Надеюсь, она не узнает (СИ) - Анна Шнайдер

спорю с этим. Не сдержался и сходил налево… Да, ваша честь, виноват! — Кир всё сильнее закипал, несмотря на то, что я слушал его молча и спокойно. Ну, по крайней мере, внешне спокойно. — Я же всё это признал, но Вера вообще не слышит, вообще не понимает, через что я прошёл! У меня была красивая молодая жена, мы наслаждались друг другом, жили жизнь, хотя бы после работы и на выходных. Ходили куда-то, в отпуск ездили, любовью занимались…

На этих словах я стиснул зубы — не хотел слышать про их близость. Ни слова.

А Кир продолжал свою речь, не заметив мою реакцию. Я и вправду чувствовал себя на заседании суда. Непонятно только, в качестве кого.

— А потом родилась моя дочурка. И головой-то я всё понимал, и морально готовился, что станет непросто, что ребёнок будет занимать Веру и что ей нужна будет помощь. Я и помогал как мог, пахал на работе как проклятый, всё ради семьи, ради нашего будущего. А возвращаясь домой, мёртвый от усталости, не получал ни грамма внимания и любви от жены! — почти заорал Кир. — Одни эти ебучие подгузники, задания по дому и упрёки, что я то не так сделал, это не так. Пойми правильно, я очень люблю свою Катюшку, но я тоже не железный. Это был чертовски сложный этап в нашей общей жизни. Не только у Веры! Я хочу, чтобы она это понимала, а не думала, что я от хорошей жизни оступился. Как бы ей ни было тогда тяжко, но мне тоже было непросто, Костян! Понимаешь, о чём я?

Я кивнул. Отчасти я понимал, о чём он говорил, но в то же время я пока не был родителем и допускал, что только с появлением ребёнка по-настоящему возможно узнать, справишься ты с управлением семейной жизнью или нет.

Ребёнок, даже запланированный, — это экстремальная ситуация. Пока он не появится, никогда не поймёшь, как себя поведёшь.

— Вот! А Вера этого вообще не понимает! Да, я грубо проходился по её внешности. Но ты, Костян, тоже молодец, мог бы и одёрнуть меня, она же подруга твоя! А ты слушал всё это гавно, которое из меня лилось, и язык в жопу засунул.

Я охренел от неожиданной претензии, но не стал слишком всерьёз её воспринимать, тем более от человека с дичайшим похмельем и рухнувшей личной жизнью. К тому же я не был уверен, что Кир неправ.

— И насчёт грубостей я действительно виноват, вообще не спорю! — Кир энергично закивал, но тут же схватился за голову и поморщился. Однако монолог свой не прервал, несмотря на головокружение. — Но Вера же по факту стала хуже выглядеть, чёрт побери. А я — мужик! Я хочу хотеть свою жену! Мы же молодые ещё… Короче, да, я не справился, оступился, облажался! Да-да-да! Но, как только я всё осознал, понял, что не нужна мне никакая блядская Милена, сразу вернулся к жене! Я, как и все, — имею право на ошибку! Я ведь не какой-то особенный… А Вера как прокурор меня выслушала и без права на помилование послала на хер!

Я вздохнул. С одной стороны, мне действительно не хотелось делать больно Киру… А с другой — очень хотелось поинтересоваться: а как он сам бы поступил с Верой, если бы полгода назад она, пытаясь справиться с проблемами дома и переживая из-за потери внимания мужа, отправилась бы налево? Сомневаюсь, что он вообще стал бы её слушать.

И почему мы постоянно требуем от окружающих то, на что не способны сами?!

— Кир, — кашлянул я, всё же сдержавшись. Ни к чему эти мои мысли знать Киру, абсолютно не нужны они ему. — Я повторюсь — у Веры было полгода, чтобы всё обдумать. Приговор вряд ли подлежит обжалованию. Смирись и иди дальше.

— Какие ещё советы мне дашь? — саркастично поинтересовался Кир.

— Да, я, конечно, тот ещё советчик в этих делах… Я не был женат. У меня нет ребёнка. Я не блядовал на стороне. — Услышав это, Кир метнул в меня молнией из глаз. — Но, думаю, тебе стоит временно завязать член узелком и подумать, что ты хочешь от новой жизни, а то с горя прыгнешь в какие-нибудь новые трусики…

— Да ты заебал уже с этими трусиками! Никто мне не нужен! Ни Милена, никто другой! У меня есть семья… — Кир окончательно перешёл на крик. Мне даже показалось, что он на грани того, чтобы разрыдаться.

— Это ты сейчас так говоришь. Но тело возьмёт своё.

Мы помолчали какое-то время, а потом Кир неожиданно спросил:

— А чем Рита занимается?

— Э-э-э… блогингом, — выпалил я, слегка обалдев. — А что?

— Вера почему-то интересовалась на днях.

У меня сердце заколотилось. Я сразу понял, что Вера «копает» под Хэнга. И если она ещё не догадалась, кто есть кто, то это произойдёт очень скоро. И лучше бы её опередить и самому во всём признаться.

— Странно…

— У вас-то с Ритой как дела? Всё нормально?

Я хмыкнул и, в очередной раз подумав о том, насколько жалко выглядит убитый горем Кир, решил, что надо бы немного отвлечь друга от его невзгод. Пожалуй, развлеку его забавным фактом из моей жизни. Вряд ли он расскажет об этом Вере, учитывая, какой у них сейчас этап в жизни, но, даже если и расскажет, это уже не так важно. Всё равно время Хэнга и Луны подходит к концу.

— Тебе правду?

— Да.

— Только обещай, что никому не расскажешь. И Вере тоже! — на всякий случай подстраховался я.

— Э-э-э, ладно.

— Рита дрочит на камеру для всяких мужиков в интернете. В общем, мы расстаёмся.

— Э-э-э… Рита вебкамщица? — Кир аж рот раскрыл и глаза вытаращил, изучая мою кривую ухмылку. — Охереть… А ты, получается…

— Да, поэтому я тебе и не рассказывал. Чтобы не выслушивать всякую хуйню.

— Цифровой куколд! Ха-ха-ха…

Кир немного оживился и приободрился. Во всяком случае, от вселенской грусти на его лице не осталось и следа.

— И давно?

— Узнал недавно. А занималась вебкамом все годы, что мы вместе, и ещё сколько-то сверху, не помню уже точно.

— То есть все подарки, которые Рита тебе делала, она заработала дрочкой на камеру?

Кир ржал. Что уж тут говорить, я и сам теперь был готов хотя бы немного, но смеяться над этой ситуацией. Да и смех у этого дятла заразительный.

— Костян, а что ты сделал, когда узнал? — спросил Кир, весело сверкая глазами. Удивительное свойство всё же есть у моего друга: приободряться, слушая про чужие косяки. Если