Человек для особых поручений - Антон Демченко

— Помилуйте, Виталий Родионович, при чем здесь канцелярия?! — с хитрой усмешкой всплеснул руками князь. — Вы же заштатный сотрудник, наставник по рукопашной схватке, но никак не дознаватель… Так что розыск был вашей личной инициативой, разве нет?

Глава 4

Делай, что должно, а будет — не будет… оставь ромашкам

От охранителей, наводнивших дом, я отделался только в третьем часу ночи, да и то не от всех. Перед уходом, как оказалось, князь велел оставить у Смольяниных полдюжины синемо… мундирных для охраны. И теперь они тенями бродили вокруг дома, тихонько бряцая амуницией, а один так и вовсе расположился на крыльце, вынужденный временно работать замком у двери, поскольку родную «некусачую собаку» налетчики вырвали с мясом…

После разговора в подвале с захваченным философом, спеленутым по рукам и ногам до полной неподвижности, я уж хотел было отправиться спать, но вспомнил об обещании, данном Ладе, и застрял. С одной стороны, слово надо держать… тем более что в этом мире ему еще знают настоящую цену, в отличие от «того света». С другой же стороны, девушка наверняка уже десятый сон смотрит, а тут вломлюсь я, весь такой боевой, воняющий порохом и потом… То-то ей радостно будет!

Прикинув так и эдак, я принял к исполнению усредненный вариант. А именно: сначала принять душ, а уж потом тихонько постучаться в дверь комнаты Лады, чтобы с утра можно было с чистой совестью заявить, что, дескать, да, заходил, но не решился будить… Вот же ж…

Плюнув на все с высокой колокольни, я поднялся в спальню, содрал с себя непонятно когда успевшую украситься редкими пятнышками засохшей крови одежду и амуницию и, вытащив из шкафа халат, поплелся в ванную, где нашел самый верный способ прийти в себя и взбодриться после долгого и чрезвычайно утомительного дня. Иначе говоря, находясь в полусонном состоянии, я что-то перемудрил с вентилями душа, и тот, явно из врожденной подлости, для начала окатил меня ледяной водой, а через секунду чуть ли не кипятком ошпарил. В общем, из душа я выбрался немного взбудораженным и уже было наладился в поход до двери в комнату Лады, как услышал какой-то шорох. Покосившись на лежащую чуть ли не у самого входа в спальню кучу одежды и венчающую ее сбрую с барабанниками, я понял, что могу не успеть до них добраться, и медленно развернулся в ту сторону, откуда донесся так напрягший меня звук.

Хм. По-моему, я ошибся комнатой… В противном случае у меня имеется один закономерный вопрос. А что, собственно, Лада делает в моей постели?

Я подошел поближе к кровати и тихо хмыкнул. Спит. Ну и черт бы с ним со всем. Идти в гостевую спальню у меня нет никакого желания, тем более что там и постельного белья-то нет. То есть оно, конечно, есть, но лежит в шкафу, и возиться с ним совершенно неохота. Ну а раз так… Я решительно обошел кровать и улегся рядом с тихо посапывающей сероглазкой. Я тоже хочу… В смысле спать. Нет, вообще-то не только, но вот именно сейчас…

Утром меня разбудил вовсе не ставший привычным за последнее время аромат кофе, а доносившиеся с первого этажа голоса. Очевидно, организм так и не смог нормально расслабиться за время короткого четырехчасового отдыха, ничем другим я не могу объяснить чуткость сна, слетевшего с меня, едва послышался приглушенный тяжелыми дверьми и расстоянием бубнеж.

Попытавшись потянуться, я понял, что это не так-то просто сделать. Открыл глаза, чтобы узнать, что именно мне так мешает, и не смог сдержать тихого смешка. Лада умудрилась во сне каким-то образом забраться на мою тушку и теперь сладко посапывала, обхватив меня руками и ногами. А вот ее, очевидно, мой мудрый организм как угрозу не воспринимает… Хотя кое-какая реакция имеется… М-да уж. Ситуёвинка.

От моего сдавленного хихиканья девушка проснулась, сонно взглянула на источник разбудившего ее шума и, немного поерзав, вновь сомкнула веки. Но уже через секунду серые глаза в обрамлении длинных и пушистых ресниц распахнулись и с испугом уставились на меня. Лада пискнула и, кубарем с меня скатившись, замерла на краю кровати, плотно завернувшись в стянутое с меня же одеяло.

— С добрым утром, Ладушка, — только что не пропел я, искренне наслаждаясь представлением.

— В-ва… В-виталий Родионович… я… — Девушка, мучительно покраснев, зашарила глазами по комнате, но так ничего и не придумав, только судорожно втянула носом воздух.

Поняв, что еще чуть-чуть, и меня ждет поток всего запаса слез, накопленного Ладой еще с вечера, я резво поднялся с постели, под сдавленный девичий ох накинул халат и, обойдя кровать, присел на корточки рядом с застывшей на самом ее краешке девушкой, алой как маков цвет. Вот как их понять?! Женщин, в смысле… Вроде бы сама призналась, что любит, а бояться не перестала… При этом и боится как-то странно. Временами. Вот сама ночью забралась в мою постель. Не боялась? Нет. А стоило пожелать ей доброго утра, и она уже дрожит, словно осиновый лист на ветру. Или это я идиот? Хотя… Одно другому не мешает. Наверное, как-то так.

Придя к такому умозаключению, я вздохнул.

— Кофе хочешь? — Внимательно следившая за моими перемещениями, Лада несколько опешила, но спустя полминуты неуверенно кивнула. Я улыбнулся. — Тогда подожди чуть-чуть, ладно?

Вскочив, я метнулся к двери и, чуть не снеся ее с петель, помчался на кухню. Отмахнувшись от пытавшегося что-то сказать Лейфа, встреченного мною в холле, я только промычал ему на ходу что-то вроде: «добрутро» и, ворвавшись на кухню, тут же развил бурную деятельность. Кофе не терпит суеты, но очевидно, сегодня небеса были ко мне благосклонны, потому как он даже не попытался убежать, пока я разыскивал кофейные приборы, а «подниматься» кофе начал как раз в тот момент, когда я закончил нагружать поднос всем необходимым, в том числе и пышущими жаром хлебцами, приготовленными самоотверженным Лейфом… Хотя спать-то он ушел куда раньше, чем я…

Приготовив кофе, я окинул взглядом получившийся натюрморт и нахмурился. В нем явно чего-то не хватало… Хлопнув себя по лбу ладонью, я отправился к Лейфу за припасенным с вечера букетом.

— Виталий Родионович… — пробухтел повар, пока я придирчиво осматривал цветы.

— Да? — поправляя один из бутонов, кивнул я.

— Тут это… Извозчик какой-то приехал. Ратьшей назвался… — проговорил Лейф.

— Вот как? — встрепенулся я. — Он один?

— Того не знаю. Экипаж закрытый, и занавеси на окошках опущены. Просил передать, что задание он исполнил, — пожав плечами, ответил парень.

— Замечательно. — Губы сами разошлись в ухмылке, — проводи его в дом, напои чаем… да нашего философа подготовь… Нечего всякой шушере у нас дома обретаться.