Королевский подарок - Гейл Линк

– Вы же ничего не едите, милорд. Или вам не нравятся блюда? Я закажу тогда на кухне то, что вам по вкусу, только скажите!

Голос Маризы доносился до Кэма словно издалека. Да, он хотел «других блюд» – ее губ, ее ласкающих рук… ее любви! – «Да, – понял он, – я страстно желаю, чтобы она всем сердцем полюбила меня! Но она не сможет. Красота не в состоянии полюбить уродство. Ни одна женщина не сможет».

«Ты так считаешь? – насмехался внутренний голос, – твоя дочка смогла же!».

– «Это другое дело, – возразил Кэм, – она моя плоть и кровь». Внутренний голос не унимался: «Так же как и твоя мать. Но она-то не выдержала испытания».

Кэм посмотрел на сидевшую напротив него красавицу – жену. В ней – его надежда на исцеление и новую жизнь. Он полюбил ее прекрасное тело и ее такую же прекрасную душу – ее силу, целеустремленность, искренность, верность родным и близким, преданность королю. Но он не отважится сказать ей, что полюбил ее. У Кэма закружилась голова, и он решил уйти, но, с трудом поднявшись на ноги, пошатывался и у него стало темно в глазу….

– Кэмерон, – закричала Мариза, подбегая k – нему и обвив его руками за пояс. – Вам нужно лечь, идемте же, – она подталкивала его к кровати.

– Нет, я пойду в свою комнату, – вяло возражал он. Кэм испытывал отвратительное чувство слабости и беспомощности.

«В чем дело? – промелькнуло в его сознании. – Я выпил всего лишь кубок вина, и голова у меня всегда была крепкая. И ведь Мариза тоже осушила свой кубок». Кэм почувствовал, что его уложили на мягкий матрац.

– В мою комнату! – настойчиво повторил он, но сразу словно провалился в беспамятство.

В последнем проблеске сознания он услышал нежный голос, шепчущий ему прямо в ухо:

– Тише, милорд. Вам надо отдохнуть! – и ощутил, как его голова погружается в мягкие подушки.

Мариза выждала несколько минут и, снова посмотрев на мужа, увидела, что он погрузился в глубокий сон. Питье подействовало. Он лежал на правом боку, обезображенная правая половина лица погрузилась в подушку, и Мариза залюбовалась его ангельским левым профилем. Золотистые ресницы тихо опущены на щеки, рот изогнут, как лук Купидона, и Кэм дышит во сне неслышно, как ребенок.

Опуская на постель его тело, Мариза заметила то, чего не видела раньше, – шрамы, покрывающие правое колено, и явно неправильно сросшиеся кости. Пальцы ее нежно погладили изуродованную ногу, и она снова перевела взгляд на его лицо, ангельски кроткое и спокойное в глубоком сне. «О любовь моя, – воззвала она в душе к мужу, – я хочу облегчить твою боль и сделаю это».

Мариза подошла к сундуку в изножье кровати, достала узкие шелковые шарфы и привязала их к перекладине изголовья. Сделав все, что она собиралась сделать, она вернулась к накрытому столу, взяла с блюда сочный кусок куриной грудки и впилась зубами в белое мясо. Через два часа Кэмерон проснется. Она должна подкрепиться для предстоящей битвы.

Кэм проснулся и открыл здоровый глаз. Он все еще находился в спальне жены и, очевидно, заснул на ее кровати.

Когда он попытался встать, он почувствовал, что связан. Паника охватила его. Пресвятой Иисус! Он был привязан к кровати. Шелковые ленты крепко связывали его руки и ноги. Он все еще чувствовал тяжесть в голове.

Мариза связала его, но с какой целью? Значит, она зачем-то опоила его настоем сонных трав. Как она посмела?

– Мариза! – закричал он. – Развяжи меня немедленно!

– Успокойтесь, успокойтесь же. Я здесь, с вами, мой дорогой муж, – нежно прошептал женский голос.

– Что это значит? – он продолжал дергать свои путы.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Мариза, садясь на краешек кровати.

– Как, по-твоему, я могу себя чувствовать? – гневно спросил он. – Как пленник.

– Значит, теперь вы лучше поймете меня, милорд, – когда вспомните, как вы привязали меня к кровати в коттедже.

– Это другое дело! – сердито воскликнул он.

– Почему? – Мариза подняла красивые каштановые брови. – Потому что я – женщина, а вы – Мужчина?

– Не поэтому. Я должен был так сделать.

– Почему – должен? – спросила она, положив руку под рубашку на его широкую грудь и пощипывая волоски на ней.

– У меня были свои причины, – угрюмо ответил он, явно не желая что – либо объяснить ей.

– Но мне недостаточно такого ответа, уверяю вас, милорд, – насмешливо возразила она.

– Это нужно было.

– Нет, это не ответ. – Мариза нагнулась над мужем, чтобы проверить, крепко ли завязаны широкие шелковые ленты в изголовьи кровати. Она почти коснулась его своей горячей грудью, и мужская плоть его восстала. Проклятье! Ведь он связан и не может даже дотронуться до нее.

Как ни странно, страха он не чувствовал. Раздражение, досаду, но не страх. Кэм поглядел в зеленые глаза жены. С каким гнусным злорадством глядела на него эта женщина, Фейт Беллэми, когда привязала его к кровати. Глаза Маризы смотрели на него ясным и чистым взглядом. Он не прочел в их изумрудной глубине ни жажды мести, ни ненависти, ни предательства – только быстро промелькнувшая тень обиды, гнева, когда она напомнила ему о ночи в коттедже. Мог ли он поведать ей правду? Мариза ждала ответа. В тишине комнаты раздавался стук настенных часов. Через открытое окно донесся крик какой-то птицы, лай собаки.

– Это было сделано для того, чтобы я не видела, как обезобразила вас другая женщина? – Мариза протянула руку и нежно погладила Кэма по обезображенной щеке.

Он резко повернул голову, отклоняясь от ласки.

– Можешь не отвечать, – я знаю, этого ты и боялся. Я знаю, как отпрянула от тебя родная мать, увидев тебя обезображенным, когда ты вернулся, в Шотландию.

– Она рассказала тебе? – Кэмерон едва мог поверить, что его мать решилась на такую исповедь его жене.

– Да. Ее поведение заслуживает упрека, но, – четко выговорила Мариза, – я – не она.

– Да, – язвительно засмеялся Кэм, – это сейчас ты ведешь такие речи. А вот как увидишь, отпрянешь в ужасе, как и она. И не пытайся.

– Нет, – сказала Мариза, – я решила, и я попытаюсь.

Она положила руку на широкую грудь Кэма, отстегнула золотую застежку, скалывающую ворот и завернула рубашку вверх, обнажив грудь, поросшую темно – золотым волосом. Потом подошла к своему рабочему столику, взяла позолоченные ножницы и снова подошла к Кэму.

– Что ты собираешься делать?

– Убрать ненужную материю. – Она кромсала рубашку, пока та не превратилась в клочья. Потом она бросила ножницы на пол и, окончательно разорвав ткань руками, обнажила правую сторону груди Кэма, покрытую страшными шрамами. У Маризы перехватило дыхание.

– Ну, теперь хватит с тебя? – сурово спросил Кэм. Мариза ответила, сперва наклонившись и поцеловав ужасную борозду.