Болтун. Книга третья - Стефан Анджеевич Барковский

дверь отделяющая нутро таверны от окружающего мира с громким и противным скрипом, от которого заныли зубы, пропустила нас в пахнущий пылью и запустением зал. Все внутри говорило о том, что если здесь когда и были посетители, то очень и очень давно. Простые деревянные столы покрытые пылью, тяжелые деревянные лавки на каждой из которых могло бы усесться в ряд с пяток человек, стойка за которой когда-то хозяин таверны встречал посетителей, лестница в углу зала ведущая куда-то наверх, тележное колесо под потолком с закрепленными на нем масляными светильниками - вот что встретило нас. Шани испуганно прижавшаяся ко мне пока мы шли по деревне отпустила мою одежду и настороженно огляделась по сторонам. Не увидев ничего опасного она, не спрашивая моего разрешения, села на ближайшую лавку так и не отпустив глефу с которой проделала весь этот пусть. Видно было что хоть девочка и пыталась не показывать виду, но она сильно устала за время нашего пути.

Я аккуратно положил Щена на стол и сел рядом с нею. Питомец выглядел неважно. На нем, как и на мне тоже висело порядочно дебафов и сказывались они на нем куда как хуже. Радовало лишь то, что полоска его здоровья, хоть и не поднявшаяся ни на миллиметр за время нашего пути, все же и не провалилась еще ниже. По хорошему бы надо его перевязать, а то «бинты» обильно пропитались начавшей засыхать кровью, но где взять этот перевязочный материал. Я только порадовался своему решению перевязать его. Потому что иначе Щен скорее всего погиб бы от кровопотери.

Вставать не хотелось. Усталость дотоле бродившая где-то рядом навалилась пудовым грузом буквально прижимая меня к скамье. И мне пришлось заставлять себя встать для того что бы закрыть на засов дверь отделяющую нас от окружающего мира. И хоть неприятности могут поджидать нас внутри этих стен они, элементарно могут нагрянуть и снаружи. Почему то вспомнилась песенка из далекого детства в которой рыжий котенок задавался вопросом – если его где-то ждут неприятности, то зачем они это делают. Странный и неуместный выверт памяти, который тем не менее почему-то поднял настроение.

Ну что же. Для начала надо перекусить. Голода я конечно не чувствовал но кроме меня есть еще двое, ди и еда восстанавливает силы и выносливость, а это сейчас нам всем троим ой как надо. После этого будем посмотреть что можно полезного найти в этой таверне и не скрывается ли в этих стенах непонятная нечисть. Было у меня смутное подозрение что будь здесь кто живой, ну или не живой, но ходячий или ползающий он к нам бы уже наведался, но для личного спокойствия надо убедиться самому.У меня в планах перед уходом отсюда немного осмотреться и заняться мародеркой – нужно найти перевязочный материал для питомца, а сделать это со Щеном на руках я не могу. Да и Шани таскать с собой такое себе. Придется их оставлять, и делать это лучше всего убедившись что им ничего не угрожает хотя бы в ближайших пол часа, девочка заодно и присмотрит за собакевичем. Да и возможно нам придется останавливаться здесь на ночлег прежде чем продолжить путь. И мне бы не хотелось выходить из игры посреди тумана, а здесь хоть какая-то крыша над головой и вроде более-менее спокойно. Надеюсь это спокойствие продержится достаточно что бы мы успели отдохнуть.

Я разделил между нами нашу нехитрую провизию. Шани ела не охотно, видимо сказывалась усталость, Щен тоже толком не смог ничего съесть, да и мне кусок в горло не лез – давило окружение и неизвестность. От того настроения которое царило в нашей компании до нападения волков не осталось и следа, что и не удивительно – мало было поводов для радости.

- Мне надо будет пройтись оглядеться по сторонам – разорвал я гнетущую тишину когда с едой было покончено. – Тебе поручается ответственное задание – присмотреть за Щеном. Сама видела – он настоящий боец и в другое время он бы тебя никому в обиду не дал, но сама видишь в каком он состоянии. Так что нужно что бы ему кто-то составил компанию. Справишься? – Шани в ответ только молча кивнула и погладила успокаивающе тяжело дышащего питомца. Черт до чего же мне не хочется этого делать. Оставлять этих двоих без присмотра даже не то что глупо и безответственно, для этого определения нет, но разорваться на две части я не могу, так что придется рискнуть.

- Если что-то не так – кричи и зови меня и я быстро вернусь. Поняла? – и снова молчаливый кивок. – Я оставлю тебе нож. Хоть ты прекрасно справилась с глефой но все же оружие это для тебя немного великовато, а вот нож в твоих руках выглядит почти как меч. Самое то ружие для тебя. Когда выберемся отсюда я тебе его подарю. Ну или что-то другое…что захочешь. – удивительно но за все это время у девочки даже не было и следа какой-то истерики. Видно что ей было страшно и не уютно, но она держалась. Мне кажется что любой ее сверстник из моего мира давно бы бился в слезах, и я не мог бы его за это винить, но этот ребенок вел себя так что и кое кому из моих знакомых и реального мира дал бы фору в дисциплине под названием «поведение в стрессовых ситуациях».

- Если что – кричи – повторил я получив в ответ очередной кивок и недоуменный взгляд красноречиво говоривший что меня поняли и с первого раза. – Ну я пошел.

Глефа не самое лучшее оружие в замкнутом пространстве. Может старшой, который меня натаскивал на работу с нею и не испытывал бы проблем, но ему любое оружие в руки дай хоть топор, хоть табуретку он прекрасно отбился бы ими хоть в чистом поле, хоть в каморке папы Карло, мне до него далеко. Но без оружия я чувствовал себя неуютно. То ли привык уже к нему, а возможно во мне проснулся инстинкт дошедший от наших предков через века требующий что бы у мужчины в руках было оружие для защиты себя и своих близких.

Начать осмотр я решил с первого этажа. Если на втором кто-то засел, то пусть там и сидит, захочет спустится, а вот нежданных гостей с улицы,