i 90c04fe5f626ac82 - Admin

  - Ты чего?

  - Не пойму никак, - я шагнул вперед, затем назад, вперед-назад, вперед-назад. - Опять фокусы ваши... Почему тут я чувствую все... А тут словно нюх отшибает?

  Трэго всплеснул руками.

  - Так ведь реклама! Дело эффективное, но дорогое. Ты представь, если на всю улицу будет пахнуть блюдами одного ресторана? Кто на это согласится? Монополия не приветствуется. В первую же ночь сожгут все. Чтобы решить проблему, улицу поделили на зоны - прилегающие к домам территории приобретают для воздействия обонятельной рекламы. Существуют нормы, которыми руководствуются как хозяева, так и отдел рекламной службы, устанавливающий границы воздействия. Все просто. У нас есть улица Ароматная, где чуть ли не каждый шаг сопровождается своим запахом. Ходить там интересно, но сложновато. Неприспособленный человек может даже упасть в обморок. А экскурсантам с особо чутким обонянием настоятельно рекомендуют надевать платки или защитные повязки.

  Мы свернули на другую улицу. 'Сытная'. Забегаловок и ресторанчиков на ней имелось вдосталь. Здесь стал попадаться разношерстный народ. Поздний час никого не пугал - люди веселились, хоть и не так шумно. Рамки приличия должны соблюдаться, пусть и в Средневековье.

  На Сытной вдоль домов установлены фонари: вычурные, изящные и одновременно с этим гротескные, грубые. Стилизованные под деревья, извивы змей, копья и сюрреалистически ломаные, будто гнутая проволока - своя определенная часть фонарей принадлежит хозяину, владеющему собственными территорией и заведением, что стоит на ней. Вы подумаете, что фонари на масле или, не приведи господь, от электричества? Ха! Нет, само собой несколько фонарей, так скажем, натуральны, вон фонарщик что-то меняет или подливает, издалека не поймешь. Преимущественно же свет неестественный, магический, холодноватый, какой-то чужой. Весь этот сумбур всеми цветами радуги окрашивает опустившийся на город полумрак. Если без шуток, эта мерцающая мишура напрягает и воспринимается тяжеловато. И как люди выживают в ночных клубах? Загадка.

  - Трэго, слушай, - устало сказал я, - ты бывал в Бухенвальде? Ты что, когда-то голодал так, что сутки без еды для тебя не проблема?

  - Ты не поверишь, но все проще некуда - есть люди, не приветствующие ежечасный скулеж по себе любимому. Что ты скажешь на это?

  - Только одно: мы скоро?!

  - Почти пришли, - оповестил маг.

  Через пару минут наш ночной променад завершился. Конечной точкой стало здание в виде пивной бочки, перевернутой на бок, чей эффект обеспечила специфичная облицовка стен. И не лень было приколачивать массивные атрибуты, чтобы декорация выглядела максимально правдоподобной. Громоздкая кованая табличка с размашистыми завитушками гласит: 'У старины Волена'. Около входа спит парочка типов, грязных и неопрятных. Не думал, что в эпицентре архитектурного безумства и специфического лоска, не пышного, но утонченного, с атмосферой легчайшего очарования, эфемерного, но такого навязчивого можно встретить зрелище, больше присущее темной подворотне какого-нибудь мрачного города, но никак не столице королевства. Все же она предстала вылизанной и аккуратной, напоминающей одетого с иголочки сынка богатых родителей, холеного, не позволяющего появиться ни одной складочке на брюках, ничему, что могло бы повредить его облику. Но ассоциация с женщиной мне понравилось больше.

  Заметив мой взгляд, Трэго хмыкнул:

  - Недолго им лежать. Вон в окне женщина уже обращается в Подачу.

  - Что еще за Подача?

  - В домах установлена кнопка сведений, ее еще называют красная кнопка. В обязанность граждан входит своевременно использовать ее. Особенно здесь, вблизи от центра. Сориним, наш король, страстно печется о состоянии улиц Энкс-Немаро, их внешнего вида и опрятности, а также требует поведения, достойное города такого порядка. Репутация превыше всего! Поэтому если видишь пьяного - звони, первые признаки зарождения драки - звони! И вообще, коли носишь с собой документ, удостоверяющий личность, то проявляй гражданский долг...

  - И будь кляузником! - хмуро закончил я за него. - А что дальше-то, после нажатия?

  - А дальше сигнал поступает в единую службу, один из секретарей определяет характер проблемы и соединяет с нужным департаментом. Ты, кстати, видел их главное здание - круглое, из красного гранита.

  Из соседней харчевни в обнимку вышли двое изрядно поддатых мужиков.

  - Кастиан, я не дойду до дома, клянусь своей бородой, - с самым серьезным видом втолковывал один другому.

  - Я... Я тоже, клянусь твоей бородой. Что будем делать?

  В ответ его приятель рыгнул, протяжно, как певец, взявший соло. Закончив, он довольно почавкал и не ответил.

  - Боюсь, я немного не разобрал, Тильк.

  - Я говорю, раз мы не можем идти до дома, то надо идти в корчму! - со знанием дела твердил Кастиан. - Не оставаться же нам на улице?

  - Точно. Только обними меня, Кастиан, а то я подмету бородой эту улицу! И отрасти свою, а то моей клясться не дело. Она ж не шлюха, чтоб ей пользовались!

  Поравнявшись с нами, они раздосадованно проворчали:

  - Мечтатели...

  - Слабаки...

  - Девственники!

  Я не стал отвечать им. Лучше еще раз докопаться до мага.

  - Может, пойдем? Ты там чего, молишься что ли? А то неровен час и на нас настучат.

  - Да не бойся ты, драки тут редкость.

  - Вообще-то я не об этом... - вздохнул я. Тяжело общаться привычным языком - многое из нашего сленга для мага незнакомо и малопонятно, а что можно понять, то обязательно не так, как следует. - 'Настучать' имеется в виду 'сообщить'.

  - А за что? - потупился Трэго. - Мы же не пьяные, драк не устраиваем, не горланим...

  - Вот потому и донесут. Слишком это неправдоподобно вблизи пивнушек. Увидь я таких личностей, сразу бы заподозрил неладное... Ну, вообще да, вам-то теракты не знакомы, чтобы бояться странно ведущих себя персонажей.

  - Пойдем! А то ты разболтался что-то. Есть перехотел что ли? Э-эй!

  Не слушая его я рванул к двери и рывком отворил ее. На меня обрушилось облако многочисленных криков, воплей и галдежа. Словно водой окатили.

  - Шумоизоляция, однако, - обалдело проговорил я.

  Светлое просторное помещение. Много столиков, по левой стене тянется барная стойка, напротив входа - открытая кухня как в японских ресторанах, если считать телевизионные сериалы достоверным источником.

  Соблазнительный аромат жареного мяса заарканил мою голодную натуру, притягивая и маня к себе, а легкий, едва уловимый запах душистого хмеля с трудом различался в смеси перегара, курева и пота.

  - Пошли к бару, - бросил Трэго и уверенной походкой направился к стойке.

  За деревянной перегородкой как уж вертится высокий, с животиком, усатый мужчина с невероятно шустрыми глазами; если бы жизнь человека сокращалась, когда глаза неподвижны, я непременно записал бы здешнего хозяина в список бессмертных. Его пунцовое лицо усыпано крупными каплями пота; и действительно, в трактире настолько душно, что не с красной рожей может быть только труп.

  Вдоль стойки на высоких стульях восседают самые нетерпеливые, желающие получить выпивку без ожидания. Для кого-то это место - точка сбора тех, кто не имеет возможности поделиться своими проблемами с друзьями или родными. На роль закадычного друга или жилетки, в которую можно поплакаться, как нельзя лучше сгодился то и дело вовлекаемый в разговоры трактирщик. В цепочке заседателей обнаружилась брешь - как раз два свободных места, - и мы поспешили занять места. Трэго по-хозяйски хлопнул ладонью о темно-красное, цвета вина, дерево и громко крикнул:

  - Эгей, старина Волен! Погреб обвалился!

  Его слова продрались сквозь многоголосый слой шума и возымели успех. Усатый суетливо обернулся на звук, глаза его бешено метались из стороны в сторону - бедняга никак не мог отыскать источник недоброй вести. Наконец он остановился на Трэго. Представьте, что вместо двух молодых людей человек встретил как минимум восставших мертвецов. Именно так он и выглядел.

  Интересно, а как тут дела с некромантией?..

  Время шло. С ним менялось и лицо хозяина - от глаз пошла сеть морщин, полуоткрытый рот видоизменился, явив радушную улыбку. Мужчина маленькими шажочками направился к нам, смешно раскачиваясь из стороны в сторону.

  - А-а-а, Трэго, старый друг! Сколько месяцев и лет нас не видел этот свет! - на ходу приговаривал он.

  - Рад тебя видеть! Вот, знакомься, это Библиотекарь!

  Волен добродушно протянул руку. Я привстал и пожал влажную ладонь, машинально сопроводив рукопожатие фразой:

  - Рад знакомству.

  - И я. Друзья Трэго - друзья старины Волена! Даже если они не оставляют чаевых, - он подмигнул и задорно рассмеялся, но сразу стер улыбку с лица, словно нажал на кнопку 'исходное положение'. Он повернулся к магу и с примесью взволнованности и предостережения проронил: - Но ты, старый друг Трэго, так больше не шути! Старина Волен весь в делах, крутится застрявший в грязи перекат! Сердце того и гляди не вытерпит!