Русальная неделя - Василий Анатольевич Криптонов

ухо к трансформаторной будке. В ту же секунду палка вылетела из рук и встала внутри захлопнувшейся ловушки: одним концом упиралась в нижнюю границу круга, другим прислонялась к границе, проходящей по воздуху.

— Вот зараза! — воскликнула Земляна.

Фейерверк над головой потух, Знаки тоже перестали быть видимыми. Но я запомнил их расположение очень хорошо.

— Ладно, — повернулся я к охотнице. — Кроме шуток. Как это счастье разминировать? В книжке о таком ни слова.

В принципе, фэйл был вполне логичен и обоснован. Если бы Знак Западня можно было просто стереть, весь его смысл был бы потерян. Любая жертва, оказавшись в ловушке, начнёт там метаться и по-любому затопчет Знак.

— Тот, кто наложил, может снять, — нерешительно сказала Земляна.

— А другие варианты?

— Ну… Если он умрёт — все его Знаки работать перестанут.

— Уже интереснее. И всё-таки, мне бы не хотелось использовать заложника. — Я кивнул в сторону хлопающего глазами Ефима.

Невооружённым глазом было видно, что Земляна изо всех сил напрягает мозги. И тут там что-то щёлкнуло:

— Егор умеет! Помню, он как-то в трактире рассказывал, как они вдвоём с Прохором шли, и Прохор попался в Западню какого-то охотника. А Егор его вызволил. Мы там пили страшно, я не запомнила, как. Да и бывает-то такое раз в тыщу лет.

— Значит, нам нужен Егор. И чем быстрее — тем лучше.

— Найду, — кивнула Земляна и, не откладывая дела в долгий ящик, начертила на земле свой Знак Перемещения. Миг — и её поглотила зелёная вспышка.

— Так, сюда тоже наступать не вздумай! — указал я Захару на Знак Земляны. — Вот этот Знак стереть — как нехрен делать, а потом будем тут ждать до второго пришествия. И по сторонам смотри.

— Понял! А чего — смотреть?

— Хозяина этой дряни. — Я кивнул на ловушки. — Вдруг проверить капканы придёт. Как тогда нам с тобой показался, помнишь?

Захар помнил. Поджал губы и поудобнее перехватил меч.

А я пошёл к Ефиму. Поднял шишку и бросил в него. Шишка попала Ефиму в лоб, отскочила и скатилась под ноги.

— Спасибо, — выдал совершенно обалдевший парень.

— Мембрана, — поморщился я. — Всех впускать — никого не выпускать.

Работала Западня так же, как и Защитный Круг. С точностью до наоборот. Фактически, это и был Защитный Круг, только вывернутый наизнанку.

— Шишку подними, — сказал я Ефиму. — И бросай.

— Куда бросать?

— Ну, мне обратно.

Ефим бросил перед собой — шишка отскочила ему в руки. Бросил чуть повыше — с тем же эффектом. Тогда он, основательно замахнувшись, швырнул её совсем высоко — и шишка перелетела границу.

— Что и требовалось доказать, — сказал я, поймав снаряд. — По ходу, разгадал я загадку Егора.

Рядом со Знаком росло дерево. На той же примерно высоте, что пролетела шишка, торчала крепкая с виду ветка. Высота — метра три… Ну, как и в случае с Паутиной.

— Верёвка бы была, — заметил Захар. — Враз бы вытащили.

— Угу. А была бы самогонка — ещё бы и отметили. А если бы девки были…

— Да ладно, понял я!

Немного подумав, я сказал:

— Вот что. Сгоняй-ка до кучера, спроси у него. Может, есть с собой. Лошади и кареты — дело такое, мало ли.

На месте кучера я бы действительно возил с собой как минимум верёвку. В то моё самое первое достопамятное путешествие, когда огорчал разбойников, два кучера их чем-то очень быстро связали.

Захар проворно убежал. Я остался, внимательно глядя по сторонам. Но лес был тих и спокоен. С болота тоже никаких признаков опасности не доносилось.

— А я теперь, что же — навсегда так останусь? — осторожно спросил Ефим.

Не, не парься. Колдун придёт — сожрёт. Ничто не вечно.

Вслух я этого, конечно, не произнёс. Покачал головой и ответил:

— Не боись. Вытащим.

Вскоре вернулся Захар, победно тряся над головой мотком верёвки.

— Молодцом, — кивнул я. — Оформишь спасательную операцию?

Два раза просить парня не пришлось. Захар поплевал на руки, влез на дерево и сноровисто, как кошка, вскарабкался на ветку. Потом пополз по ней к краю.

— Надёжная ветка? — крикнул я.

— Ну, такая. Похрустывает.

— Ясно. Ефим! Лезть не начинай, пока Захар с ветки не уйдёт.

Захар привязал верёвку к середине ветки и сбросил моток вниз. До земли его не хватило — кончик повис в сантиметре над головой Ефима. Но тому и этого было достаточно. Он вцепился в верёвку, подпрыгнул.

— Стой! — заорали мы с Захаром в два голоса.

Однако панику перекричать не смогли.

Ветка с громким хрустом обломилась и…

— Блин, пацаны, вы в рубашках от Версаче оба родились. Зуб даю, — прокомментировал я ситуацию.

Отломившаяся ветка упала. Вместе с Захаром, естественно. Но упала — не слишком. Она рухнула на края невидимого стакана, да так и осталась. Теперь конец верёвки был на уровне груди Ефима.

— Простите! — пролепетал Ефим.

— Мы потом тебя побьём, — пообещал я. — Так. Теперь слушаем меня внимательно и работаем спокойно! Захар, твоя задача — встать на ноги и прыгнуть на дерево. Потянешь?

Снизу казалось, что там нехрен делать. Но сверху, конечно, было совсем иное дело. Как минимум, на мозги капала трёхметровая высота.

Захар ловко развернулся задом наперёд и оценил расстояние. К счастью, боязнь высоты в список его достоинств не входила.

— Исполню, — сказал он.

— Западни с внешней стороны не вздумай касаться! Засосёт — вообще хрен знает что получится.

Захар кивнул. Забрался на ветку с ногами. Сделал два маленьких осторожных шажка, а вместо третьего — прыгнул. Обхватил ствол, как любимую девушку, и на секунду замер. Потом начал спускаться вниз.

— Так, обнулились, — резюмировал я. — Теперь попробуем в плюс выйти. Ефим! Давай то же самое, без резких движений.

Ефим начал карабкаться по верёвке. Западня ему в этом, как ни странно, помогала — он «шагал» ногами по внутренней стенке своей воздушной тюрьмы.