Свободное радио Альбемута. - Филип Дик

— Они не в конторе, — неохотно признался Джо. — Они в моей машине. Мне не хотелось вчера таскаться туда–сюда… — На самом деле он надрался до такой степени, что был просто не в состоянии открыть багажник. — Неужели ты не можешь подождать до девяти?

Настроение у него окончательно испортилось. Со своей маниакальной целеустремленностью Эшвуд мог достать кого угодно, и сейчас, в семь сорок утра, он сразил Джо наповал — хуже даже, чем кредитор…

— Чип, дружочек, у меня тут с собой совершенно потрясающий экземпляр, ходячая кунсткамера, которая разнесет в клочки все твои тестеры, а в придачу вдохнет новую жизнь в нашу фирму. Кроме того…

— Это анти–кто? — спросил Джо. — Телепат?

— Я выложу вам всю правду о делах на фронте, — продекламировал Эшвуд. — Понимаешь, Джо, я сам не знаю. Но дело очень серьезное. Слушай, я не могу стоять тут и трепаться на всю округу. Я уже поймал мысли какого–то типа с первого этажа, и он…

— Ладно, — сказал Джо Чип, сдаваясь. Однажды начав свой монолог, Джи–Джи мог продолжать его до бесконечности. Он мог заставить прислушаться к себе. — Дай мне пять минут, чтобы одеться и проверить, не осталось ли где немного кофе…

Джо смутно помнил, что вчера вечером делал покупки в супермаркете и что, в частности, отрывал зеленый талон, дававший право на покупку чая, кофе, сигарет или модного импортного нюхательного табака.

— Она тебе понравится, — сказал Эшвуд. — Хотя, как это часто бывает, она дочь…

— Она? — встревожился Джо. — Но моя квартира не убрана! Я задолжал роботам–уборщикам, и они две недели не показываются…

— Я спрошу, волнует ли это ее.

— Не спрашивай. Это волнует меня. Приводи ее в контору в рабочее время.

— Судя по ее мыслям, ей это безразлично — порядок у тебя или…

— Сколько ей лет? — Может, она еще ребенок, подумал он, у многих инерциалов способности развивались в детстве — особенно у тех, чьи родители были наделены пси–способностями.

— Сколько тебе лет, дорогая? — голос Джи–Джи прозвучал тихо, видимо, он отвернулся от микрофона. — Девятнадцать, — сообщил он Чипу.

Не ребенок. В Джо пробуждалось любопытство. Лихорадочную активность Джи–Джи вызывали только очень привлекательные женщины. Может быть, и эта из той же категории?

— Через пятнадцать минут — сказал он. За это время надо провернуть уборочную кампанию, даже пожертвовав кофе и завтраком. По крайней мере, сделать такую попытку…

Он дал отбой и принялся искать в кухонных шкафах метлу (простую или механическую) или пылесос (с автономным или сетевым питанием), но ни того ни другого не было. Возможно, из службы эксплуатации ему не приносили ни того ни другого. Черт возьми, узнать об этом только сейчас… а я живу здесь уже четыре года… Он включил видеофон и набрал номер 214 — службу эксплуатации здания.

— Послушайте, — сказал он, когда на экране появилось синтезированное изображение. — Я намерен перевести некоторую часть моих капиталов в счет оплаты услуг ваших роботов–уборщиков. Я хотел бы, чтобы они поднялись ко мне прямо сейчас. Когда они закончат, я оплачу весь счет полностью.

— Сэр, вы должны вначале погасить задолженность, и только после этого роботы примутся за работу.

Чип открыл свою расчетную книжку и достал из нее стопку Магических Кредитных Ключей — большая часть из которых, впрочем, была уже недействительна. Вероятно, его сложные отношения с деньгами, платежами и налогами останутся такими навечно…

— Я переведу свою задолженность на счет, контролируемый Треугольным Магическим Ключом, — сказал он своему туманному противнику. — Таким образом, эти обязательства выйдут из–под вашей юрисдикции, а в ваших книгах это пройдет как полное погашение долга.

— Остаются еще штраф и проценты.

— Их я погашу своим Ключом В Форме Сердца…

— Мистер Чип, агентство Ферриса и Брокмана по надзору за розничными кредитами уже опубликовало циркуляр по поводу вашей платежеспособности. Мы получили его только вчера. Начиная с июля вы лишены статуса «Ж–3» и переведены в статус «Ж–4». Наш отдел — а по сути, все здание — теперь запрограммированы против обслуживания вас по каким бы то ни было кредитам. Такие жалкие аномалии, как вы, сэр, оплачивают любые услуги только наличными. Боюсь, что в таком положении вам предстоит оставаться до конца жизни, сэр.

Джо выключил видеофон. Надежды заманить роботов–уборщиков в этот хаос, служащий ему жилищем, не осталось. Он побрел в спальню одеваться. Слава богу, это он мог сделать без посторонней помощи.

Облачившись в спортивный халат каштанового цвета, туфли с загнутыми носами и феску с кисточкой, Джо обследовал кухню на предмет остатков кофе. Безрезультатно. Тогда он сосредоточил внимание на комнате — и за дверью, ведущей в ванную, нашел заляпанную грязью голубую накидку от дождя и пластиковый пакет с банкой настоящего кенийского кофе — величайшей роскошью, которую он мог позволить себе только в состоянии отключки. Особенно при нынешнем финансовом нокауте…

На кухне Джо порылся в карманах, нашел десятицентовик и с его помощью включил кофейник. Вдыхая необычный — для него — аромат, он взглянул на часы и обнаружил, что пятнадцать минут уже истекли. Он подошел к двери, повернул ручку и потянул задвижку. Дверь не поддавалась.

— Пять центов, пожалуйста, — сказала она.

Джо обшарил карманы — ничего. Пусто.

— Я заплачу тебе завтра, — сказал он двери. Снова подергал ручку — безрезультатно. — То, что я тебе плачу, — это, в сущности, чаевые. Я не обязан тебе платить.

— Я придерживаюсь иного мнения, — сказала дверь. — Загляните в контракт, который вы подписали при покупке этой квартиры.

Контракт лежал в ящике стола; Джо уже не раз к нему обращался. Да, плата за открывание и закрывание двери представляла собой обязательный сбор, а не чаевые.

— Вот видите, я права, — сказала дверь самодовольно.

Из посудного ящика Джо достал нож из нержавеющей стали и начал отвинчивать замок своей двери.

— Я подам на вас в суд, — сказала дверь, когда вывалился первый болт.

— Никогда в жизни еще не судился с дверью, — сказал Чип. — Но думаю, что смогу это пережить.

Раздался стук.

— Эй, Джо, мальчуган, открывай, это я, Эшвуд! Я привел ее.

— Брось пять центов в щель, — сказал Джо. — С моей стороны этот механизм заело.

Монета звякнула, упав, и дверь распахнулась. На пороге стоял Джи–Джи, сияя, как бриллиант. Полный триумф был написан на его лице, когда он посторонился, пропуская вперед себя девушку.

Она на секунду остановилась, рассматривая Джо. На вид ей было не больше семнадцати. Тонкая, загоревшая до бронзового оттенка. Огромные темные глаза. Боже, подумал Джо, да она прекрасна… На ней были рабочая рубашка из эрзац–холста и джинсы, а тяжелые ботинки, казалось, вымазаны настоящей грязью. Роскошная грива блестящих вьющихся волос была зачесана назад и перевязана красным цветастым платком. Закатанные рукава рубашки открывали сильные загорелые руки. На ремне висели нож, радиотелефон и сумка с аварийным запасом воды и пищи. На обнаженном предплечье Джо разобрал татуировку. CAVEAT EMPTOR. Хотел бы он знать, что это такое.