Останки Фоландии в мирах человека-обычного (СИ) - Элеонор Бирке

— Не пора ли нам покинуть этот мир? — спросила она скорее саму себя, нежели кого-то из присутствующих.

Кирк стоял рядом с Сессиль лицом ко всем, спиной к туману и трудно было с ней не согласиться. По реакции других стало ясно: об этом подумывает не одна она. Изнанка меняла людей, лишая их возможности укрываться от военного нашествия Воллдрима. Она менялась и сама. Призрачные голоса и цветная радуга… Ранее Изнанка могла поддаться мечте, но всегда возвращалась в исходное состояние, теперь же рушился и этот мир. Появился ветер и некоторые запахи. Что же будет дальше?

В общем-то интересные беседы и факты пришлись по душе Кирку. Народ немного разбрелся, разбился на группы, все что-то обсуждали. Отец все больше начинал бесить Кирка. Он игнорировал сына, вел себя так, будто Кирка здесь нет вовсе. А Сессиль уделила Кирку времени побольше. Она описывала чудеса природных явлений этого мира. Кирк с восхищением слушал умную красавицу.

Однако отец вдруг рванул к сыну, да и Рэмон уже бежал к Кирку. Они что-то орали, жаль Изнанка не позволила слышать далеко, и, судя по взмахам рук отца, Кирилл пытался мечтать. Он хватал пространство, пытаясь что-то притянуть.

Кирк пожал плечами и взглянул на Сессиль, туман уже скользил по ее спине, мальчишка оглянулся и понял, что тот вот-вот коснется и его. Сессиль попыталась сделать шаг, но будто приклеилась к туману. Взглянув на Кирка, в последний миг с глазами полными отчаяния она чудом сумела оттолкнуть Кирк подальше, и он упал, резво отполз, но Сессиль не повезло. Туман уже забрал ее в себя.

Примчавшийся к ним Рэмон рухнул на песок и запустил руки в туман:

— Я держу ее! — крикнул он.

Кирк вскочил и отбежал прочь. Туман наступал дальше, голова Рэмона и его плечи скрылись в непроглядной белизне, казалось кто-то тащит Рэмона внутрь. Один из мечтателей-мужчин упал и схватил Рэмона за ноги:

— Действуй! — крикнул он Кириллу.

Кирилл Беккет кинул быструю мечту в сына и того отволокло еще дальше. Остальные мечтатели стояли рядом с его отцом, готовые вступить в необходимую мечту.

— Сделайте что-нибудь, — шептал себе Кирк. — Мисс Сессиль…

Кирилл быстро сплел необходимую мечту. Песок, на котором лежал Рэмон, полез на Кирилла, словно лента эскалатора, перестав быть сыпучим, превратившись в подвижную ленту. Мечта вытянула зеландерийца, и тогда стало понятно, что тому удалось удержать Сессиль. Оба мечтателя спаслись. Однако ужасы на этом не закончились! Туман стремительно наползал на мечтателей, он проглатывал метр за метром песчаную землю. Он пожирал Изнанку, будто был не согласен отдавать вырванную из его тела добычу, будто за подобную дерзость он готов сожрать всех!

Мечтатели переговаривались, что-то делали, кидали друг другу команды, координировали мечты… Кирк не слышал ни слова, не видел, не осознавал. В голову стучала лишь одна мысль: «Конец! Это Конец! Всему настал конец! Туман сожрет меня!»

Вскоре кто-то хлопнул Кирка по плечу:

— Отойди, говорю! Иди к дороге! — это был… Впрочем кто это был, Кирк не обратил внимания. Он повиновался указанию и, подбежав к дорожному полотну, обернулся.

Рэмон был спокоен, однако с Сессиль случилась истерика.

Кирк перевел взгляд на других, которые повернувшись к туману, творили магию мыслей. Каждый действовал — все они мечтали! Мальчишка ничего не чувствовал, лишь мечты Ясмин он мог познать. По правде, с туманом ничего не происходило. Несмотря на старания мечтателей, он сплошной стеной продолжал наползать все ближе, и песок, взбаламученный спасением Сессиль и Рэмона, уже давно скрылся под его натиском. Казалось, мечты нескольких мечтателей он полностью игнорировал. Он был сильней, его не остановить!

Рэмон был единственным, по внешнему виду которого нельзя было понять мечтает он или нет. Другие использовали всевозможные приемы сосредоточения, кто-то закрывал глаза, другие производили действия руками…

Виола, зависшая в паре метров над головами остальных, обратилась к мужчине, носившим сплошь серую одежду:

— Всех жителей оповестить! Всем собраться в школе! Так будет надежней, ведь вдруг у нас не выйдет…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но Виолу прервала женщина в черных шортах и пышной кружевной блузе, с короткой мальчишеской стрижкой:

— Он больше не двигается, — сказал она, указывая на туман.

Виола оглянулась, а Рэмон кинул:

— Отлично, Роксана! Значит спешить мы не станем.

— Все же стоит сказать людям… — начал было кто-то.

— Скажем, — уверено прервал говорившего Рэмон. — Вы помните, как Генри орудовал полями силы? — обратился он уже ко всем разом. — Я попробую поставить их здесь. Сейчас мечты сильнее стали. Возможно поле продержится день или несколько часов… Позже я обновлю его. Кирилл, нужна будет твоя помощь, и ты, Роксана, должна будешь помочь.

— Это не мы сделали, он сам остановился… — сказала Виола, несколько растерянно пялившись по сторонам.

— Потому что разрывы стали шире, — сказал Рэмон.

— Ты прав, — согласилась Виола. — В любом случае необходимо поставить здесь сигнальные шебраки, и обязательно оповестить жителей!.. Совсем негодное творится. Надеюсь туман не проглотит всех нас, пока мы спим… — Виола задумалась. — Рэмон, сейчас делай, как считаешь необходимым, а дальше… Будет видно… Пусть станет сильною мечта!

— Чудесная мечта, — подправила Роксана.

Виола не услышала, а Рэмон, бросив мимолетный взгляд на нее, кивнул.

Народ теперь не поворачивался к туману спиной, да и предпочел стоять подальше. Сессиль сидела на песке, обняв колени. Она была бледна и все еще не в себе. Рэмон, Роксана и Кирилл переговаривались, стоя у нее за спиной. Видимо обсуждали, как стоит воплотить задумку Рэмона.

Кирк наблюдал за всем случившимся и мягко говоря был шокирован. Сколько раз он ходил тут с Элфи? Они и представить себе не могли, что может случиться такое!

— Болит? — неожиданно спросил кто-то. Кирк повернул голову. За спиной стоял Рэмон. Он указал на просочившуюся сквозь рубаху жидкость. — Похоже лимфа с воспалительным экссудатом. Не стоит ждать нагноения.

— Да нет, ерунда, — ответил мальчишка.

— Зайди ко мне часа через два. Разберемся с этим.

— Хорошо, — без охоты сказал Кирк. Ему на секунду стало не по себе, потому что он вспомнил про блестящего червя в ране. Но события, творящиеся вокруг, быстро отвлекли его.

Он продолжил слушать и наблюдать. Отец упорно игнорировал сына, даже несмотря на случившийся с Кирком «нападок» тумана. Вообще-то его сын чуть не оказался внутри! Где же забота? Где отцовское поведение?!

Люди по одиночке исчезали. У каждого появилась своя задача. Кто-то займется оповещением жителей, другие установят шебраки, промечтают некое поле, а Магдалене наверняка уже оказали первую мечтательную помощь. В конце концов здесь остались лишь Беккеты. Кирилл подошел:

— Ты в порядке?

— Да!

— Ну и приключений у тебя в последние дни, — коротко усмехнулся Кирилл. — Идем домой?

— Хорошо.

Кирилл протянул руку сыну, но тот сжал диск и оказался дома. Через секунду тут же появился Кирилл.

— И? — сын выжидающе смотрел на отца. Будет ли разговор, объяснит ли он хоть что-то?

— Да, неприятно… — отец покачал головой и добавил: — Жаль Магдалену… Кирк, ты уже прочел книгу об устройстве?.. — потом он махнул рукой. — Впрочем сам решай, что читать. Ты уже достаточно взрослый. — Он выглядел растерянным… или рассеянным. — И… не ходи к туману больше. Ты сам видел… К тому же рядом с ним меняются чувства…Можно даже не заметить, как окажешься внутри.

— Чувства меняются? Это как?

Отец вдруг стал серьезен, повысил голос:

— Я уже все сказал! Пояснения давать считаю неуместным, — он смотрел на сына. Казалось он желал еще что-то сказать или сделать, но сдерживал себя. Он словно боялся разговора. Но может Кирку так только чудилось? — Просто не ходи, — повторил отец и ушел в свой кабинет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сквозь открытую дверь сын какое-то время наблюдал за отцом. Как тот сел за стол, порылся в бумагах. По выражению его лица стало понятно — он нашел то, что искал. Кирилл встал, открыл тумбу, взял оттуда какой-то предмет, захватил тетрадь и, как будто остерегаясь посмотреть в дверной проем, где стоял Кирк, переместился.