Предел совершенства - Ольга Черных

Меня обвинили в воровстве секретной информации, сделали так, чтобы я сама в это поверила, и отправили в так называемый «исправительный лагерь». Только это вовсе не лагерь, а настоящая тюрьма, а, может, даже хуже. Это ад.

Мне стёрли память, заменили «лишние» воспоминания на выгодные для «Идеала», лишили меня любимого парня, работы, семьи и увлечений. Лишили меня всего ради сохранения своей тайны. Я была одна полгода, работала на заводе, жила в неведении и пустоте, но меня спасали сны о прошлой жизни… Я думала, что никогда не стану прежней, никогда не вспомню, кто я есть на самом деле. Я была одна, пока Ник не осмелился приехать за мной. Вы смогли бы пожертвовать всем ради любви? Давайте будем честными, не каждый из нас рискнул бы даже своей репутацией. Так зачем же доводить ситуацию до критического состояния, если мы с Вами можём её предотвратить раз и навсегда!

Вы знали, что меня намеренно разлучили с Ником и увезли из города? Деспоты (так мы называем работников «Идеала») разлучили мою подругу с её маленьким сыном. Почему, спросите Вы? Она просто знала правду, как и я. Если её будут знать все, то «Идеал» уже будет бессилен!

Прошу Вас, не переключайте своё внимание, дочитайте до конца.

Место, в котором я жила, называется Экспериментальным Обществом (сокращённо ЭО), в массах его называют исправительным лагерем. Сюда отправляют всех преступников страны, некоторым блокируют память, вводят микрочипы, пичкают подавляющей чувства сывороткой и следят за снами. Ах да, всех людей деспоты зовут объектами, присваивают им идентификационные номера и оборудуют комнаты скрытыми камерами. Никто из ЭО не возвращался обратно. Так было раньше. Теперь всё изменится, и я тому живой пример.

Поймите, это только начало всех экспериментов. Дальше будет хуже. У «Идеала» в планах ввести подбор пар и разделение по возрасту, они хотят активно использовать генную инженерию при рождении детей. Наши дети будут такими, какими их видит «Идеал». Эти реформы незаметно укоренятся в систему, медленно и практически безболезненно. Вы даже не отличите их от прежней жизни! Это неправильно, искусственно. Вы хотите такое будущее? Я нет, как и Сопротивление, которое наконец может выйти из тени!

Деспоты думали, что смогут создать Идеальное Общество для каждого человека, учесть интересы всех, но они глубоко ошибались. Все люди должны быть равными в правах. Сейчас, по сути, у нас негласное разделение на три слоя: наша элита «Идеал», интеллигенция и рабочий класс. Вам это нравится? Признайтесь себе, что мы должны сами выбирать свой путь, свою судьбу. Иначе наша жизнь потеряет смысл и превратится в существование, зато мы угодим «Идеалу».

Если ты родился в Далласе, ты не обязан до конца своих дней работать на заводе. Никто не имеет права Вас принуждать, навязывать своё мнение. Может, кто-то склонен быть художником, актёром или музыкантом…

Вы не будете предпринимать меры, не будете воспринимать мои слова всерьёз, пока ЭО не коснётся лично Вас. Это Ваш выбор, и я не могу его осудить. Я сделала всё, что было в моих силах. Если Вы согласны со мной и не желаете новых реформ, мы будем вместе их искоренять. Мы построим будущее без экспериментов, жестокости и навязанных идеалов. Мы не идеальны, и в этом вся прелесть.

«Идеал» прав в одном: нужно наказывать убийц, насильников и террористов, но беспощадно стирать память невиновным людям и держать каждого провинившегося до конца его дней на заводе — это кощунство …

Нам нужны новые идеи, новый план, чтобы справиться со всем этим… Для начала, поверьте моим словам, поверьте в другую правду, которая может показаться Вам дикой.

Небо меняется каждый день, каждый час и даже минуту, а вы стоите на месте, не в силах изменить свою жизнь…

Будьте смелыми, сопротивляйтесь!

Некоторое время все молчали, обдумывая услышанную речь. Не знаю как у остальных, а у меня мурашки по коже пробежали…

— Нам больше не понадобится эта тетрадка, — сказал Шон. Вот это уже интересно. Я уже хотел возразить, а Тим поднял вверх большой палец, — расслабьтесь! Я имел в виду, нам нужно срочно набрать текст на ноутскрин и выложить в Сеть.

— А я уже собиралась тебя ударить, — засмеялась Трис. Иногда мне кажется, что они с Шоном брат и сестра, настолько они схожи в поведении и манерах.

— На самом деле, Мелоди — умничка! Вдохновляющая речь, особенно последние строчки. У неё, определённо, талант, — похвалила Пэрис мою девочку.

— Нужно быть полным кретином, чтобы не поверить в эти слова, — сказал Тим. Он, как всегда, в своём репертуаре, но я с ним согласен.

Ребята стали по очереди высказывать своё мнение, и мне приятно, что статья всем понравилась. Интересно, они заметили моё волнение, когда я прочитал своё имя? Мел упомянула меня в речи, и на мне теперь лежит двойная ответственность за будущее статьи и её распространение.

— Спасибо вам, Мел будет рада, — сказал я, когда обсуждение закончилось.

Трис, Эмили и Пэрис пошли на кухню, чтобы подготовить для Мелоди сюрприз. Я догадываюсь, что они замышляют, потому что Эмили взяла с собой несколько листов ватмана и коробку гуаши. Они не хотят мне ничего рассказывать, сослались на то, что завтра я сам всё увижу. Круто, что мы все занимаемся одним делом. О такой компании я и мечтать не мог, у меня всегда был только один друг и Мел. Хочется верить, что после участия в Сопротивлении мы будем поддерживать с ребятами связь.

— Чего размечтался? — спросил Тим, щёлкая пальцами у меня перед лицом. — Закончил с текстом?

— Почти, несколько строчек осталось, — ответил я. Пришлось печатать статью на ноутскрин Шона, мой забрала Мелоди, и я не стал лишний раз её тревожить. — Сейчас выложим?

— Билл нам доверяет, нечего ждать, — сказал Шон, — только отправлю ему копию, узнает с первых уст.

Мы снова остались втроём. Словно никогда и не выходили из нашей комнаты в общежитии. Только тогда Тим не бренчал на гитаре (сейчас ему представилась такая возможность), а Шон не читал книг. Сегодня утром он долго рассматривал книжный шкаф Эмили, удивляясь, что ещё кто-то хранит бумажные экземпляры. Мелоди тоже хотела что-то прочитать, ей нравится листать страницы и ощущать их аромат. Она не ходила в библиотеку, имеющуюся в Корпусе, потому что все книги, доступные там, она давно прочитала. Для профессии журналистки просто необходимо много читать, к тому же она пишет песни и стихи. Я сам бы не прочь взять с полки интересную антиутопию, но пока у меня есть другие дела.

— Готово, — сказал я и сохранил набранный текст на ноуте, — вы пока ищите подходящие сайты, а у меня появилась идея. Нужно позвонить Адаму. Тим, одолжишь ноут?