Дело земли - Ольга Чигиринская

— Это я уже понял, — усмешка не исчезла с безупречного лица Правого министра.

— Господин Правый министр, подумайте, что стоит между вами и гибелью всего, что дорого вашему дому?

— Хотите сказать, что это вы?

Сэймэй качает головой.

— Вы сами понимаете, что задали неправильный вопрос.

— У нас нет времени играть в загадки, господин Сэймэй. Когда мой брат умирал от лихорадки, явилась эта женщина. Сказала, что вернет брату жизнь, если мы позволим ему умереть и похороним не по буддийскому, а по старинному обряду. Брата я любил. Брат воскрес после трех дней оплакивания — но оказалось, что он теперь делит тело с духом нашего почтенного предка, Фудзивара-но Мотоцунэ. Что ж, господина Великого Министра Хорикава я почитал. Потом наш младший брат погадал у Сэймэя о судьбе своего новорожденного сына, и вы, господин Сэймэй, сказали ему… вам лучше знать, что вы ему сказали. Как такое может быть? — спросили мы у жрицы Идзанами. И она ответила: младшая ветвь дома Фудзивара вступит в союз с домом Минамото и через это возвысится. Она не могла сказать, о каком доме Минамото идет речь — поэтому господин Великий Министр решил попытаться извести сразу всех.

— Вот только он не знал, — сказал Сэймэй, — что в ту же ночь жрица появилась в доме господина Левого Министра и на основании того же гадания предложила ему такой же союз против Фудзивара. А мог бы догадаться. Не сразу, конечно. Но ему застила глаза угроза, ведь для него она означала даже не опалу или смерть, а нечто худшее. — Сэймэй кивнул чему-то своему. — А вы шли за братом, потому что верили ему. Особенно теперь, когда его решения были подкреплены умом и опытом министра Хорикава… не так ли?

И тут Райко почувствовал, что Сэймэй… нет, не лжет. Просто из множества причин предлагает собеседнику не главную, а самую для того приемлемую. Верность, братскую любовь и почтение к способностям. А не страх, что если не убедишь себя же, что все правильно, то придется либо встать поперек, либо хотя бы про себя признать, что струсил.

— И все выходило гладко, — продолжал Сэймэй, потому что господин Хорикава молчал. — Один Минамото должен был погибнуть либо оскандалиться, расследуя дело об убитых девицах… Другой — подпасть под подозрение в связи с этим делом… Третий… впрочем, возможно, поначалу его просто не приняли в расчет. Отшельник, музыкант на непыльной должности… я верно рассуждаю, господин Правый Министр?

— Неверно, господин заклинатель. Третий мог вмешаться, но с недостаточной силой и слишком поздно. Мы не приняли в расчет не его, а вас.

— Напрасно, — вздохнул Сэймэй. — Понимаете, когда предсказания не сбываются, это сильно вредит моему доходу. Меня нельзя было сбрасывать со счета.

— Увы, — холодно улыбнулся Правый Министр, — я не додумался посмотреть на дело с этой стороны. Иначе я бы предупредил брата.

— Не будем горевать о пролитой воде, — сказал Райко. — Мой отец скачет сюда со своими людьми. У нас есть еще время представить дело так, словно это вы призвали господина Тада-Мандзю на подавление бунта, поднятого Левым Министром, а он ведь этот бунт непременно поднимет. Есть возможность избежать резни. Поймите, вчера вы еще могли выйти из нее победителем, если бы богиня решила выступить на вашей стороне. Сегодня она вас покинула.

— Женщины, — вздохнул господин Правый Министр. — На них ни в чем нельзя положиться. Но я вас понял, господа. И то, что вы сказали — и то, чего вы не сказали. И если вы беретесь объяснить господину Минамото… старшему господину Минамото все выгоды нового положения, я берусь сделать так, что этот договор не будет нарушен. Никем.

— Этого мало, — сказал Райко. — Нам нужно знать, где скрывается жрица. И где — ваш брат.

Господин Фудзивара удивленно вскинул брови.

— Разве вы не знаете древней песни об истреблении цутигумо?

— В Поднебесной есть много мест, называющихся «Осака».

— Но это — то самое, что первым приходит на ум: Склон Встречи к северу от Нанива. Понимаете ли, они решили, что никому не придет в голову искать их там. Правильно решили, в общем-то… А брата я вам не отдам. Как бы ни обернулось дело, Фудзивара есть Фудзивара.

— Господин Правый Министр… — вступил Сэймэй, — он может не согласиться с вашим решением. И, пожалуйста, подумайте еще об одном. Ваш брат не мертв и не умирал вовсе. Вы уже догадались наверное, что на него навели болезнь, чтобы заставить его согласиться, его и вас. А тем, чье согласие было вырвано силой или получено обманом, можно помочь вернуться. Вернее, помочь можно всем, но таким как он — много легче. Дорога короче, и в мире больше людей, которым такое под силу.

— Как бы ни было получено согласие, — господин Фудзивара чуть сжал губы, — мой брат доволен сложившимся положением дел. В любом случае, сейчас я вам ничего не скажу, господа. Если вам и вправду дорого время — мы должны нанести визит господину канцлеру.

…А потом была встреча с отцом и новое расставание. Райко отправился с полутысячей людей в Нанива. На половине дороги ему пришлось взять в седло Садамицу и привязаться к нему поясом, чтобы не свалиться с коня. Нужно было спешить. Неизвестно как, неизвестно чем, но Райко чувствовал, что повелительница цутигумо доживает последние часы — а когда она отойдет, подвластные ей полудемоны разбегутся, обретя свободу. И тогда на то, чтобы справиться с ними, уйдет куда больше времени и крови. Да и скольким людям успеют они навредить… страшно подумать. Воистину, вражеская армия с полководцем — опасна, вражеская армия без полководца — опасна вдвойне.

Окрестности Нанива вымершими казались, когда Райко подъехал к ним на рассвете следующего дня. Люди сидели в домах и дрожали, друг другу ужасные рассказы о буйстве ночных призраков передавая. Никто не взялся проводить Райко к священной пещере, служившей некогда храмом богини Идзанами. Верней сказать, никто не взялся по доброй воле. Потому что уговаривать у Райко не было сил. А убедить местных жителей, что начальник столичной городской стражи при исполнении (то есть бывший начальник столичной городской стражи при исполнении, добытом посредством заговора и угрозы мятежа, ну что значат такие мелочи) страшнее любого демона, оказалось куда как просто.

Правда, и после угроз проводник согласился показать восточным воителям только вход в долину. А дальше — «можете мне рубить голову прямо здесь, не пойду». Райко бросил поселянину обещанную награду — накидку-хитатарэ. Тот подхватил обнову и ринулся прочь так, что рваные штаны захлопали на ветру. А Райко, спустившись в долину, понял, что проводник ему больше не нужен. Он уже видел это место — под красным небом Страны Мертвых.