За гранью грань - Ольга Романовская

– Так уж и любая? – не удержалась от саркастического замечания.

Видимо, вопрос ударил по самолюбию Соланжа, потому что он ушел, не удостоив ответом. Так, сама того не предполагая, получила в подарок драгоценное время. Надо использовать его во благо: одеться и попытаться сбежать. Только прямо сейчас не получится: слишком слаба.

Преодолевая накатывавшую волнами дурноту, доползла до края кровати и поглядела, не забрал ли некромант одежду. О небо, Соланж оказался не таким мерзавцем: платье и юбки, аккуратно сложенные, лежали на козетке. Только воспользоваться ими пока не могла.

Лежала, чувствуя, как ноет каждая мышца. Так возвращалась жизнь, это без боли не бывает. С одной стороны, спасибо Соланжу, без него не выкарабкалась бы, с другой – сделал он это с корыстными целями.

Повернув голову, в отчаянии смотрела в окно. Пока за ним солнечно, но ведь потом стемнеет и начнется кошмар. Самое печальное – я ничем не смогу помешать некроманту. Нет ни дара, ни знаний. Одна надежда на Геральта. Если я ему действительно дорога, он найдет и спасет.

Как живые, встали перед мысленным взором зеленые глаза с болотным ободком, волосы с темным отливом, упрямая линия рта. Если бы могла, прикоснулась бы к этим губам, прогнала заботы, но Геральт далеко, у него дела. Соланж же рядом, за стеной. Даже как женщина я его не прельщаю. Впервые пожалела об этом. Так бы поторговалась, но, увы, некромант равнодушен к моим прелестям.

Решив заранее не хоронить себя, кое-как оделась. На этом, собственно, силы и закончились. Кровь пульсировала в висках. Дыхания не хватало. Я напоминала загнанную лошадь. И судьбы у нас, в общем-то, схожие.

Дрожащей от мышечного напряжения рукой потянулась к экранирующему медальону – на месте. Странно, почему Соланж не снял его? Погладила холодное стекло и вновь представила Геральта. Может, между ним и медальоном есть связь? Пальцы бережно сжали украшение. Так, с серебряным глазом внутри голубого стекла, и погрузилась в неглубокую дрему.

Меня разбудили непонятные крики. Заворочалась и приподнялась на локте. Радостно отметила, что могу спокойно сидеть. Слабость прошла, голова больше не кружилась. Воспользовавшись дарованной свободой передвижений, соскочила с кровати и кинулась к окну. К двери даже не подошла: точно заперта и опутана чарами. Увы, меня постигло разочарование: рамы не открывались. Билась так и этак – безрезультатно.

– Соскучилась?

От звука знакомого насмешливого голоса вздрогнула и вжалась в стену. Неужели уже все, мое время истекло?

– Пойдем обедать, Дария. – Соланж приблизился на расстояние в пару шагов и протянул руку. Видя, что я не спешу ее принять, холодно, с натяжкой, будто неживой, улыбнулся. – Тебе надо поесть. Или решила голодать, чтобы вызвать во мне чувство вины?

– Вряд ли вы его испытаете, – покачала головой я.

– Отчего же? – пожал плечами некромант и сам взял за руку. От его прикосновения по телу пробежали мурашки. – Пойдем, Дария, – чуть мягче повторил Соланж. – Потом я покажу лабораторию.

– Зачем?

Я действительно не понимала, для чего меня развлекать. Бросить на алтарь, и вся недолга.

– Тебе же интересно, – скопировав мой удивленный тон, ответил Соланж и дернул за руку. Так как я сопротивлялась, некроманту пришлось приложить больше усилий, в итоге меня по инерции толкнуло носом прямо в грудь мучителю. – Там же куча колбочек, баночек, магия.

Прежде чем успела ударить по руке, Соланж потянулся к груди, но, как выяснилось, вовсе не за тем, чтобы пощупать, а чтобы застегнуть пуговку, которую пропустила.

– Я постараюсь сохранить большую часть тебя, – видимо, чтобы обнадежить, пообещал некромант и потрепал по подбородку. – Это тяжело, но возможно. Дурочкой точно не станешь. Жаль, не могу забрать силу иным способом. Наверное, в этом тоже есть своя прелесть.

Глаза Соланжа прищурились, пристально изучая. Даже неловко стало, захотелось одернуть платье и закрыться руками.

– Или не жаль? – задумчиво рассуждал вслух некромант, ничуть не смущаясь моего присутствия. – Какой же Геральт дурак!

К счастью, развивать тему Соланж не стал. Цепко сжимая мой локоть, некромант вел через анфиладу комнат. По пышности убранства они не уступали королевским покоям, только Соланж предпочитал более строгие цвета и лаконичные формы. Странно, но традиционного некромантского черного цвета не видно. То ли Соланж его не любил, то ли народная молва ошибалась.

Столовая поражала размерами – и столом, в центре которого зияла дыра, в которую вставили базальтовую чашу. Зачем она и почему не проломила стол?

– Специально для тебя, – Соланж махнул рукой в сторону чаши. – Ополоснешь лицо и руки.

Не знаю почему, но мне не хотелось прикасаться к чаше. Подсознание подсказывало, некромант задумал какую-то каверзу. Только добавляла масла в огонь улыбка Соланжа, нехорошая такая, как у голодного лиса. В итоге доверилась внутреннему голосу и предпочла соврать, будто не голодна.

– Дария! – Некромант потешался над моим страхом. Вот эти эмоции у него настоящие, сразу почувствовала. – Ты решила, будто я собрался утопить? Помилуй, зачем?

– В обычных домах таких вещей не ставят. – Хмурясь, обошла стол, даже заглянула под скатерть, но ничего особенного не заметила. – И чаша тут наверняка появилась специально для меня.

– Не ставят, – не стал отрицать Соланж и сопроводил громким фырканьем очередную попытку разгадать секрет странной конструкции. Даже не верится, суровый некромант, холоднее льда – и прыскает в кулак, как мальчишка! – Только у некромантов. Видишь ли, – он замолчал, хитро глядя на меня, – нам нужно по-особому мыть руки. Я-то это уже сделал, а вот ты пока нет. Вспомни, кое-кто лечил королеву, копался в мертвом. Мне негативная энергия в доме не нужна, а чаша ее удалит. Поэтому прошу! – Соланж указал на странный умывальник.

Недоверчиво заглянула в чашу. По виду там обычная вода, только сосуд непривычной формы – в виде конуса, сужающегося книзу.

Ладно, была не была!

Вода оказалась прохладной и приятной, а еще звенела. Я даже заслушалась – словно колокольчики!

– Мой хорошенько, – наставлял Соланж. – Оставишь частичку – самой же хуже.

Некромант сел и чинно разложил салфетку на коленях.

Я честно повозилась в воде еще пару минут, затем решила: хватит – и потянулась за полотенцем. А дальше? Стол большой, где мне сесть?

– Любое место на твой выбор. Можешь поближе ко мне. Или боишься? – Соланж не скрывал злорадства.

Пожала плечами и выбрала место неподалеку от чаши. Слуги тут же убрали лишние приборы, ужин начался. Он проходил в полном молчании. Соланж не предпринимал никаких попыток завести беседу, зато ел с аппетитом, уминая за обе щеки с неаристократической жадностью. Я догадывалась, дело в ритуалах: они отнимали много сил.