Древнерусские княжества X–XIII вв. - Леонид Васильевич Алексеев

не был, по-видимому, княжеским центром, он был в составе Минского княжества и поставлял туда собранную со своей округи феодальную ренту.

Подобным пунктом был, очевидно, и г. Орша со своей Оршанской волостью. Археологические раскопки показали, что Орша возникла в середине XI в., т. е. позднее местных деревенских поселений примерно на одно-полтора столетия[1009].

* * *

Как же распределялись все названные волости между крупнейшими полоцкими феодалами-князьями? Здесь мы подходим к вопросу о запутанной генеалогии полоцких князей. Источники сообщают нам следующие имена сыновей Всеслава Полоцкого: Давыд (упомянут в статьях 1103, 1104, 1128 гг. — в последний раз как полоцкий князь), полоцкий князь Рогволод (1128 г.), Борис (1102 г. — сведения по летописным источникам В.Н. Татищева, 1128 г. — упомянут как полоцкий князь), Глеб (статьи 1104, 1108, 1116, 1117, 1119 гг. — везде упомянут как минский князь), Роман (умер в 1116 г.)[1010]. Известны имена еще двух полоцких князей, сыновей Всеслава — Святослава и Ростислава. Старшими сыновьями прославленного князя были, по-видимому, Давыд, Борис и Глеб: именно их помянул в Иерусалиме Даниил Мних[1011]. Полоцкого князя Давыда свергали полочане в 1128 г. и посадили на его место Рогволода, однако в 1128 г. сообщается о смерти не Рогволода, а Бориса. Остается предположить, что Рогволод имел крестное имя Борис. Это же подтверждает поздняя Густынская летопись, которая по неизвестным нам источникам прямо указывает: «Рогволод или Борис»[1012]; Борис был, очевидно, вторым сыном Всеслава, третьим был Глеб.

Какие же уделы получили сыновья Всеслава после смерти отца? Из летописи мы знаем, что Минским уделом безраздельно владел Глеб Всеславич. Мы установили, что Полоцкий, главнейший, удел получил старший сын Всеслава — Давыд. Фамильный удел Рогволода-Бориса определяется по княжению его сына и внука: под 1159 г. летопись сообщает, что его сын Рогволод Борисович бежал из заточения в Минске и направился в Друцк, где его приняли как своего князя. Сюда же он бежал в 1161 г., бросив полоцкое княжение, после битвы под Городцом («а Полотьску не смѣ ити, зане же множѣство погибе полотчанъ»[1013]. Здесь в 1171 г. он же заказал знаменитую надпись на огромном камне, древнем дольмене (так называемый Рогволодов камень)[1014]. В Друцке княжил и его сын Глеб Рогволодич (1180 г.)[1015]. Таким образом, по княжению сына и внука мы определяем, что Борис-Рогволод уже владел Друцком, получив этот удел, по-видимому, по смерти отца (1101 г.).

Перейдем к младшим сыновьям Всеслава Полоцкого, в отношении владений которых в науке также нет ясности. Под 1116 г. Повесть временных лет сообщает о смерти Романа Всеславича, его вдова упоминается в житии Евфросинии Полоцкой[1016]. Под 1130 г. летописец сообщает о кривичских князьях Давыде, Ростиславе, Святославе и двух Рогволодичах (именно в этом порядке), которых киевский Мстислав «поточи Царюгороду за неслушанье ихъ». В другом месте той же летописи узнаем, что сосланы они были с женами и детьми[1017], а Лаврентьевская летопись уточняет имена Рогволодичей — Василий и Иван[1018]. Итак, помимо трех старших сыновей у Всеслава было еще три младших сына — Роман, Ростислав и Святослав. Взаимное старшинство их неизвестно; можно полагать, что они владели тремя оставшимися уделами-волостями — Витебским, Лукомльским и, вероятно, Изяславльским. Для определения владений Романа данных нет: он умер слишком рано. Мало данных и для утверждения о владениях Ростислава-Георгия. В рецензии на мою книгу польский историк Т. Василевский отождествляет брата Евфросиньи Полоцкой Вячеслава с кокнесским князем Вячко, что позволило ему утверждать, что Ростислав Всеславич и его дочь Евфросинья Полоцкая были владельцами якобы Кокнессе[1019]. Однако это невероятно. Т. Василевский забывает, что Евфросинья, судя по ее житию, постриглась в монахини еще при жизни Бориса Всеславича Полоцкого (умер в 1128 г.), родилась, следовательно, около 1120 г., в конце жизни удалилась со своим братом Вячеславом в Византию, где и умерла в 1173 г. Вячко же действовал в начале XIII в. и был убит немцами при осаде Юрьева в 1224 г.[1020] Он не мог быть братом полоцкой просветительницы, так как принадлежал к другому поколению полоцких князей.

Со Святославом Всеславичем несколько сложнее. В названной рецензии Т. Василевский предлагает считать этого князя владельцем Витебского удела и ссылается на княжение в Витебске его внуков Всеслава и Брячислава[1021]. Мысль эта не нова и высказывалась в нашей дореволюционной литературе неоднократно[1022]. Однако здесь встречается одно очень важное, на наш взгляд, осложнение, которое и не позволило мне в моей книге привести соображения о месте княжений Святослава: вторжение смоленских интересов в Витебскую волость. По сведению Густынской летописи, уже в 1116 г. Давыд Святославич и Ярополк Владимирович захватывали Витебск[1023]. Если текст этой поздней летописи в данном месте запутан (Минск назван Смоленском, Глеб Всеславич — Глебом Святославичем и т. д.) и, может быть, не заслуживает доверия, то во вполне достоверном тексте Ипатьевской летописи под 1165 г. мы читаем: «…томъ же лѣтѣ Давыдъ Ростиславич сѣде Витебски, а Романови, Вячиславлю внуку да Ростиславъ Васильев и Краен»[1024]. Очевидно, что Витебск в этот момент был такой же княжеской вотчиной Смоленска, как Василев и Красн, и это княжение наряду с другими жаловалось Ростиславом Мстиславичем своим вассалам (сыновьям). Давыда Ростиславича мы застаем в Витебске и через два года. К нему туда бежал, спасаясь от Володаря Глебовича, полоцкий князь Всеслав Василькович[1025]. Васильковичи утвердились в Витебске только с середины 70-х годов (1175 г. — Всеслав, 1180 г. — Брячислав)[1026], т. е. через 42 года после изгнания полоцких князей в Византию.

Итак, в начале XII в. Витебск и его удел-волость находились во владении, по-видимому, одного из сыновей Всеслава Полоцкого — Романа, Святослава или Ростислава. После высылки князей в Византию (1130 г.) в Полоцкой земле оставалось, по-видимому, несколько второстепенных князей, среди которых история оставила нам имя одного — Василька Святославича, возведенного в 1132 г. по воле полочан на полоцкий стол. Был ли он до этого владельцем Витебского удела (и наследовал в этом случае его после ссылки отца), мы не знаем. Скорее — нет. По городам изгнанных были посажены ведь ставленники Мстислава Владимировича — «мужи свои». Витебский удел, всего вероятнее, стал вотчиной-уделом Смоленска, почему мы и видим там в 1165 и 1167 гг., как мы говорили, сына смоленского князя. Сорокадвухлетний срок отпадения Витебска — слишком большое время, чтобы безоговорочно считать поставление Васильковичей туда их законным возвращением в отчину деда Святослава. За это время традиция, несомненно, могла быть и нарушена[1027].

Период правления Василька Святославича в Полоцкой земле мало освещен источниками. Начавшиеся частые походы Мстислава Киевского на данников Полоцка — литовские племена (1129,