Горький лимонад - Шэри Райан

Я подхватываю ее, и она обвивает свои ноги вокруг моей талии так крепко, будто пытается выжать из меня жизнь. Саша опускает голову мне на плечо, а руками плотно обхватывает за шею. Я выношу ее из закусочной и направляюсь к своей машине, где усаживаю на капот. Ладонями обхватываю ее лицо, заставляя посмотреть на меня.

— Где тот парень, который подобрал тебя?

Ее глаза округляются, и слезы начинают собираться в уголках.

— Он не был солдатом, — говорит она мне.

— Где он, черт возьми? — рычу я.

— Думаю, я напугала его, — отвечает она, глядя в противоположную сторону от меня.

— Как?

— Когда блондинка кричит «Насильник!» посередине стоянки перед закусочной, где вокруг с десяток водителей грузовиков и байкеров, это не закончится добром для обвиняемого, — объясняет она, практически срываясь на плач.

Святые... эта девушка. Вау.

— Я поражен, куколка. Ты, очевидно, можешь сама со всем справиться.

Независимо от того, что ей пришлось пережить, она выглядит гордой, слушая мою похвалу.

— Спасибо, — говорит она. — У меня не было выбора.

— Что случилось с запястьями? — спрашиваю я, осматривая раны.

— Лэндон держал меня в наручниках всю дорогу. Один из водителей грузовика в закусочной помог мне их снять.

Даже просто от мысли о том, что кто-то помог ей выбраться из наручников, мне хочется убить подонка, но я буду стараться держать себя в руках.

— Подожди, а где Лэндон сейчас? — я пытаюсь говорить как можно мягче, но Иисусе, как только представлю себе, что он все еще на свободе…

— Я напала на него. Не знаю, где он. Хотя у него есть автомобиль.

— Ты напала на него?

Мисс Саша — ростом чуть выше полутора метров и весом в пятьдесят килограммов — напала на мужчину? Кроме того, я бы хорошо заплатил, чтобы увидеть что-то подобное, потому что просто не представляю, как это физически возможно. Я могу представить, что это может сделать Кэли, но точно не Саша.

— Ну, я стукнула его головой и ударила несколько раз по...

— Малышка, вот это да... — говорю я, улыбаясь. Хотя мне и не стоит улыбаться, но я держу в объятиях свою девушку, она в безопасности, поэтому не могу контролировать улыбку.

— Я ударила его коленом в пах, по крайней мере, три раза, — заявляет она. — Это чувствовалось просто удивительно.

— Ауч, — вздрагиваю я. — Заметка для меня: «Не связываться с этой секс-бомбой», — я пытаюсь представить красоту этой сцены, это должно было выглядеть просто потрясающе. — Значит, ты знаешь, где оставила его?

— Около тридцати километров назад по шоссе, — она указывает на дорогу. — Его автомобиль был на обочине.

Я не видел ни одной машины на обочине дороги, когда проезжал мимо. Блядь.

Вытащив свой телефон, я отправляю Танго сообщение, давая ему знать, что Саша у меня, но Лэндон все еще находится на свободе. Бог знает, где этот неудачник сейчас. Судя по всему, наверняка где-то скрывается.

— Мне жаль, — говорит Саша.

— Ты даже не представляла, что такое может произойти. Мы до сих пор не знаем, как он пробрался в дом. Этот парень знает, что делает, а это значит, что он опаснее, чем мы думали.

— За все те годы, что я провела с ним, он ни разу не произвел впечатления опасного. Как кто-то, кого ты так долго знаешь, может оказаться таким человеком? Просто не понимаю, — говорит она. — Возможно, это я настолько глупа, что не замечала его странное поведение все это время?

Я слегка сжимаю пальцами ее подбородок и заставляю посмотреть на меня.

— Ты не могла знать, — я не знаю, как это сказать, чтобы прозвучало менее обидно, так что просто ничего больше не говорю, но такие люди, как она, всю свою жизнь живут в пузыре и просто стараются не замечать негатива в других людях. Дружба с Кэли должна была повлиять на Сашу и сделать более подозрительный, но я знаю многих людей, которые думают, что с ними никогда не произойдет ничего подобного. — В этом мире много рехнувшихся людей.

— Я больше не хочу находиться рядом со всем этим, — тихо говорит она. — Не такой жизни я хочу.

— А ты хулиганка, знаешь это? — говорю я, обнимая ее за плечи, и присоединяюсь к ней на капоте автомобиля. — То, как ты отвязалась от Мэнни... это было просто чертовски разумно.

Саша резко выдыхает и убирает свои волосы за уши.

— Да.

— У меня идея, — говорю я ей.

Она смотрит на меня пытливым взглядом.

— Там, в нескольких километрах вниз по дороге, есть гостиница. Достаточно неплохая. Хочешь скрыться там сегодня вечером?

Она прикусывает нижнюю губу, и на ее лице появляется маленькая улыбка, настолько маленькая, что ее почти не заметно, но это дает мне надежду, что я двигаюсь в правильном направлении.

— У тебя жужжит телефон, — говорит она.

Я смотрю на экран и вижу три пропущенных сообщения. Одно от Танго, другое от Кэли, и третье от Бэмби. Она еще не знает, что я нашел Сашу, и у меня в тексте сообщения от нее ничего, кроме десяти знаков вопроса.

— Все очень волнуются за тебя, куколка. Даже Бэмби.

— Грета, — поправляет она меня.

— Не важно.

— Я хочу уехать из Техаса, — говорит Саша. Не уверен, что ожидал услышать это от нее, но и не могу сказать, что слишком удивлен. Особенно после того, что произошло сегодня.

— А как же Кэли и Танго? — я думал, что она никогда их не оставит.

— Не знаю. Я понимаю, что вся эта дрянь может следовать за мной, где бы я ни была, но Техас это все, что я знаю, и чувствую, что мне нужен новый старт. Я хочу стать кем-то другим.

— Не понимаю, — говорю я.

Она слегка улыбается и смотрит на меня.

— Я на пути к тому, чтобы стать чьей-то домохозяйкой. Это не то, чего я хочу.

— Туфли на каблуке, фартук и больше ничего под ним? Меня такое устраивает, — знаю, что за такие слова могу заработать от нее пощечину, но, тем не менее, шучу.

Слегка шлепнув меня по щеке, она хихикает.

— Я серьезно.

Я не осмеливаюсь сказать ей, что я тоже.

— Ладно.

— Ты много рассказывал о Бостоне. Говорил, что женщины там стервознее и настойчивее, а окружающая среда полностью отличается от Техаса. Это все правда?

— Ну, да, там все совсем по-другому. Там холодно, повсюду эта белая фигня... и к концу дня она становится черной. Иногда желтой, если у тебя есть собака.

— Снег? — спрашивает она с иронической улыбкой.

— Да, снег.

— Я никогда не видела снега, — говорит она мне.

— Как это?

— Я прожила в Южном Техасе всю свою жизнь. И не слишком много путешествовала.

— Ну, это все объясняет.

Такое впечатление, что этот разговор между нами обречен на фиаско, но мне хочется тоже иметь право голоса.