Моя строптивая леди - Джо Беверли

Было так чудесно слышать эти слова, что Честити разрыдалась.

— Не плачь. — Син со вздохом привлек ее к себе. — Как раз теперь плакать ни к чему — все уже хорошо и таким останется. Тебе никогда больше не придется ни бояться, ни страдать. Клянусь в этом! Ты знаешь, что я всегда держу слово.

Этому хотелось поверить, но Честити получила слишком жестокий урок. Она высвободилась.

— Ты очень хороший человек, Син, но один против всех. Отец сокрушит тебя.

К удивлению, он расхохотался.

— Ты все время забываешь, что имеешь дело с Маллореном!

Честити не нашлась что сказать на это и лишь молча смотрела на него. Син соскочил с постели и потянул ее за собой.

— Всем одеваться! — Он дал ей звучного шлепка по заду, а в ответ на изумленный взгляд пояснил:

— Это за то, что в «Доме у дороги» ты прикидывалась прожженной девицей. Надо было прямо сказать, что это с тобой впервые.

Затем он начал одеваться, и, словно в тумане, Честити последовала его примеру. Она надела безвкусную розовую сорочку, кричащие нижние юбки и прикрыла все это поношенным платьем служанки. Не дожидаясь просьб, Син подошел затянуть ей сзади шнуровку — милая, трогательная фамильярность.

Как завершающий штрих девушка надела перед зеркалом парик. И преобразилась, словно последних месяцев и не бывало.

Словно и не бывало! Честити криво усмехнулась. Даже взмах волшебной палочки не стер бы этот ужас из ее памяти.

Син приблизился сзади и положил ладони ей повыше талии.

— Ни намека на китовый ус. Так-то лучше, — сказал он одобрительно.

— Ни намека на корсет в этой комнате, иначе китовый ус был бы там, где и положено.

— Если хоть раз наткнусь на него у тебя на боках, сорву всю одежду до нитки!

Неугомонный шутник опять принялся за свое.

— Глупец! — возмутилась Честити. — Без китового уса модный туалет будет висеть на мне мешком!

— Ага! — вскричал Син с торжеством. — Значит, ты понемногу привыкаешь к мысли о модных туалетах.

— Это ни к чему. Я никогда уже…

— Никогда не говори «никогда»!

Она умолкла. Син упорствовал в своих заблуждениях, но это не могло продолжаться вечно. Его ожидало жестокое отрезвление, когда высший свет или Родгар прослышат о его намерениях. И даже не о намерениях, а о простом интересе к «пресловутой Честити Уэр».

— Нам пора, — напомнила девушка. — И без того уже растрачено много драгоценного времени.

— В этой комнате мы всего-навсего двадцать минут, — сказал Син, справившись по часам.

— Правда? — удивилась она.

— А ты думала, сколько длятся такие шалости? — поддразнил он. — Вообще-то любовные игры можно растянуть на долгие часы, и я тебе это с радостью продемонстрирую, но нельзя совсем сбрасывать со счетов и очаровательные двадцатиминутки, не говоря уже о пламенных пятиминутках.

Что-то в его взгляде послужило Честити намеком, но намек запоздал. Син захлопнул и спрятал часы, толкнул ее на постель, в мгновение ока расстегнул брюки, сдвинул юбки на талию. Эффект неожиданности был потрясающий — вся плоть ее содрогнулась от счастья в момент стремительного проникновения.

— Но, Син!..

— Ах, сладость торопливого греха! — прошептал он со смешливыми искорками в зеленых, с золотом, глазах. — Четыре минуты, — сообщил он, приводя в порядок одежду. — Как видишь, возможности почти безграничны.

— Ты обезумел! — возмутилась она дрожащим голосом.

— От вожделения к тебе, о мед моей жизни! — Син набросил Честити на плечи свой дорожный плащ. — Увы, хочешь не хочешь, а ехать придется.

Она спустилась вниз, еще не вполне опомнившись от случившегося. Пока Син отдавал распоряжения, вся прислуга сбежалась поглазеть на Честити.

— Это вам за услуги, — благосклонно обратился Син к хозяину, и еще несколько гиней переменили владельца. — Но помните, друг мой, я не столь любезен с теми, кому случится разочаровать меня. — Он предложил руку Честити и повел ее к двери, а на пороге обернулся. — Кстати, я забыл представиться. Лорд Син Маллорен.

Он обронил это имя с высокомерием, которого не постыдился бы и сам маркиз Родгар. Хозяин, как и следовало ожидать, вытаращил глаза.

— Лорд Син Маллорен! — передразнила Честити, когда они были за пределами слышимости. — Я вижу, это имя наводит ужас на всю Англию, что вдоль, что поперек!

— Насчет всей Англии не поручусь, но в этих местах и в самом деле наводит.

— Почему?

— Потому что Родгар-Эбби тут прямо под боком, — рассеянно отозвался Син, глядя на мужское седло ее лошади. — Ты уверена, что выдержишь?

Раскрыв все свои самые страшные тайны, уже нет смысла лгать по мелочам.

— Выдержу, только не знаю, как долго.

— Долго и не придется. — Больше Син не сказал ничего, но когда Честити при его участии и с помощью подставки наконец взгромоздилась в седло, добавил:

— Родгар приютит тебя.

— Что?! — Она чуть не свалилась с седла. — Мы же все это время играли с ним в прятки!

— Я не имел в виду брата и очень надеюсь, что он до сих пор рыщет по дорогам. Я говорю о Родгар-Эбби, нашем поместье. Вот где ты уж точно будешь в полной безопасности.

— Но я не хочу!..

— Нужно как можно скорее получить лицензию, а ты меня задерживаешь.

Это был веский аргумент, но хотя Честити смолчала, ее бросило в дрожь: оказаться в родовом гнезде Маллоренов не только в качестве «пресловутой Честити Уэр», но и как любовница младшего сына! Это ничуть не лучше, чем стоять у позорного столба. К тому же было заметно, что и Син не в восторге от этой перспективы. Когда они шагом ехали к деревенской околице, он молчал.

Наконец девушка не выдержала:

— Зачем везти меня в Родгар-Эбби? Почему не оставить здесь?

— Потому что здесь небезопасно.

Похоже, он уже все для себя решил, и Честити отступилась, тем более что путь преграждали то овцы, то гуси и приходилось смотреть в оба. На проезжей дороге, однако, она сделала еще одну попытку:

— Если ты готов взять в Родгар-Эбби даже меня, отчего не взял туда Верити?

— Да уж, стоило бы.

— Тогда отчего?

Син адресовал ей неодобрительный взгляд. Пожевал губу.

— Это испортило бы всю забаву.

— Зачем же теперь все портить? Оставь меня в деревне и забавляйся дальше.

— Нет, Честити. Теперь не время для забав, пора браться за дело всерьез.

— А я уже привыкла дурачиться… — Заметив, что Син не спешит подхватить шутку, Честити взмолилась:

— Ну пожалуйста! С меня довольно! Это выше моих сил!

— Ты о чем?

Этот Син Маллорен, похоже, не вышел умом!

— О чем? О чем? Я Честити Уэр, твоя подстилка! Я не могу предстать перед твоей родней!

— Молчи! — Син приблизился вплотную и повернул ее к себе за плечи. — Ты — Честити Уэр, моя будущая жена! Если родные не примут тебя с распростертыми объятиями, я навсегда забуду дорогу в их дом!