Основной закон-2 - Дмитрий Николаевич Матвеев

За столом участковый вкратце поведал оперативную обстановку. Антипа за попытку убийства и нанесение тяжких телесных закрыли. Как Натаха ни умоляла, как слёзы перед участковым ни лила, а закон прогнуть ей не удалось. Антип и сам, как узнал, что по пьяни натворил, всерьёз испугался. Чуть ли не добровольно в полицию пошел. А Натаха осталась в его доме жить. Как выяснилось, своего у неё-то и не было. Василий как об этом услыхал, так сразу про чай забыл, принялся на стуле ёрзать. Кабы не участковый, сорвался бы с места, да бегом побежал. Пришлось прощаться и двигать дальше.

На памятном дворе было спокойно. Из приоткрытого окна доносился запах свежей стряпни. На том самом памятном чурбаке сидела и горевала Натаха. Увидала сына, подскочила, засуетилась, да и Василий к ней, было, дёрнулся. Но спохватился, остановился и обернулся к Валере. Серьезно так сказал:

- Спасибо!

Словно обещание давал.

Сказал и, уже ничем не сдерживаемый, кинулся к матери. Валерик не стал смотреть интимную семейную сцену. Глаз и без него хватало.

***

Юсуп Джалолов привёз малолетнего пациента на повторное лечение строго в назначенное время, минута в минуту. На этот раз выносить мальчика из машины на руках не потребовалось: пусть он был ещё слаб, пусть ступал неуверенно, но попытку Юсупа подхватить, помочь, жестко пресёк одним повелительным жестом. Открытую перед ним дверь воспринял как должное. Вошел в процедурную, разделся и сел на кушетку, показывая, что готов к продолжению. Это далось ему непросто: паренёк побледнел, на лбу выступил пот. Еще чуток – и пожалте, головокружение и обморок.

- Ты русский язык понимаешь? – осведомился Валера.

Мальчишка уверенно кивнул.

- Тогда слушай: я знаю, что тебе нужно держать лицо перед людьми клана, перед вассалами отца, перед женщинами, в конце концов. Я не принадлежу твоему клану, я не союзник и не противник. Я – целитель. И вижу всё, что с тобой происходит, вне зависимости от того, насколько хорошо ты притворяешься. Сейчас ты выздоравливаешь, но если начнёшь перенапрягать организм ненужной бравадой, то на борьбу с болезнью его сил может не хватить. А потребуется их много. Давай, ты не будешь здесь, при мне, демонстрировать стойкость и силу. Договорились?

Паренёк несколько секунд серьёзно обдумывал слова и лишь потом, согласившись с ними, с видимым облегчением лёг на кушетку и расслабился.

В этот раз всё было намного лучше. Валера быстро зачистил в паре мест незамеченные неделю назад чёрные кляксы болезни, золотистым ситом выцедил и убрал из крови порченные лейкоциты и, в завершение, добавил немалую порцию энергии просто так, для общего восстановления. Поднялся, повернулся к Юсупу:

- Всё, мальчик практически здоров. Теперь ему нужны лишь витамины, здоровое питание без ограничений и восстановительная физкультура с плавным наращиванием нагрузок. Думаю, для этого я уже не понадоблюсь. Через пару недель можете обратиться к профильным специалистам для официального обследования.

На лице Юсупа отобразилась такая радость, словно это его сына только что вылечили от смертельной болезни. Он вдруг заторопился: наверняка хотел как можно быстрее сообщить новость хозяину. Но поклонился и поблагодарил степенно, не допуская поспешности в ритуале. Осведомился:

- Что вы хотите, уважаемый, за лечение?

Валера внутренне усмехнулся. Вслух же ответил в тон Юсупу:

- Я приготовил письмо. Передай своему господину, в нём всё сказано.

На лице порученца не отобразилось ни обиды, ни удивления: всё произошло так, как должно быть.

Тем временем мальчик успел добраться до джипа, сел на заднее сиденье и теперь ожидал своего водителя. Юсуп метнулся к машине, сунулся внутрь и тут же вернулся с резной деревянной шкатулкой, подобной той, что так неудачно хранила деньги ныне покойного Асланбека Рахимова. А, может, это она и была – кто знает.

- Возьмите, вам просили передать за исцеление наследника. Это не оплата, не подумайте. Это – благодарность.

Валера открыл увесистую шкатулку: она была более, чем наполовину заполнена необработанными кусками янтаря.

***

Сплавив из дома всех посторонних, Валерик прихватил заряженный накопитель и отправился к Иринке. Коснулся шариком головы – не сработало. Тело, физически уже абсолютно целое, энергию не приняло. Взял еще один – больше не было, коснулся сразу двумя – и опять неудача. Пришлось заниматься подготовкой: отмерять дарёный янтарь, делать из него шарики, а потом, что самое муторное по зимнему времени, заряжать. Валерик даже размечтался: вот бы жить где-нибудь в субтропиках, там, где вечнозелёные растения. Джунгли круглый год генерируют энергию, только успевай заряжать накопители, да заряжаться самому. А здесь и сейчас только и остаётся, что в больших количествах перерабатывать в энергию сало с хлебом. Вот сало надоест окончательно, и придется возвращаться к пельменям. Или заняться поиском других калорийных продуктов. Орехов, к примеру. С мёдом.

На то, чтобы сделать и зарядить два накопителя, по весу вдвое больших, чем прежние двухсантиметровые шарики, ушла неделя. Замирания сердца и особых переживаний в этот раз не было: слишком уж тяжко далась подготовка. А в результате - один шар не сработал. Два, приложенных одновременно, тоже. Энергет-самоучка тяжко вздохнул и отправился делать новые накопители.

***

Каким образом люди прознали о Валерике, неизвестно. Но только спустя пару недель после излечения Василия, началось паломничество. Конечно же, всё произошло не сразу. Первой пришла женщина всё из того же посёлка. Ещё не старая, всего-то лет тридцати. Она попросила убрать шрамы на лице. Её в детстве здорово покусала собака. Раны врачи зашили, шрамы остались. А с таким лицом какая может быть личная жизнь? Ни тебе мужа, ни детей, ни даже нормальной работы. А тут разглядели бабы, что у Василия после лечения ни следочка на голове не осталось, и это после удара топором. Вот и пошла Надежда Сергеевна оправдывать своё имя.

Разумеется, Валерик её принял. Разумеется, всю женскую красу на место вернул. И даже удовольствие получил от этого: всё же не молодящихся старух ради денег рихтовать, а действительно попавшего в беду человека выручить, хоть и за вознаграждение. Потом уже, в процессе, оказалось, что шрамы у Надежды остались и на руках, и на ногах. Пришлось их тоже убирать. Но и результат вышел на загляденье. Надежда Сергеевна глядела на себя в ростовое трёхстворчатое зеркало, и наглядеться не могла. Как водится, всплакнула от избытка чувств, а потом достала из сумки мешок солёной грудинки, килограмма три. Денег у неё, видать, не лишку было, но где-то прознала об интересе