Резервист - Владимир Геннадьевич Поселягин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Толкнули меня за плечо минут через двадцать, я где-то наполовину успел наполнить источник. Кивнув, показывая, что не сплю, я надел шлемофон и запустил движок, погазовав, стронулся с места. А я возглавляю колонну. Причём сидел в машине не один, на месте командира в открытом люке устроился боец с ранением в руку, из той роты, которой помогал, он и сообщал, мы на внутренней связи были, притормозить, если выскочили вперёд, или прибавить газу. Танк имел неполный боекомплект, видимо экипаж ротного перекидал с одного трофея на этот, пять снарядов было. Если что, отбиться хватит. Так и шли. Скорость движения небольшая, всё же раненых везём, так что по дороге километров сорок в час шли. А пока шли, я дистанционно взломал два айфона боевиков, достал все банковские карты, что при них были, и начал взламывать. К слову, у всех двенадцати бандерлогов они были в наличии. У некоторых и по две-три. Это я к тому, что те в вещах их не оставляли, видимо опасались, при себе носили, в тайных карманах разгрузок, или в карманах. Один оригинал, портмоне имел. Вот так все тридцать две карты и взломал, приводя привычно через Казахстан средства. Девяносто два миллиона рублей. Это с гривен, ну и валюта, две сотни тысяч долларов и около восьмидесяти тысяч евро. Пока всё оставил в Казахстане. Узнаю номер счёта Губарева, теперь уже моего, перекину туда. По мере опустошения кредиток, я выкидывал их наружу. Мне без надобности, зато всю электронику взломал, убрал пароли. Это для наших особистов. Там много горячего. Больше часа шли, пока окраины Донецка впереди не увидели. А уже стемнело, но я рассмотрел «уазик», что стоял на обочине. Пришлось съехать на обочину, и пока колонна проходила мимо, выбираться. Там действительно был мехвод и механик с реммастерских. Мне показали бумагу принять у меня машину, что и было проделано. Танк свернул на просёлочную, а я с вещами и автоматом в «уазик». Боец, что у меня глазами был, сидя на башне, со мной. Так мы нагнали колонну и дальше доехали до госпиталя.
Там всё знакомо, пока принимали раненых, прибыли офицеры из частей. Я своему прапорщику сдал автомат и пистолет с боезапасом, но ранец оставил. Кстати, прапорщик в курсе, что я частично память потерял, ротный передал, там и расползлось по батальону. Обрадовался, что я его узнал. Также по описи сдал ему телефоны и документы уничтоженных солдат ВСУ и шести азовцев. Передаст кому нужно. Документов Серова не было, их ротный забрал. Пока мы с прапорщиком занимались этими делами, основой поток раненых приняли, так что когда я зашёл, занялись мной. Ранец и форму кладовщику, а меня на осмотр. Причём, когда я раздевался, в помещении забежала взволнованная Нина, жена Губарева. Сообщили всё же. Пришлось сделать лицо, как будто мученически вспоминаю, и вспомнил её имя — Нина. Как та радовалась. Дальше медсестра попросила ту не мешать и меня на процедуры. Рана врачу не понравилась, особенно как я описал, что подцепил ногтями осколок и вытащил. Погнал на снимок. Лаборанта не было, так врач сам сделал снимок. Потом осмотрел его ещё мокрый, и обработал рану, швы наложил. После чего отправил в палату, а там Нина. Мне выделили место. По иронии судьбы ту же самую, где я лежал, когда был Серовым. Дед Вито тут же, только койка другая. Присутствие Нины даже помогло, та пописывала как они встретились с Губаревым, как познакомились, гуляли, свадьба, он тогда курсантом в военном училище был, рождение дочки. Выяснив материальное положение в семье, сказал Нине. Мы тихо говорили, чтобы другим не мешать. Скоро отбой и Нина домой уйдёт, такси вызовет, а пока общались.
— Я трофеев взял, хорошие деньги стоят. Миллионы. Нужен номер твоего счёта. Переведу. Тут недалеко высотка, купишь там трёхкомнатную и однокомнатную квартиры. Однокомнатную твоим родителям.
Та удивилась, и стала расспрашивать, ну вот всё знать надо. Объяснил, что трофеями были банковские карты, снял со счетов всё, ещё и кредиты вместо мертвецов по полной набрал, и перевёл в другой банк. Оттуда ей, пусть покупками займётся. И машину себе купит, дочь возить. На том и договорились, Нина ушла, кстати, номер счёта дала, у неё кредитка с собой была. Та покинула палату, я достал телефон из тумбочки, он ранее Губареву принадлежал, включил, блокирован был, быстро подключив онлайн-банк и перевёл Нине тридцать миллионов, пусть начнёт покупать. Хм, может в Геленджик отправить? Будет там отдыхать летом. Стоит подумать. У неё же и спрошу. Завтра. А пока медитации. Хочу до ночи убрать следы контузии, а то терпеть приходится. Да и были они остаточные, основное убрал, пока на «уазике» к госпиталю ехали.
Утром после завтрака пришла Нина, меня как раз на осмотр дёрнули. Ночью дежурный врач был, теперь тот, кто меня ведёт, хотел осмотреть. Только после него психиатр, к которому меня назначили, но его ещё не было, чуть позже придёт, вот и успел пообщаться с Ниной у окна в коридоре. Та оказывается получила деньги, была возбуждена, рада, и больше советовалась что и как покупать. Дал адрес знакомого риелтора, той девушки, она при мне с ней созвонилась, и договорились встретится. Нина мечтала иметь личную жилплощадь, и её мечта исполнялась, так что чмокнула меня, в щёку, узнав, как себя чувствую, да кроме потери памяти, частичной, особо проблем физических не было. Тут и психиатр пришёл, пришлось с Ниной попрощаться. Эх, я бы ей вдул. Хм, она же моя жена, значит можно. Отлично, так и сделаю.
А пока психиатр со мной работал, всё привычно, даже этот врач, я размышлял. Ночью я
