нет, — признал Энди. Он видел только горожан, которых знал всю жизнь. Они группками стояли вдоль Главной улицы, не разговаривали, только смотрели на этот странный закат, прикрывая руками глаза.

— Ты видишь меня? — настаивал Большой Джим.

Энди повернулся к нему.

— Конечно, вижу. — В голосе звучало недоумение. — Конечно, вижу, Большой Джим.