Грехи. Книга 2 - Джудит Гулд

– Я попрошу подготовить самолет, – отозвалась герцогиня.

– Не стоит себя утруждать. Я полечу коммерческим рейсом.

– Как хотите. А что сказать Найджелу? – Герцогиня потупила взгляд.

Элен посмотрела на нее, но их взгляды не встретились.

– Думаю, правду.

Герцогиня молчала. Элен громко, едва ли не истерически рассмеялась:

– Вы, наверное, хотите, чтобы я написала ему записку и сообщила, что разрываю нашу помолвку?

– Если вас не затруднит.

– Затруднит, но я слишком люблю Найджела, чтобы заставлять его ненавидеть вас всю оставшуюся жизнь. Уж пусть лучше ненавидит меня.

Глава 9

Как это часто бывало в прошлом, «Ле Эдисьен Элен Жано» продолжала оставаться барометром личной жизни самой Элен. Она уже не раз убеждалась, что достижения в компании резко возрастали каждый раз, когда дела на личном фронте шли из рук вон. Просто она с каким-то остервенением тогда принималась за работу, предпринимая для этого нечеловеческие усилия. Зная теперь, что им с Найджелом не суждено быть вместе, она полностью вычеркнула его из своей жизни. Она не отвечала на его звонки и оставляла нераспечатанными письма. Однажды он даже неожиданно нагрянул к ней в офис на Вандомской площади и не собирался уходить до тех пор, пока не увидит ее. Предупрежденная секретаршей о его приезде, Элен незаметно выскользнула через черный ход. Она ни за что не возьмет на себя ответственность за то, что он утратит все, что положено ему с рождения. Иначе ей уже никогда не жить в ладу с самой собой.

Спустя полгода поток писем от Найджела поредел, а затем и вовсе иссяк. И, наконец, однажды в одном из номеров «Пари-матч» она вдруг наткнулась на заголовок: «Светское бракосочетание». На цветной фотографии были запечатлены молодая невеста, некто Памела Грей, и жених, Найджел Сомерсет. Фоном молодым служил, вне всякого сомнения, великолепный Фоллсворт.

Острая боль пронзила сердце Элен. Да, она все еще любит Найджела. И оказывается, его просто невозможно вычеркнуть из жизни и ждать, что вместе с ним исчезнет и ее чувство к нему.

Элен долго смотрела на фотографию. Она попыталась утешить себя тем, что теперь Найджел, по крайней мере, навсегда уйдет из ее жизни, но это было слабое утешение. Вот уже свыше двух месяцев он даже не пытался связаться с ней, а ей так хотелось, чтобы он сам все выяснил. Она так надеялась, но, увы, эти свадебные фотографии являлись бесспорным доказательством того, что она полностью вычеркнута из его жизни.

Прищурившись, Элен тщательно изучила внешность Памелы. Не красавица в общепринятом смысле слова, она была довольно хорошенькой. Свежая и розовая кожа, какая бывает только у англичанок, светлые волосы, большие темные глаза и заученная улыбка – вот, пожалуй, и все. Что же касается наряда, то ее подвенечное платье было того же цвета, что и вуаль, и отличалось пуритански-высоким воротником. И никаких драгоценностей, за исключением кольца «Солнце Сомерсетов» на пальце.

Это было то самое «Солнце Сомерсетов», которое когда-то украшало палец Элен, и которое должно было возвестить всему миру, что она стала шестнадцатой герцогиней Фаркуарширской!

Порадовало ее только одно. Найджел, этот высокородный жених во фраке, вовсе не выглядел счастливым в день своей свадьбы. Так ему и надо! Если, конечно, герцогиня и тут не постаралась.

«Что за глупости!» – пристыдила она себя. Естественно, организовала все его мать. Именно она выгнала ее из Фоллсворта и из жизни Найджела, и этого уже вполне достаточно.

В неописуемом гневе Элен внезапно вырвала страницу из журнала, порвала ее на мелкие кусочки, разбросала их по всему полу и успокоилась только тогда, когда уже ничего невозможно стало разобрать.

Боль утраты на сей раз была такой сильной, что Элен с яростью окунулась в работу, и перед этой яростью все остальное отступило на второй план. И если Элен внешне выглядела прежней, то «Ле Эдисьен Элен Жано» претерпела существенные изменения.

Компания росла как на дрожжах. Общее число сотрудников в Париже и Милане приблизилось к двум сотням человек. Штаб-квартира на Вандомской площади значительно расширилась: освободилось соседнее с ней здание, и Элен с готовностью подписала договор об аренде на два года. Вскоре и этого стало недостаточно: пришлось арендовать еще одно здание. На бульваре Капуцинов. Туда переехала фотостудия с ее декорациями и темными комнатами и отныне стала сильно смахивать на небольшую компанию по производству фильмов с новейшим оборудованием. Теперь уже не надо было посылать фотографов и моделей на тропические пляжи или в горы – все, кроме каких-то исключительных кадров, могло быть выполнено в студии с помощью декораций.

Парижский офис и демонстрационный зал Марчелло д'Итри располагались на улице Камбон. В общем-то, в нескольких минутах ходьбы от главного офиса, но Элен все же ждала, когда освободится еще одно помещение на Вандомской площади. Ей хотелось, чтобы офис д'Итри и его демонстрационный зал были совсем рядом с «Ле Эдисьен Элен Жано», особенно сейчас, когда она жила в апартаментах отеля «Ритц», который располагался как раз через площадь. Жизнь в отеле привлекала ее не только своей непревзойденной роскошью, но еще и теми услугами, которые там оказывались.

Бизнес Элен Жано шел в гору.

К «Ле Мод» и «Ла Мода» добавилось множество других журналов. Список сейчас включал в себя такие журналы, как «Ле Мод Омм», модный журнал для мужчин, и «Боте», урезанная версия основного журнала для молодых женщин. В нем давалась реклама косметики, советы, как модно одеваться, ориентируясь на готовое платье. Журнал предназначался для работающих женщин и раскупался быстрее, чем «Ле Мод», который, однако, по-прежнему возглавлял список и создавал империи ее престиж.

Прогресс не ограничивался одним Парижем. В Милане «Ла Мода» дала рождение новому журналу для мужчин – «Ла Мода Уомо» – итальянский эквивалент «Ле Мод Омм».

В июне тысяча девятьсот шестьдесят третьего года в парижский штат сотрудников компании был включен Эдмонд, как уже вполне созревший адвокат. В течение девяти месяцев он занимался анализом ситуации на рынке и в результате стал руководителем юридического отдела. Через несколько лет ему предстояло возглавлять всю юридическую службу империи. Эдмонд схватывал все на лету: там, где не хватало опыта, помогали ум и интуиция.

Люба тоже продвигалась по службе. Официально она считалась вице-президентом компании «Ле Эдисьен Элен Жано», неофициально – вице-президентом компании Марчелло д'Итри. Правда, последнее держалось в строгом секрете, с тем, чтобы не было видимой связи между сетью ателье и журналами. Несмотря на то что «Ле Мод» и «Ла Мода», поддерживая ателье, несли за них ответственность, важно было сохранять нейтралитет.