Кара Господа (СИ) - Амеличева Елена

Неужто вам покой не по карману?

— С тобой покой даже не снится. — Пробормотал он. — Не представляешь, как я испугался, что ты решила уйти к Арсению, когда вернулся, а тебя в комнате не нашел!

— Всерьез считаешь меня такой вертихвосткой? — я погладила его по щеке.

— Прости, родная. — Мужчина потянулся за моей ладонью. — От любви мозги напрочь отключаются!

— Хочу тебя. — Выдохнула я ему в ухо, запустив руку в волосы.

— Надо было брать мотоцикл, а не лошадь. — Хрипло прошептал Драган, вздрогнув всем телом.

— Ты не понял. — Я прильнула к нему еще теснее. — Хочу прямо сейчас. Или мне тоже фонарик к попе прикрепить?

— Как прикажете, госпожа. — Мужчина остановил коня, спешился, снял меня и, подхватив на руки, унес в поле.

Волшебные огоньки взвились в воздух, уступая нам место в траве, и закружились вокруг, словно искорки, разлетающиеся в стороны от наших сплетенных тел, охваченных огнем любви. Теплый ветер сплел мой крик с протяжным стоном Горана и унес в небеса, раскинувшие над нами черный бархатный полог. В воздухе порхали светлячки, и казалось, что мы парим среди звезд.

Часть 6 Враги

Лицом к лицу, не пряча глаз.

Душа замрет в предчувствии свободы. Лицом к лицу… Но тонок лед — Под ним реки незримое теченье. Время жатвы "Лицом к лицу"

Глава 1 Место силы

Глеб

Форпост Охотников — огромное здание зеленого почему-то цвета, с множеством подземных этажей, в которые посторонним хода не было, приняло меня как гостя. Выделенная комната с санузлом была не хуже, чем в отеле на три звезды. Но в ней я надолго не задержался — закинул вещи и сразу же отправился к Гуле, изо всех сил стараясь не сорваться на бег.

Все внутри переворачивалось от счастья — она жива! Боялся, что это обман, сон, галлюцинация, пока не увидел девушку, свернувшуюся клубочком под одеялом. От той, какой я ее знал, остались лишь воспоминания. Впрочем, их тоже не осталось. Вскоре понял причину — Гуля потеряла нашего ребенка. Трагедия почти уничтожила любимую. И, будто этого было мало, врачи сказали, что забеременеть она больше не сможет.

— Уходи! — маленькая, исхудавшая, девушка набросилась на меня, кулачками толкая к двери.

Не помню, что говорил, помню лишь момент, когда она глянула на меня полными горя глазищами и упала на пол, бессильно выдохнув:

— Зачем такая тебе? Уходи, Глеб, прошу. Пустая женщина зачем тебе? С мертвой утробой? Уходи, не мучь ни меня, ни себя.

Я встал на колени рядом с ней и прижал к себе. Сопротивляться не стала — все силы ушли на эту вспышку.

— Нужна. — Выдохнули губы срывающимся шепотом. — Прости, моя вина во всем. Прости, Гуля!

— Не твоя, его. — Безжизненно прозвучало в ответ. — Драган отнял жизнь еще одного Соболева, даже родиться ему не дал.

— Ты права. И он ответит за это!

— Глеб… — Она всхлипнула и вцепилась в меня. — Обещай, что наш малыш будет отомщен!

— Клянусь! — прошептал я, захлебнувшись стоном.

Позже понял, почему мне не сообщили о том, что Гуля выжила, сразу — она запретила. И понял, из-за чего я все-таки оказался в поместье Охотников — руководство понимало, что одной ей, увязающей все глубже в безысходности, из этой депрессии не выкарабкаться.

Главой здесь была Юлия Хан — блондинка со стальным характером. Мы с ней не особо сошлись характерами. Но она все-таки приняла мое заявление и зачислила стажером. С ее сыном, Данилой, было проще, все- таки мужик. Ходили слухи, что он делал неплохую охотничью карьеру в Питере, но сильно накосячил из-за санклитки какой-то, и был сослан к нам, в Стамбул, учить желторотиков.

Одним из которых я и стал. Гуля поправлялась, во всем успевая помогать мне. Теперь день начинался затемно — пробежка, упражнения, душ, завтрак, изучение теории, обед, отдых, силовая тренировка, опять теория, ужин. Это забирало все время и силы. Мысли о сестре отошли на задний план. Да если честно, после того, как ее отымел в подворотне Драган, даже думать о Саяне и то было противно!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но однажды, когда вернулся с последних лекций, чтобы принять душ и идти с Гулей на ужин, обнаружил в нашей комнате Павла — старого Охотника-преподавателя со шрамом во всю щеку. Перед ним на столике стоял кофе и почти не тронутое блюдо с пахлавой.

Что-то подсказало мне, что разговор будет серьезный.

— Глеб, мы должны поговорить о Горане Драгане, — после обмена рукопожатиями сообщил Павел. — Пришло время.

Саяна

Убежать с острова Лилианы — хоть и на пару дней, Горану и мне все же удалось. Теплым мягко-розовым предзакатным вечером гидроплан перенес нас на другой остров, и даже дышать сразу стало легче. Здесь еще не построили отели, и туристическая суета не поглотила естественную красоту природы и неиспорченность, искренность местных. Мы бродили среди пышной растительности, смотрели на домики на сваях в воде, похожие на избушки Бабы-Яги, и наслаждались тем, что Лилиана со своей сворой где-то далеко.

— Зайдем? — Горан кивнул на своеобразное кафе под крышей из пальмовых листьев, десятком столиков с перемотанными скотчем стульями прямо на песке и серым псом, который спал у входа, подергивая во сне лапами. — Давай.

Мы подошли к фанерной стойке "бара". Драган заказал нам виски, вновь заставив меня позавидовать лингвистическому дару санклитов, и, судя по всему, задал какой-то вопрос местным.

— Ты что-то ищешь? — не выдержала я, поддавшись любопытству.

— Кого-то. — Уточнил он, лукаво улыбаясь. — Баджо.

— Это что за зверь?

— Морские цыгане, которые постоянно кочуют. Это будет сюрприз. — Санклит взял стаканчик с виски. — За свободу, любимая!

— За нее, родимую! — стеклянный бочок чмокнул собрата, и обжигающий напиток скользнул в желудок, перехватив дыхание. — Ей-богу, это самогон!

— Любой виски по сути самогон! — Горан привлек меня к себе и поцеловал. — А с тобой мне и алкоголь не нужен — стоит утонуть в твоих глазах, пьянею моментально!

— Люблю тебя, — шепнула я ему на ухо и прикусила мочку.

— Саяна… — Санклит вздрогнул всем телом. — Жизнь моя!

— Тебя тут хотят, Драган.

— Тоже безумно тебя хочу, любимая!

— Не я, прости.

— Злая вредина! — мужчина, улыбаясь, заглянул в мое лицо.

— Он тебя хочет. — Я кивнула на бармена, который всячески пытался привлечь внимание хорвата.

Они быстро поговорили, Горан кивнул.

— Мне нужно кое-что сделать, родная.

— Иди, я побуду здесь.

— Можешь обещать, что не выйдешь из кафе?

— Это сложно назвать кафе. Но обещаю. Иди уже.

— Я на минуту. — Оглядываясь, он выскользнул в ночь.

Из небольшого приемника полились звуки ламбады, и тело отреагировало само. Зажигательная мелодия подействовала не только на меня. Убрав столики со стульями в сторону, местные уже вовсю отплясывали на импровизированном танцполе. Через секунду я, сама не знаю как, оказалась среди них. Мозолистые руки местного мачо легли на мою талию как раз в тот момент, когда вернулся Драган. Оторвав весьма неплохо двигающегося танцора от меня, он отшвырнул его в сторону, разъяренно рыча.

— Расслабься, не злись! — я тесно прижалась к нему, вовлекая в танец.

— Что ты со мной творишь, бессовестная! — простонал санклит, прижав меня к себе еще крепче.

— Пытаюсь уломать любимого станцевать ламбаду! — я развернулась и прижалась к нему спиной, под музыку двигая бедрами.

— Ламбада — не танец, — жарко прошептал мужчина, обжигая шею своим дыханием, — а выражение намерений!

— Пусть так! — выдохнула я. — Тогда мои желания тебе известны!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Любимая! — санклит подхватил меня на руки и утащил в темноту, к томно вздыхающему морю.

— Решил меня утопить, Отелло? — я усмехнулась, гладя его по волосам.

— Нет, — хрипло выдохнул он. — Унесу подальше от всех и буду любить до самого утра! Сделаю все, что пожелаешь!