В городе жестоких людей - Арина Александер

Ксюша сбросила его руку, чувствуя, как к горлу подкатил ком. Противный, болезненный, отрезвляющий.

— Не трогай меня! — от накала ситуации начала захлёбываться. Не слезами, нет. От нехватки воздуха. Тупо стало нечем дышать. То ли перенервничала, то ли осознание всего ужаса так подействовало, но она схватилась за предплечье Антона.

— Остановись… — просипела в приступе паники.

— Ксюх, ты чего? Успокойся. Я позвонил отцу, он уже в пути. Ничего они Денису не сделают.

— Останови машину! Мне пофиг на твоего отца, слышишь? Я… я в шоке от тебя, Антон. От ТЕБЯ!..

Да, так и было. В этом вся причина. Её просто потрясла реальность. Всё же запершило. Смахнув непрошеные слёзы, дернула на ходу дверь.

— Ты с ума сошла? Да что с тобой такое? Я говорю, к нему поехали люди. Эй!

Дверь не поддавалась. Ещё бы. Видя, что он и не думал останавливаться, схватилась за руль и резко крутанула в сторону. От неожиданности Антон опешил. Пытаясь выровнять одной рукой машину, второй отбивался от обезумевшей девушки. Пришлось резко притормозить, иначе бы слетели в кювет.

— Ты еб*н*лась? — заорал на весь салон, обалдело уставившись на застывший перед самым капотом ограждающий столб.

Ксюша рванула дверную ручку, выскочила на улицу, надавливая в непонятном приступе на грудную клетку. Задыхалась, в буквальном смысле. Впервые с ней такое. Понимала, что из-за неё могли запросто попасть в аварию, но ничего не могла с собой поделать. Да что же это такое?..

Присела на корточки, сгруппировавшись. Нет, не помогает. Может, согнуться, облокотившись о колени?

Хлопнула дверь. Антон пришибленно наблюдал за её потугами нормально дышать. Хотел, было подойти, но она не позволила. В груди, будто жгло раскалённое железо.

— Или мы сейчас возвращаемся к нему, или… — прохрипела, чувствуя, что начало потихоньку отпускать.

— «Или» что, Ксюх? Мне поверить, что моя девушка сверх сострадательная или же что у неё чувства к моему брату? — Последнее зловеще процедил сквозь зубы, после чего злостно растер ладонью лицо. — Чего застыла? О чем вы там говорили целых десять минут?

Внутри всё оборвалось. Если скажет правду, то фиг его знает, чем всё обернется. Признание соскальзывало с кончика языка, ещё чуть-чуть и сорвется. Уже поняла, что отношения между братьями далеко не родственные и именно страх внести ещё больший раздор не дал признаться прямо сейчас. В сложившейся ситуации это только ухудшит её и никому не принесет пользы.

— Тебя реально сейчас заботит тот момент?

— Угу, — поджал губы, напряженно наблюдая за ней. — Я, знаешь ли, с ума чуть не сошел, пока нарыл Дениса, а ты, вместо того, чтобы выйти ко мне, какого-то хрена сидела с ним в машине. У любого бы возникли вопросы, Ксюх. Я — не исключение.

Ксюша выпрямила спину, смахнув со лба волосы.

— Он спросил, как я, поинтересовался, не обижали ли меня. Я сказала, что нет, и предупредила, чтобы был осторожен. Ты сам видел, в каком он состоянии.

По лицу Антона невозможно было понять, проканало или нет. Он лишал способности нормально дышать, замораживая своим серебристым взглядом, от которого по спине бежал противный холодок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Хорошо, тогда ответить мне на ещё один вопрос: в ночь, когда я был на футболе, ты была дома?

Вот тут-то сердце реально остановилось. В ушах запульсировало с такой скоростью, что оставалось только удивляться, как смогла расслышать свой голос.

— Не поняла? Ты на что сейчас намекаешь?

— Ни на что, — обыденным тоном ответил Антон, сощурившись. — Просто с той ночи ты сама не своя.

— Я была дома! Всё?! Или будут ещё вопросы? Лично я не устраиваю тебе допрос, когда уезжаю на выходные к бабушке.

Антон сверкнул глазами. Ксюша тоже. Сцепились взглядом. Может она и грешна, но и у него рыло в пушку.

Стало тошно. Боже, там с Денисом не пойми что происходит, а они тут выясняют отношения: кто, когда и с кем. Да какая, нафиг, разница?

— Значит, мы не возвращаемся? — подытожила по его бетонному спокойствию. А ведь ещё недавно едва сдерживался. Ей бы так.

Хотя и сама выдохлась. И эмоционально. И физически. В груди ещё покалывало, но уже не так сильно. Легкие, подобно кузнечным мехам, вбирали в себя прохладный воздух, наполняя кровь кислородом.

— Я же сказал: батя всё решит. — Антон открыл пассажирскую дверь, ожидая, пока она сядет в салон. — Для меня в первую очередь важна ты. Отвезу тебя домой, потом поеду к нему. По-любому люди отца уже там.

Ксюша опустошенно опустилась на сидение, борясь с противной горечью. Пускай только с Денисом всё будет хорошо. Это самое важное. Потом она обязательно поговорит с Антоном. Сейчас нельзя подставлять Дениса. Сегодня она открыто продемонстрировала свое влечение к нему. И пускай он был не трезв, она чувствовала, что он распознал его. Это не просто сексуальная тяга друг к другу. Это нечто большее.

Смешно, да? Почему всегда такие сложности? Почему нельзя открыто подойти и сказать: «Ты мне нравишься. Очень» и тут же услышать ответ: «А ты — мне». Нельзя. Пока у него есть Мила, а у неё Антон — табу.

Дорога к общежитию показалась бесконечной. Весь путь домой не обмолвились и словом. Антон свирепо гнал машину, уставившись на дорогу и ни разу не посмотрел в её сторону. Ксюша делала вид, что слушает радио, а на деле испытывала страх. Страх, что вот так легко отдалилась от Антона. Разве так бывает? Наверное, да. Ведь и не было у неё к нему любви, чтобы с болью отрывать от себя. А всё остальное: привязанность, привычка, дружба, симпатия — это всё и рядом не стояло с тем чувством, которое проживала каждый раз с Денисом.

До сегодняшнего дня испытывала муки совести. Как можно порвать с парнем, который так красиво ухаживает; дарит подарки, цветы; лезет из-за тебя в драку; терпеливо ждет секса? А вот так… Оказывается, можно. И то, с каким хладнокровием Антон отнесся к брату — стало тем ключевым моментом, тем отсчётом, после которого эта самая совесть канула в лету.

Антон подъехал к самому крыльцу