Собрание сочинений: В 10 т. Т. 5: Секта - Еремей Парнов

— У меня вопрос к господину Листу! — поднят руку Курт Майер, известный в каждом австрийском доме телеведущий. — Надеюсь, вы не случайно упомянули об убитом московском банкире? Чем объясняется интерес такой солидной международной организации, как Интерпол, к его персоне. Хотелось бы знать.

— Интерес объясняется особо пристальным вниманием к поставкам не только ядерного топлива, но и материалов и технологий, которые могут быть использованы при создании атомного оружия. Вы же превосходно понимаете, какой комплекс проблем, в том числе и весьма деликатных, за этим стоит. Господин Лобастов оказался причастен, возможно косвенно, к такого рода сделкам. По этому поводу в центральную штаб-квартиру поступил запрос из… скажем, из страны, входящей в ядерный клуб.

— Соединенных Штатов? России?

— Вы бы могли добавить сюда Францию, Англию и Китай. Не имеет значения, откуда именно. Вас ведь волнует результат?

— Не одного меня. Полагаю, что и венских телезрителей — тоже.

Сопровождающий Майера оператор спешно направил монитор на самодовольно улыбающееся лицо звезды экрана.

— Результат последовал незамедлительно. В национальные отделения ряда стран пошли ориентировки.

— К вам, в частности?

— Совершенно верно. В противном случае я бы не стал затрагивать эту тему.

— А какое отношение имел к ядерным технологиям Асахара? Вы говорили о контактах Лобастова с «АУМ сенрикё»?

— Не сомневаюсь, что мы вскоре узнаем об этом от японских коллег. Как вы знаете, идет следствие.

— Я знаю о том, что идет следствие, — Майер привык находиться в центре внимания и, раз вцепившись, не отпускал жертву. — Тем не менее в печати появилось множество сообщений, касающихся исследований, которые велись в недрах секты. Кроме запасов нервно-паралитического газа, при обыске обнаружены взрывчатые вещества, в том числе синтекс чешского производства, камеры для выращивания болезнетворных бактерий, боксы для работы с радиоактивными изотопами. Есть сведения, что на Асахару работали несколько московских ученых-ядерщиков. В свете всего сказанного было бы интересно узнать, что думает на сей счет Интерпол?

— Интерпол не думает, Интерпол действует, — нарочито двусмысленный ответ Листа вызвал ожидаемое оживление, — тем, кому это положено, приходится всесторонне осмысливать все возможные варианты. Не думаю, чтобы Асахара заметно преуспел в своих атомных амбициях. Во всяком случае им положен конец… Прошу прощения, — он подавил очередную попытку Майера перехватить инициативу, — я с неизменным удовольствием слежу за вашими передачами, однако не стоит забывать, что у нас пресс-конференция, а не диспут. Еще вопросы, господа?

— Нельзя ли вернуться к Аливелиеву? — спросила журналистка из «Зюддойче Цайтунг». — Действительно установлено, что изотопы производились в России?

— Таково мнение МАГАТЭ, — кивнул Лист.

— Но это не обязательно означает, что они были похищены с уральского завода, — высказал свое мнение Обердорфер. — Не забудьте, что Россия входила в СССР. Значительная часть ядерных материалов поступает из Украины, Белоруссии и Среднеазиатских республик.

— Распад СССР обернулся распадом атома! — выкрикнул кто-то по-немецки, вызвав дружный смех.

— Лично я не испытываю веселья, — заметил Обердорфер.

— Вопрос к господину Листу, — на скверном английском заявил о себе разъездной корреспондент «Известий». — Куда еще, кроме Вены, направил свои ориентировки Интерпол? Меня в частности интересует Москва, поскольку в фирме, которую возглавлял господин Лобастов, обнаружены крупные злоупотребления.

— У меня нет данных относительно рассылки, но могу вас уверить, что российское отделение получило такое уведомление в обязательном порядке.

— Это связано с тем, что мы — ядерная держава?

— В первую очередь это связано с гражданством и местожительством господина Лобастова.

— Спасибо за обстоятельное разъяснение, но разрешите задать еще один вопрос.

— Вы и так уже задали два, — отрезал Лист. — Один человек — один вопрос, господа. У нас осталось еще четыре минуты.

— Позвольте мне! — в проход, кланяясь, выскочил юркий японец из «Иомиури». — В Австрии тоже действовал филиал «АУМ сенрикё»?

— Сомневаюсь, хотя нельзя исключить существование отдельных сектантских групп. Насколько мне известно, основные центры, кроме, собственно, Японии, находились в России и США.

— Благодарю. А есть ли какие-нибудь сведения о секте «Атман». Лига последнего откровения?

— В Австрии подобной организации не зарегистрировано, — быстро ответил Обердорфер. — Я вообще впервые о ней слышу.

Глава тридцать первая

Париж

Невменов не забыл просьбу Корнилова, но и палец о палец не ударил, дабы начать разработку по каналам Интерпола. Высовываться было смертельно опасно. В лучшем случае его могли просто дезавуировать по линии МВД или прокуратуры. Одно дело сбор материалов, они постепенно накапливались, систематизировались, другое — личная инициатива. Стоит только обозначить себя, как вся королевская рать забьет тревогу. На тепленькое местечко завотделения облизываются многие из бывших коллег, особенно в генеральских погонах. В нерушимое братство товарищей по оружию Сергей Платонович не очень-то верил. Таких, как Костя Корнилов, единицы. И тоже ходит по проволоке.

Выполняя обещанное, он ограничился тем, что направил в центр информации образцы татуировок; зеленые драконы, красные ню.

Благодаря обширному банку данных компьютерного центра в Лионе, Невменов мог отслеживать движение теневых финансов в международном масштабе. Это в частности позволяло с непредвзятой отстраненностью осмыслить загадочные для других процессы, происходящие в стране.

Основными источниками обогащения привилегированной верхушки были нефть и газ. Не случайно главные добывающие компании находились не где-то в Тюмени или же на Ямале, а в столице белокаменной. Опираясь на мощное лобби в лице высокопоставленных чиновников, нефтегазовые монополисты искусно манипулировали правительством, выбивая все новые льготы. Только одна игра на разнице цен в стране и мире приносила неслыханные барыши. Миллиарды долларов ежегодно оседали в карманах нефтяных воротил, вернее, на личных счетах в зарубежных банках. Заранее зная о готовящихся указах, в которых могли быть хоть как-то ущемлены интересы отрасли, постсоветские эмиры пускали в ход тяжелую артиллерию: карманных депутатов, чиновников высших рангов и прессу, подымавшую вой о бедственном положении заполярных тружеников. Положение и впрямь было бедственное, потому что из фонтана нефтедолларов им не перепадало ни цента. Даже целевые бюджетные средства перекачивались совсем в другом направлении, нежели на Восток. Министерство финансов закрывало глаза на основные богатства России, что могли бы в короткие сроки обуздать инфляцию, свести бюджет к нулевому дефициту и обойтись без обременительных зарубежных займов. Министров, которые пытались установить справедливые нормы налогов, быстренько выставляли за дверь. О кровно заинтересованных отраслевых министерствах и говорить не приходится. Они-то наверняка находились в доле.

По закону недра принадлежали всему народу, но пользовались их несметными сокровищами считанные единицы. Подобного положения не могло быть ни в одной нефтедобывающей стране: ни в Саудовской Аравии, ни в эмиратах, ни в Брунее. Султаны и шейхи, казалось бы, безраздельные властелины, тем не менее ухитрялись, никак не обижая себя, споспешествовать процветанию нации. В сердце бесплодной пустыни вырастили фантастические дворцы и благоухающие сады, вокруг самых современных аэропортов денно и нощно изливали драгоценную воду тысячи фонтанов, озаренных морем разноцветных огней. При всем при этом — самый высокий доход на душу населения, бесплатное высшее образование, медицинская помощь.

В Кувейте, к примеру, где, по расчетам геологов, запасы должны иссякнуть через тридцать лет, загодя приступили к развитию инфраструктуры, рассчитанной на перепрофилирование нефтяных производств. Лучшие профессора мира получили приглашение обучать местную молодежь самым перспективным отраслям науки: от информатики до биотехнологии и генной инженерии.

И только в России по-прежнему жили сегодняшним днем, за счет нынешних и будущих поколений. Бездумно и самоубийственно.

При системном подходе и проблемы организованной преступности вырисовывались несколько иначе, чем это виделось тому же Корнилову. Сергей Платонович не сомневался, что шум, поднявшийся вокруг АО «Сибирь Петролеум», вскоре затихнет, и делу не дадут хода.

Королевские регалии «Регент Универсал Банка» с прежней назойливостью мелькали в рекламных роликах, оттеснив на задворки недавнего фаворита МММ с его Леней Голубковым — истинным героем нашего времени.