Холодная луна - Джеффри Дивер

— Извините. Но знаете, одному надо одно, другому — другое. В общем, повторение не повредит. Если не возражаете, давайте еще разок вспомним все эти факты.

— Ну ладно, давайте.

Райм понял, что, заставив Винсента воспроизвести хорошо известные факты его биографии, она собирается установить нижний кинезический уровень его реакции. Теперь, познакомившись с методикой Кэтрин Дэнс, он пересмотрел свое мнение относительно допросов свидетелей, и сама процедура беседы с подозреваемым неожиданно начала вызывать у него интерес.

Кэтрин вежливо кивала, занося ответы Винсента в блокнот, и время от времени благодарила его за сотрудничество. Ее вежливость смущала Райма. На ее месте он вел бы себя гораздо более жестко.

Винсент скорчил гримасу.

— Послушайте, я, конечно, могу беседовать с вами, сколько вам заблагорассудится. Но все-таки надеюсь, что вы пошлете кого-нибудь на поиски того человека, которого я видел. Вы ведь не хотите, чтобы он сбежал. И меня это очень беспокоит. Я стараюсь вам помочь, а вы вместо того, чтобы искать его, заставляете меня снова и снова пересказывать мою биографию.

Все, что Винсент сообщил Кэтрин и полицейским о месте преступления и о преступнике, было выдумкой и полной ерундой. В здании, в котором, по его словам, скрылся убийца, не было никаких признаков того, что там кто-то недавно побывал.

— Ну а теперь, если вы не возражаете, еще разок вспомним все, что вы видели. Расскажите мне, что же все-таки случилось. Только, если не трудно, в обратном порядке.

— Что?

— В обратном порядке, то есть начиная с конца и к началу. Очень хороший способ подхлестнуть память. Начните с самого последнего по времени события и продолжайте дальше, пока не дойдете до самого первого. Подозреваемый… Он входит в дверь того старого здания в переулке… давайте начнем с некоторых деталей. Например, с цвета двери.

Винсент заерзал на стуле, нахмурился. Но мгновение спустя приступил к рассказу, начав с того, как человек проходит в дверь (цвета ее он не помнил). Затем Винсент упомянул о том, что произошло перед этим, — человек бежал по переулку. Затем вошел в него. А до того он бежал по улице. И в конце Винсент сообщил им о том, как заметил какого-то человека на Бэрроу, испуганно оглядывающегося по сторонам, а потом бросившегося бежать.

— Прекрасно, — подытожила Кэтрин, продолжая делать заметки. — Спасибо, Винсент. — И вдруг слегка нахмурилась. — Так почему вы все-таки назвались Тони Парсонсом?

— Потому что испугался. Я сделал полезное дело, рассказал вам о том, что видел, и что я получаю взамен? Я узнаю, что может явиться некто, кому захочется со мной расправиться, если ему станет известно мое имя. — У него дрогнула нижняя челюсть. — И я пожалел о том, что вообще вам что-то сообщил. Но дело сделано. И я ведь вам говорил, что напуган.

Хныкающая интонация Винсента раздражала Райма. «Ну давай, давай, наседай на него», — про себя подхлестывал он Кэтрин.

Но та подчеркнуто вежливым тоном попросила:

— Расскажите мне о ноже.

— Ну да, ваша правда, не нужно было его с собой носить. Но несколько лет назад на меня напали на улице, избили и ограбили. Страшная история. Видите, какой я идиот. Следовало оставить его дома. Обычно я так и поступаю. А сегодня я просто не подумал. И вот смотрите, что получилось.

Кэтрин вдруг сняла куртку и положила ее рядом на стул.

— Все вокруг такие умники, — продолжал Винсент, — они никогда ни в какие переделки не попадают. А мне стоит одно слово произнести — и видите, что происходит.

Он опустил голову, уставился на пол, краешки губ у него подергивались, словно от отвращения к самому себе.

Кэтрин попросила Винсента сообщить ей подробности того, как ему стало известно о других убийствах, и о том, где он находился в момент совершения этих преступлений.

Ее вопросы казались Райму странными и ненужными. И довольно поверхностными. Кэтрин вела допрос совсем иначе, не так, как повел бы его он, требуя алиби и камня на камне не оставляя от всех свидетельств подозреваемого. На то, из чего, по его мнению, можно было составить блестящее опровержение выдумок подонка, она не обращала никакого внимания. Кэтрин ни разу не спросила Винсента, не было ли у него какой-то другой причины, по которой он пытался завести ее в переулок. А ведь все они были практически уверены, что он намеревался убить ее, возможно, даже предварив убийство пыткой, чтобы выведать, что полиции известно о Часовщике.

Кэтрин никак не реагировала на его ответы, а только делала заметки в блокноте. Наконец она бросила взгляд поверх Винсента на Сакс:

— Амелия, не могла бы ты оказать мне услугу?

— Да, конечно.

— Покажи, пожалуйста, Винсенту след ноги, который мы нашли.

Амелия встала, взяла компьютерную распечатку и протянула ее Винсенту.

— И что? — спросил он.

— Обувь примерно вашего размера, не так ли? — Теперь она пристально всматривалась в него.

— Примерно.

Она продолжала пристально всматриваться в него, ничего не говоря. Райм почувствовал, что Кэтрин расставляет для парня какую-то хитроумную ловушку. И внимательно наблюдал за ними обоими.

— Спасибо, — сказала Кэтрин, обращаясь к Амелии, которая снова села.

Кэтрин подалась вперед, продвинувшись еще дальше в личное пространство подозреваемого.

— Винсент, мне интересно было бы узнать одну вещь. Где вы делали покупки?

Небольшая заминка.

— Ну, в продуктовом супермаркете.

Райм наконец понял. Она собиралась расспросить его о покупках, а потом поставить его в тупик вопросом, почему он делал их на Манхэттене, если живет в Нью-Джерси. Ведь большая часть того, что было в тележке, продается в любом магазине, а рядом с его домом, по-видимому, еще и дешевле. Она наклонилась вперед и сняла очки.

Ну вот, теперь она захлопнет капкан.

Кэтрин Дэнс улыбнулась и произнесла:

— Спасибо, Винсент. Думаю, достаточно. А, я вижу, вам хочется пить. Не возражаете против содовой?

Винсент кивнул:

— Да, спасибо.

Дэнс бросила взгляд на Райма.

— Мы можем найти для него какой-нибудь напиток?

Райм заморгал и растерянно взглянул на Амелию, которая, нахмурившись, отрицательно покачала головой. О чем, черт возьми, она думает? Она ведь до сих пор не вытянула из него ни капли ценной информации, размышлял криминалист. Пустая трата времени. Неужели это все, о чем она собиралась его расспросить? И теперь она еще хочет разыграть для преступника радушную хозяйку дома. Нехотя Райм подозвал Тома, который принес Кэтрин кока-колу.

Она вставила в бокал соломинку и передала его Винсенту. Он опорожнил его за несколько секунд.

— Винсент, нам нужно немного побеседовать, если вы не возражаете, и я думаю, сейчас все прояснится.

— Да, хорошо, конечно.

Патруль вывел его из комнаты. Кэтрин закрыла за ним дверь.

Бейкер качал головой, мрачно глядя на Кэтрин.

— Совершенно бессмысленно, — бормотал Селлитто.

Кэтрин нахмурилась:

— Ну что вы! Все идет превосходно.

— Превосходно? — с сомнением в голосе переспросил ее Райм.

— Мы на правильном пути… Теперь немного поясню вам ситуацию. Я установила нижний уровень его реагирования и затем попросила рассказать о происшедшем в обратной последовательности. Это хороший способ поймать на слове допрашиваемых, склонных к импровизации. Как правило, нормальному человеку не представляет труда воспроизвести последовательность реальных событий в любом направлении, как от начала к концу, так и от конца к началу. Но выдумывают ситуацию обычно лишь в одном направлении — от начала к концу. И когда лжецы пытаются воспроизвести ее в обратном порядке, они теряют главные вехи, на которых строили свой сценарий, и в результате постоянно спотыкаются. Итак, я с самого начала знала, что он помощник Часовщика.

— В самом деле? — рассмеялся Селлитто.

— Ну, это очевидно. Все его ответы по поводу внешности якобы виденного им преступника давались невпопад. А находясь в кафе, он не демонстрировал ни малейшего страха, несмотря на постоянные упоминания о том, как он напуган. Нет, он прекрасно знает Часовщика и участвовал в преступлениях, но вот каким образом, я сказать не могу. Одно ясно: он выполнял не только роль водителя.

— Вы ведь его не спрашивали ни о чем из того, что вы сейчас перечислили, — заметил Бейкер. — Разве мы не должны выяснить, где он находился в момент нападения на мастерскую флористки и на квартиру в Гринич-Виллидж?

Райм всем своим видом поддерживал Бейкера.

— О нет! Что вы! Это была бы настоящая катастрофа. Если бы я начала говорить на упомянутые вами темы, он бы полностью закрылся. Он очень сложная личность, внутри у него масса конфликтов, и я чувствую, что он находится на второй стадии стрессовой реакции. На стадии депрессии. Каковая, по сути, является злобой, обращенной вовнутрь. Когда человек находится в подобном состоянии, с ним очень трудно найти контакт. В случае с его личностным типом мне необходимо установить с ним доверительное общение, на что уйдет несколько дней, а возможно, даже недель. Но ведь только таким образом можно добиться от него правды традиционными методами допроса. А у нас нет времени. И потому единственный наш шанс — попробовать что-то действительно радикальное.