Вороная - Анна Рыжак

пожалуй, что я переняла у своей матери — это умение красиво одеваться.

Он поставил швейную машинку на рабочий стол и начал убирать с него в чемоданчик инструменты для изготовления ювелирных изделий: молоточки, щипцы, плоскогубцы. Зоя бросила взгляд на оставленный на подоконнике блокнот с эскизами украшений. На открытой странице красовался кулон золотой рыбки, исполняющей детские желания.

— Все меня так хвалят, но мне все же не верится, что качество моей работы высокое. Мне кажется, что делаю недостаточно… — она задумалась. — Недостаточно хорошо. Могу еще лучше. И думаю, каждый человек может сделать так же, как я, стоит только приложить силы и желание.

— Нет! Придумывать новые фасоны и воплощать их в жизнь — дано не каждому. Тебе надо научиться ценить себя, — сказал Володя укоризненно. — Я сейчас вернусь.

В ванной зашумела вода. Через некоторое время он вошел в комнату переодетый в домашнее — в серые хлопковые штаны и белую футболку.

— С чего начнем?

— Будем снимать мерки. Где сантиметровая лента?

— Наверное, в твоей швейной машинке, — он пожал плечами.

Зоя сняла с нее деревянную крышку и пошарила рукой в ящике с нитками и шпульками.

— Я думала, что у тебя есть собственная. Какой же ты портной без ленты. Вот и она… Нашла!..

Володя шутливо вздохнул.

— Эту машинку мне еще папа подарил. После того как я сшила на уроках домоводства фартуки для мамы и для бабушки. Он заметил, что мне интересно этим заниматься. С тех пор я с ней не расстаюсь. Мне кажется, что она приносит мне удачу. Вот, даже в Москву с собой привезла.

Зоя развернула ленту.

— Так, а теперь изобрази самолет: разведи руки в стороны.

Володя поставил ноги на ширине плеч, сделал руки крыльями и протяжно загудел «ууу», чем вызвал у нее смех. По его глазам было видно, что ему нравилось, когда она смеется, он не отрывал взгляд от ямочек на ее щеках.

Она обвила его торс руками и перехватила за спиной сантиметровую ленту. От близости тела Володи ее бросило в жар, парень, как и всегда, пах чистотой и одеколоном.

— Кажется, снимать мерки — мое самое любимое занятие, — усмехнулся он и неожиданно для Зои обнял ее и прижал к себе.

— Ты мне мешаешь, — она пыталась напустить строгость в голос, но все равно получилось игриво.

— Эх! — Володя вздохнул с добродушным лукавством и выпустил ее из плена рук.

— Ты же хочешь научиться шить?

— Больше всего я хочу, чтобы у изготовленных мной пуговиц появилось собственное пальто.

— Тогда я могу его сама сшить для тебя.

— Нет. Все-таки сначала надо попробовать свои силы.

— Какой фасон тебе нравится?

Он взял с подоконника блокнот с эскизами украшений и перевернул несколько страниц назад. Показал наброски пальто.

— Красивое! — одобрила его набросок Зоя. — Только в этом месте я бы добавила карман-обманку.

Она взяла со стола карандаш и дорисовала деталь.

— Когда мне говорят о красоте, я тут же вспоминаю тебя, — он быстро чмокнул ее в щеку.

Зоя улыбнулась и записала его мерки в тетрадь.

— Теперь будем делать чертеж. У тебя есть старая газета?

Володя кивнул и послушно принес с кухни черно-белый сверток «Вечерней Москвы».

— У меня в классе было два одноклассника — толстый и тонкий, как у Чехова, — начала рассказывать Зоя, раскладывая на столе газету. — Тот, который тонкий, рассказал мне забавную историю. Дело в том, что толстому трусики шила бабушка. Он был настолько большой человек, что она брала ленту и шла вокруг него, потому что не могла его обхватить. Шла и приговаривала: «Так, Геннадий, стой смирно, сейчас я буду тебя измерять». Вот умора! Хотя в его оправдание скажу, человек он замечательный, очень душевный, и своего тонкого друга очень оберегал и беспокоился о нем.

Пока она высчитывала и уверенными движениями строила чертеж на серенькой бумаге с фотографиями политических деятелей, чувствовала на себе мужской взгляд. Глаза Володи, похоже, путешествовали по ее зеленому платью. Косы то и дело скатывались со спины на стол и мешали ей вести карандашом по бумаге. Обернувшись через плечо, она посмотрела на него снизу вверх и улыбнулась.

Володя усмехнулся рассказанной истории, но снова стал серьезным.

Зоя дала ему задание вырезать детали из бумаги, а сама вышла в коридор за бумажной упаковкой.

— Будем переносить на ткань, — крикнула она из коридора и, появившись в комнате, заговорщически добавила, показав на плотный сверток, — удалось раздобыть на фабрике рулон качественной шерсти!

Володя не спускал с нее синих глаз.

— Что?

— Ты такая красивая… — его глаза потемнели и подернулись поволокой. — Останься со мной, в этой маленькой квартирке на Патриарших, и больше никогда не уходи!

Он подошел к ней и обнял, уткнувшись носом в ее шею.

***

Зоя поставила на тумбочку флакон французских духов Climat. Нежный аромат цветов фиалки и ландыша с едва заметным горьковатым оттенком зелени дополнил образ невесты. Она стояла возле окна в длинном белом платье в пол, с кружевными узкими рукавами и высоким полупрозрачным горлышком.

— Ты будто баронесса или княжна, — сказала Таня, укладывая волны темных волос Зои в свадебную прическу. — Я видела на старинных фотографиях, что барышни до революции такие платья носили каждый день! Вот повезло!

Зоя мимолетом вспомнила про баронессу Буксгевден, взглянув на принадлежащие ей жемчужные сережки, которые сегодня украсят ее свадебный образ.

— Ты меня очень удивила, когда согласилась приехать на свадьбу.

— Я только прочитала телеграмму, сразу завопила: «Кто ж ей локоны будет крутить?». Лёнька проникся и отпустил на три дня. Кстати, откуда у тебя такие серьги? Какая роскошь! Тоже подарок? Володька тебя балует!

Не дожидаясь ответа, Таня оглянулась на пустые кровати швей, у которых был рабочий день на фабрике, но на всякий случай шепнула Зое на ухо:

— У девок в комнате глаза завидущие, я утром видела! Духи положу в сумочку и возьму с собой в загс.

Она многозначительно посмотрела на подругу через зеркало, а Зоя рассмеялась. Сегодня она обретет гораздо большее сокровище — любимого мужа и верного друга в одном лице. Все ее утро было наполнено предчувствием любви и надеждами на светлое будущее.

— Нет, сережки мне остались в наследство от дальних родственников, — слукавила Зоя. Она не стала объяснять, что накануне свадьбы сбегала в камеру хранения и достала из Потапыча украшение для праздника.

— Хорошо иметь такую родню! — Таня поправляла ей завитые волосы. — Сейчас буду фату цеплять. Кстати, ты звонила матери?

— Много раз. Когда она слышит мой голос, просто кладет трубку. Игнорирует меня уже несколько месяцев. Я ей отправила телеграмму с приглашением на праздник и адресом квартиры Володи,