Либеральный Апокалипсис (сборник) - Алексей Ерошин

Липман зевнул. То, что для несчастной жертвы Годзиллы звучало откровением, для него было банальным и скучным. Полвека назад руководство корпораций пришло к выводу, что наиболее слабым звеном в системе являются департаменты HR. В ведение этих департаментов, в частности, входило проведение разного рода тренингов и деловых игр, формирующих корпоративный дух. Порой подобные тренинги проводились шарлатанами, приверженцами той или иной эзотерической религии, маскировавшимися под добропорядочных служащих. После того как под крышей нескольких крупных компаний пышным цветом расцвели настоящие тоталитарные секты, было решено привлекать к подбору кадров дипломированных философов, которые могли бы заранее распознать носителей вредоносной идеологии.

Вскоре в совет директоров каждой уважающей себя корпорации входил по крайней мере один авторитетный философ. Теперь они занимались не только тем, что отфильтровывали потенциально опасных коучей и инструкторов для деловых игр – в их обязанности входило также формирование корпоративной идеологии. Спустя несколько лет философы создали свою собственную корпорацию – Службу Интеллектуальной Безопасности, управлявшуюся Конклавом. А рядовые члены корпорации стали в просторечии именоваться хабермасами – в честь великого философа прошлого, так много сделавшего для изучения коллективного разума.

– Годзилла, – нетерпеливо напомнил Липман. – Ты хотела рассказать мне о Годзилле, дитя.

Секретарша на мгновение запнулась. Затем в ее серых глазах мелькнула какая-то тень.

– Он говорил с нами на языке хабермасов, – ответила она неуверенно. – Это было странно… но мы все понимали.

«Еще бы, – усмехнулся про себя Микаэль. – Он использовал все, чему его учили в университете и школе СИБ. А будучи зятем Папы Юргена, он наверняка мог посещать семинары по высшей технике Эр-Эс».

– Он рассказывал нам про Эр-Эс, – словно прочитав его мысли, сказала женщина. – Про то, что эту технику изобрели очень давно… еще в доисторические времена.

– Не изобрели, – неизвестно зачем поправил ее Липман. – Некоторые люди всегда ей владели.

– Да, – тут же согласилась секретарша. – Людоеды. Они подавляли волю своих соплеменников и те безропотно давали себя сожрать. Все главы корпораций, вся мировая элита, все, кто владеет Эр-Эс, – потомки тех людоедов.

– Дитя, – ласково сказал Микаэль, – это правда. Но правда и то, что Годзилла ничем от них не отличается. Поэтому вы его и слушали. Поэтому и пошли за ним, когда он объявил Час Разрушения.

– Даже если это и так, он дал нам свободу.

– Свободу умирать, – возразил Липман. – Вы стали его пальцами, его кулаками, которыми он уничтожил Сити. Вы пережили короткий миг счастья, иллюзию вседозволенности. Он приказал, и вы послушно разгромили офисы нескольких крупнейших корпораций. Он сделал это с помощью все той же техники Эр-Эс, роковой суггестии, которая заставляла твоих предков идти в пещеру к его предкам. В пещеру, из которой потом вылетали обглоданные кости.

Секретарша задрожала.

– Прошло пятьдесят тысяч лет, – безжалостно продолжал Микаэль. – И теперь Годзилла жрет вас, только вместо костей из его пещеры вылетает сломанная офисная техника. Ему нет дела до твоей свободы, дитя. Вы для него – мусор, шлак под ногами. Он такой же хабермас, как и я.

– Для вас мы тоже шлак, – тихо произнесла женщина.

– Да, – не стал спорить Липман. – Бессмысленный, бесполезный шлак, чья функция – нажимать на кнопки компьютера и перекладывать миллионы тонн ненужных бумажек. Но я несу ответственность за вас, простецов, и за менеджеров, которые стоят чуть выше вас, но, по большому счету, также бесполезны, я отвечаю. А Годзилла просто вас использовал. Чтобы отомстить миру, в котором он не мог подняться выше определенной ступеньки. Вот и весь его секрет, дитя.

– Вы мне не отец, – упрямо повторила секретарша. – И я не жалею о том, что мы сделали.

«Сколько их было? – подумал Микаэль печально. – Пятьдесят, сто тысяч? Все они одновременно перестали быть усердными корпоративными муравьями и превратились в бесстрашных бунтарей. Разнесли свои офисы, выбили стекла в хрустальных башнях, сломали лифты и перевернули машины на парковках руководства. А потом, когда Час Разрушения прошел – запала ведь хватает совсем ненадолго, – поняли, что не знают, что им делать дальше. Сейчас они организуются в стойбища, поют песни и занимаются любовью прямо на улицах. Но что они станут делать потом, когда закончится еда?»

– Тогда иди, – сказал он женщине. – Иди и постарайся быть счастливой те несколько дней, которые тебе остались. Потом здесь начнутся восстановительные работы, и вас выселят куда-нибудь на свалку.

Она неуверенно огляделась по сторонам.

– Я правда могу идти?

– Ты же свободный человек, – усмехнулся Микаэль. – Тебе же так сказал Годзилла.

Женщина отошла на несколько шагов и вдруг обернулась.

– Он еще придет, – сказала она с затаенным торжеством. – Он сотрет с лица земли ваши поганые города. И он освободит всех… даже вас.

– Он готовился долго. – Микаэль положил свой отчет на грубо отесанную столешницу. – Как минимум, два года. Во всяком случае, два года назад участники тренингов в корпорациях «Фуджи» и «Сименс» уже прошли инициацию первого уровня. После этого процесс пошел лавинообразно. Каждый коуч инициировал от десяти до двадцати человек. Каждый из этих двадцати – еще двоих. И так далее. За два года Годзилла обратил уже семьдесят пять тысяч сотрудников в семи крупнейших корпорациях Сити.

– И все это время вы работали с ним рядом, Микаэль, – в голосе кардинала слышалась непонятная ирония. – Вы же, кажется, были даже друзьями?

– К сожалению, – Липман старался не смотреть на кардинала. Он чувствовал, как щеки его заливает краска стыда. – Я виноват, Ваше преосвященство. Но я постарался искупить свою вину. Я провел большую исследовательскую работу и теперь могу с высокой степенью вероятности предсказать, где Годзилла нанесет свой следующий удар. А следовательно, мы не только можем предотвратить ущерб, который планирует причинить Годзилла, но и вычислить его местонахождение. Постоянный контакт с несколькими десятками обращенных в каждой корпорации невозможен без устойчивых каналов связи. Даже программы шифрования, которые он использует, не смогут помочь ему, если мы будем отслеживать все его аватары…

Гроненфельд сделал нетерпеливый жест, и Липман замолчал.

– Достаточно, – сказал кардинал. – Вы хорошо поработали, старший хабермас, но то, что вы сейчас предлагаете, лишнее. Мы не станем тратить ресурсы на поиски Годзиллы.