Первые шаги - Алексей Анатольевич Федорочев

плиты мощеного двора, после чего Алексей несется к своему доспеху.

Открывший рот Костин явно не успевает уловить смысл в наших действиях.

— Земеля, у нас гости. Агрессивные. Ты как?

— Я уже на крыше, страхую.

— А у этих на страховке никого не осталось?

Нет, в воздухе чисто.

Вот уже второй раз приходится ставить этих клановых придурков на место. Явно не к добру. Попробуем все-таки разрулить мирно.

Заснувших бойцов переносят в дом, где размещают рядом с найденными детьми. Двоих драчунов, которые явно здесь главные, располагаем на недавно покинутой мной веранде.

Раунд номер два.

Пришедшие в себя Петр и Михаил дергаются, но быстро замирают под прицелами Шамана и Земели.

— Господа, я понимаю — наше с вами знакомство с самого начала не задалось и продолжилось неудачно, но давайте все-таки попробуем начать общаться мирно. Согласны?

— Тогда, может, уберете своих телохранителей? Они мирному разговору не способствуют.

— Согласен, если дадите слово, что перестанете дергаться. Я вашу девочку не похищал и не прячу. Итак?

— Хорошо, мое слово. — Петр устало, но спокойно соглашается, а вот Ямин злобно зыркает, но в итоге тоже кивает:

— Слово дворянина.

— Вот и отлично, со своей стороны тоже обещаю к силе не прибегать.

Киваю пилотам, после чего они отходят, оставляя меня наедине с клановыми.

— Мы полчаса как заняли этот дом, еще даже нанимателю не успели отчитаться. Кстати, это, похоже, Бобрин едет, — по рации приходит сообщение о приближающихся машинах.

— Моей сестры в доме нет!

— Ее точно сюда увезли?

— Да, это точно выяснили!

— Тогда есть два варианта: либо мы еще не нашли ее — здесь, возможно, есть еще помещения, либо ее увезли отсюда раньше.

— Куда?

— Предлагаю задать этот вопрос не мне, а местным жителям.

— У вас есть кого допросить?! — Ямин психует, но его можно понять: пропажа сестры — не шутка. Как вообще эти местные идиоты на клановую девочку замахнулись?

— В гараже лежат. Пойдем?

— Верните моего человека, я обещаю, что он будет нормально себя вести.

— И моих, так мы быстрее справимся, — присоединяется к просьбе Волконский.

— Хорошо, полагаюсь на ваше слово. — Вернувшись в дом, привожу клановых бойцов в чувство и даю им карт-бланш на допрос пленников.

Наниматель прибывает в обществе еще десятка охраны в цветах Задунайского, которых быстро вводят в курс дела. Часть приступает к допросу, часть вместе с моими бойцами и Петром Волконским отправляется на обыск здания, не очень беспокоясь о сохранности обстановки. Утешает, что им нужна только девочка, на наши трофеи они не претендуют. Начинаю даже уважать Бобрина — несмотря на давление и грядущие разборки с кланом Задунайских, он держится молодцом, только бледен слегка. Не повезло мужику. Впрочем, мне его неприятности до одного места, он мне не сват и не брат. Главное, он закрывает Костину контракт без единого слова возражения, начинаются наши трофейные сутки.

Отрешившись от всей суеты, снова устраиваюсь на веранде медитировать. С моим счастьем девочка стопудово окажется в уехавшем грузовике, а значит, силы еще понадобятся. Спокойствие длится недолго: вспоминаю, что двое пленников — одаренные, то есть опасны даже связанные. Тороплюсь не зря — рыжий начальник охраны Задунайского уже приводит одного из них в чувство.

— Стойте! — Подлетаю к бандиту, уже начавшему готовить какую-то технику связанными руками, и усыпляю его. Похоже, в ближайшее время это будет моя коронная фишка, так часто я пользуюсь этим приемом. — Успел… Прошу прощения, не предупредил: этот и вон тот — одаренные, хорошо, что успел…

Клановые переглядываются, после чего один из безымянных для меня бойцов достает внушительный тесак и единым махом отсекает бандиту кисть руки. Он же деловито накладывает на обрубок жгут из ремня пленника. Кардинальное решение. Спешно наведенный сон с пленника слетает, и он воет жутким голосом.

Не обращая внимания на крики, солдат с тесаком так же молча повторяет процедуру со вторым одаренным, лишая возможности пользоваться источником. Теперь их дар почти целиком будет работать только на регенерацию, и я очень сомневаюсь, что они вообще доживут до конца этих суток. Второму разбойнику пока везет, он все еще без сознания после удара Костина и очухиваться не собирается.

Шаман, ворвавшийся в гараж следом за мной, морщится, вспомнив, видимо, свои ощущения. Присутствовать при допросе нет никакого желания, поэтому выхожу с Лехой обратно.

— Ты как?

Шаман передергивается.

— Да ладно, как будто ты жестких допросов не видел…

— Видел. Мне вот интересно, где ты мог их видеть, что так спокоен?

— Постоял бы с мое в операционной, тоже не дергался бы. Противно, конечно. Но сам понимаешь, им сейчас время дорого, некогда цацкаться.

Леха внимательно меня оглядывает и, убедившись, что я действительно в порядке, успокаивается. Самое забавное, что я ни капли не соврал. За всю прошлую жизнь присутствовал при жестком допросе всего один раз, допрашивали каких-то борзых «быков» в лихие девяностые, но там все просто было — они до этого пару наших ребят завалили, так что жалости не было ни на грош. А вот в афганском небе с пленниками, пригодными для допроса, как-то глухо было. Разве что еще потом закалка от телевидения и кино появилась. Зато в этой жизни распотрошенных тел навидался в больнице, так что иммунитет выработался.

— Когда за увезенными детьми полетим?

— А вот наши гости сейчас убедятся, что девочку увезли, с ними и отправимся. Вы с Олегом как: со мной полетите или здесь останетесь?

— С тобой, конечно, не одного же тебя с этими клановыми отпускать! Трофеи не уйдут, здесь одних машин пять штук. Ежики вон уже к заполнению приступили. Еще сейф и пару тайников нашли, так что наше присутствие особо ничего не решит.

— Сейф — это хорошо. Машины тоже пригодятся. Даже просто продать можно будет…

Наш разговор прерывает вывалившийся из гаража Михаил. Обведя нас мутным взором, он бросается за угол, где его мучительно рвет. Кажется, не зря мы вышли оттуда. Измученный молодой человек прислоняется к стене, пытаясь унять слабость. А ведь судя по его видочку, он уже давно на ногах. Сжалившись, протягиваю ему бутылку с минералкой, найденную кем-то на кухне, заодно пускаю бодрящую волну сквозь его тело.

— Спасибо. — От кланового высокомерия не осталось и следа, сейчас это просто смертельно уставший парень, который сильно беспокоится за свою сестру.

— Узнали что-нибудь?

— Их увезли, только эта мразь не знает или не хочет говорить куда. Второй вообще просто боевик, ничего сказать не может.

— Не переживай, мы машину, которая выехала, пометили, догоним. Они сейчас, — прислушиваюсь к своим ощущениям, — во-о-он в той стороне. Предлагаю сейчас тут сворачиваться и перехватить их, пока далеко не уехали.

Ямин оживает прямо на глазах и бросается обратно в гараж. Спустя