Семейный альбом - Даниэла Стил

Взгляд Фэй был тяжелым, а Варда – таким же жалким, как и весь день. Он казался побитым, но был сам во всем виноват, по крайней мере перед ней.

– А если я не захочу развода без скандала?

– Тогда и не пытайся ехать со мной в город, Вард. – Фэй подняла руку, чтобы остановить такси для себя, и он сбавил тон в полном отчаянии.

– А я вообще не хочу развода. Почему ты так уверена, что я хочу развестись? Я ничего такого тебе не говорил.

Фэй горько рассмеялась.

– Не смеши, я не видела тебя четыре месяца, ты не являлся ночевать и думаешь, после этого я буду жить с тобой? Похоже, ты принимаешь меня за большую дуру, чем я есть на самом деле.

– Ты не дура, Фэй, это я полный идиот.

– Полностью с тобой согласна, но сейчас не время и не место обсуждать столь тонкую материю. – Она усмехнулась и посмотрела на него с откровенным раздражением. – Я вообще не понимаю, какого черта ты увязался за мной.

– Посмотреть на Энн… Поговорить с тобой… Мы так давно не общались, Фэй…

– Не по моей вине.

– Знаю, виноват только я. – Он был готов полностью взять вину на себя, здравый смысл как будто вернулся к нему. Но слишком поздно. Для обоих.

Она скептически посмотрела на мужа.

– А что случилось? Твоя маленькая медсестра из мыльной оперы дала тебе отставку после моего ухода?

– Нет, я бросил ее сам.

Кэрол бесилась от ярости, когда Вард сообщил, что едет в Сан-Франциско вместе с Фэй. Он давно собирался сказать ей, что между ними все кончено, независимо от того, захочет ли Фэй остаться с ним. Девице было всего двадцать два года, и Варду уже становилось скучно с ней. Все кончено, это обычная дурацкая интрижка. Ему нужна только Фэй. Так всегда и было, но жена замкнулась в собственной боли, и он не мог пробиться к ней. Все это время им нечего было дать друг другу, но он хотел получить еще один шанс, если она согласится выслушать его. Но Фэй не желала этого, по крайней мере, так ему казалось.

Она остановила такси, рывком открыла дверь и уставилась на него.

– Так ты едешь, Вард?

– Ты слышала, что я сказал? С той девицей кончено.

– А мне наплевать.

– Ну и прекрасно. Просто знай, и все.

– Так вот, и ты тоже знай, Вард. У нас с тобой тоже все кончено. Конец. Финиш. Ясно? – Она дала водителю адрес и села сзади.

– Я не согласен.

Ей так хотелось ударить его, но приходилось говорить тихо, чтобы не слышал водитель.

– Ничего себе, ты почти полгода не жил с нами, обмазал меня дерьмом и выставил дураком себя, связавшись с девицей на тридцать лет моложе, а теперь вдруг великодушно решаешь вернуться. Да пошел ты в задницу, Вард Тэйер! Я хочу развода, и больше ничего. – Она перехватила взгляд водителя в зеркале заднего вида, но Вард ничего не заметил.

– Я хочу остаться с тобой.

– Ты сукин сын!

– Знаю. Но мы женаты двадцать один год, и я не хочу расставаться, Фэй.

– Не хочешь? Пять месяцев ты об этом не думал. Оба понимали – почему. Это было результатом потрясения из-за Лайонела. Слабое сочувствие шевельнулось в душе Фэй.

– Ты ведь знаешь причину.

– Но это не повод так поступать со мной.

– Я не мог иначе доказать себе, что я мужчина.

– Слишком слабое оправдание.

– Но так и было. – И, глядя в окно, добавил: – Ты никогда не поймешь, что это для меня значило.

– А теперь? Ты снова собираешься наказывать сына?

– Я благодарен ему за Энн. – Но в голосе зазвучали прежние нотки.

– Ты никогда не простишь его, да?

– Я не могу забыть, кто он.

– Он твой сын, Вард. И мой.

– Для тебя все обстоит по-другому.

– Может быть… Но я люблю его. И он слишком молод.

Вард вздохнул.

– Я знаю… Мне было очень больно, я так долго был не в себе. Не просто смириться с таким открытием, а теперь вот Энн…

Фэй нахмурилась, размышляя о том, что рассказал ей Лайонел. Стоит ли предупредить Варда? Такие новости могли придавить его окончательно.

Впервые за много месяцев она ласково заговорила с ним.

– Лайонел думает, что Энн все это время пичкали наркотиками.

Он в беспокойстве посмотрел на нее.

– Какими?

– Он не уверен, но, кажется, марихуаной, ЛСД…

– Могло быть и хуже.

– Да. – Фэй вздохнула и добавила: – К тому же она беременна.

Вард зажмурился, снова открыл глаза и посмотрел на Фэй.

– Что с нами всеми произошло за эти полгода? Наша жизнь рухнула.

Она улыбнулась ему. Ничего не поделаешь, он говорил чистую правду. Со временем они соберут, соединят разрушенное. Как уже было когда-то. Он посмотрел на жену и взял ее за руку.

– Мы оба прошли через ад.

Фэй мысленно согласилась с ним и руки не отняла. Они нуждались друг в друге. Хотя бы на несколько месяцев. И все-таки она была рада, что муж поехал с ней. Даже если после того, как все кончится, им придется расстаться.

Такси неслось в город; они сидели, углубившись в мысли о маленькой беззащитной девочке, об их дочери Энн.

24

Тэйеры появились в «Сан-Марке» в начале шестого. Маленький скромный отель на Дивисадеро-стрит стал домом для Джона и Лайонела почти на пять месяцев. Прежде чем войти в подъезд – Вард шагал следом, – Фэй на секунду задержалась и посмотрела наверх. В последний приезд она узнала, что комната мальчиков на третьем этаже. Фэй решительно направилась к лестнице, не дожидаясь объяснений клерка за стойкой. Ей не хотелось ни с кем разговаривать. Она жаждала видеть Энн. Начисто забыв о Варде, Фэй тихо постучала. Лайонел подошел сразу, взглянул на мать сквозь щелку и в некоторой нерешительности распахнул дверь. С порога Фэй увидела, что на кровати, спиной к двери, кто-то лежит. В банном халате Лайонела, длинные волосы разметались по подушке. На миг Фэй показалось, что Энн спит, но та медленно повернулась посмотреть, кто пришел. Лицо залито слезами, под глазами темные круги; сами глаза – огромные на осунувшемся лице. Фэй замерла, ошарашенная, но сдержалась. За пять месяцев дочь стала совершенно другой – серьезная, чужая. Совсем чужая. Неузнаваемая. По фотографии полиция вряд ли разыскала бы ее.

– Привет, дорогая. – Фэй медленно подошла к кровати, боясь вспугнуть ее.

Энн, напомнившая ей раненую птицу, тихо застонала, еще плотнее свернувшись в клубок. Она постепенно приходила в себя от галлюцинаций, то возникавших, то исчезавших. Лайонел с Джоном поили ее апельсиновым соком и кормили шоколадными батончиками, чтобы поддержать иссякшие силы. И незадолго до прихода родителей сумели скормить ей гамбургер. Энн стошнило, но выглядела она уже чуть лучше, по крайней мере так казалось Джону и Лаю. Несколько часов назад на нее страшно было смотреть. Лайонел буквально съежился при мысли, что мать увидит ее такой… Он перевел взгляд на родителей, и его поразили глаза матери. На Варда Лай не осмеливался посмотреть: он не видел отца с того ужасного дня, когда тот застал их с Джоном. Но по крайней мере он здесь, приехал, пусть не из-за них, а ради Энн.