Звездная каторга: Ария Гильденстерна (СИ) - Бреусенко-Кузнецов Александр Анатольевич

— Кажется...

— Зомбяки на мосту. Пусть они будут предпоследними! — решил Бенито. — Расскажу вкратце самое главное. Тема богатая, но ведь некогда! Говорят, что впервые зомби из-за реки появились очень давно. Говорят, задолго до 'Карантина'. Более того, некоторые до сих пор считают, что эта система и задумана-то была из-за них.

— Из-за зомби? — Кай удивился.

— Да, чтобы спасти человечество, — Родригес усмехнулся с горечью. — Если решить, что с людьми приключилась болезнь, если дофантазировать, будто она заразная... — он вздохнул. — Тогда даже 'Карантин' выглядит как благое дело.

— Примитивная медицинская версия.

— Да, разумеется, но как повод огородить планету Галактическому Альянсу она вполне пригодилась. Почему бы не использовать повод, когда есть причины более веские?

— Известно, кто были эти люди?

— В основном шахтёры. В основном одиночки. Кого-то выгнали из посёлка, кто-то ушёл сам. Кто-то на свою задницу искал приключений. Впрочем, большую часть их сожгли, даже не спрашивая, кто.

— А откуда они появляются?

— Из одной пещеры в горе. Примерно в полутора днях пешего перехода от Нового Бабилона. Локализовали её не сразу, зато точно.

— И что в той пещере?

— Ничего не нашли. Только видели, как зомби оттуда выходят. Сперва думали за ней проследить, часовых у входа поставили. Без толку. Часовые потом сами явились — управляемыми извне телами. Потом заложили вход, но не сработало: камень на той горе больно крохкий. Мертвецы выбирались из горных полостей, вылезали не в те, так в другие щели и снова шли к Новому Бабилону, будто бы ритуал такой выполняли. Ну, разумеется, их отслеживали, бились над загадкой, да только потом устали. Когда за все годы ни малейших подвижек... Главное, что уяснили: зомби идут предсказуемо. Значит, незачем их у той горы сторожить, можно проще — у моста встретить. Во всех смыслах ведь безопаснее, даже от дикой фауны.

Родригес дал понять, что предпоследний вопрос закрыт, и попросил напомнить ему о последнем.

— Об артефактах в шахте. О следах ксенокультуры Сид.

— Этот вопрос, — Бенито поморщился, — подробно рассматривать не будем. Барри Смит его осветил сполна, мне бы его осведомлённость. Всё, что не требует специальных знаний, ты получил от него, а что требует — так то уже мной получено от тебя, и как раз в нынешнем отчёте.

— А о других следах Сида на планете? Их нет?

— Они есть. Но покуда до них не дошли руки. Будем надеяться, с твоей помощью дойдут. Я предлагаю сейчас не тратить на них время. Они будут скорее вредны тебе, чем полезны. В Башне учёных тебя не будут экзаменовать по ксеноархеологии планеты. Только Ближняя шахта. Даже Дальняя побоку. Сконцентрируйся! Действия экспедиции, их результаты, формы противодействия со стороны неведомых сил. Жертвы... Сколько участников экспедиции погибло? — последнюю фразу Бенито выплюнул быстро и требовательно, как бы не от своего имени.

— Тро... Нет, двое: Оукс и Дэй.

— Не нужно напоминать, насколько не к месту подобная оговорочка, да? — произнёс Бенито въедливо. — Потому вот мой совет: заранее проследи за логикой этих шахтных событий. Не включай в свою речь того, что могло бы вывести, например, на финальный поступок Мада. Если его не видел, то не мог знать о смерти 'Кая'. А если видел, то почему никому не сказал?

— Да-да, я понял, — закивал Кай.

— Точно также не следует говорить и о том, что поставит под сомнение твою новую личность. Ты Майк Эссенхельд. Всегда помни об этом пожалуйста. И, если вертится на языке что-то не приличествующее Майку, либо забудь, либо чётко установи, где услышал.

— Да, я понял! — Кай, словно сонный зомби, однообразно кивал. — Нет, я правда понял. О событиях в экспедиции говорю только то, что звучало в кабинете у Ральфа Стэнтона. Их озвучивал самозванец Лаки, а я от него услышал. Если что не понятно, скажу: расспросите-ка лучше Кая. Кай, как никак, ксеноисторик, он, как и я, выжил. Ему лучше знать...

— Очень хорошо, — поспешил одобрить Родригес. — А теперь иди к своему бараку. Скоро туда явятся по твою душу. Будет время — вздремни часок. В Башне станет опять не до отдыха.

7

Растолкал Кая рыжебородый Руперт. Уже? Будто и не ложился.

— За тобой пришли!

— А?

— Из господской части посёлка пришли, придурок! — рявкнул шахтёр. Порычать на Кая парню теперь одно удовольствие. Ладно, пусть его.

У дверей барака стояло двое охранников. Но далеко не плюмбумы. Оба латиносы (а среди плюмбумов латиносов нет), оба подтянуты и держатся, как господа. То-то и Руперту слово пришло такое: 'господская' часть Бабилона.

— Михаель Эссенхельд?

— Это я. Чем обязан?

— Следуйте за нами.

— Куда, если не секрет.

— Секрет. Но придём скоро.

Тоже мне, великий секрет: ваша Башня Учёных. Ну да ладно, Кай, иди, не болтай. По дороге обдумаешь остальное.

Охранники не представились, но уголовщиной от них не несло. Боевыми искусствами — пожалуй. Опасные ребята для тех, кто начнёт нарываться. Где-то так, наподобие Сантьяго. И тоже латиносы. Хм, не охрана ли это самого Флореса? Охранники Башни Учёных всё-таки другие. Оукс и Дэй не были крутыми. Они притворялись.

Вслед за латиносами Кай вышел наружу из давно знакомых ворот Нового Бабилона, чтобы с вновь туда зайти, но с другой стороны, в совершенно иные ворота, чистенькие, с декоративными башенками по бокам. А башенки-то в мавританском стиле!.. Но нет, молчи, Кай, ты ведь давно уже Майк, а его стезя зоология.

Башенки — выпендрёж, конечно. Но не сказать, что Каем не ощущалась вся торжественность момента при вступлении в элитную часть посёлка. Уж в этом-то Новом Бабилоне он точно появится впервые. И он ему таки снова, причём как-то по-новому нов.

Кстати, охраны у ворот с башенками оказалось побольше чем у тех, затрапезных. Двое стояло перед воротами, двое за воротами, вдобавок вторых двоих контролировал, сидя на скамейке, какой-то начальник с выражением лица простоватым, но грозным. Не тот ли он самый — ну, главный по периметру, как его... Кажется, Брик Уоллес?

Но не запоминать же под не проверенным именем! Может, спросить провожатых? Сами не назвались, так хоть начальство своё назовут?

— Это что, сам Брик Уоллес? — спросил он их в деланном восхищении.

Вместо ответа сопровождающие сделали ему знак подождать в воротах, а сами подошли к скамейке этого Брика, стали ему что-то втолковывать. Судя по скупым, но выразительным жестам, говорили о Кае.

Ну и ладно. Брик или не Брик, какая ему в сущности, разница?

— Бери выше, парень! Это же Лопес! — услышал он голос сзади. Сопровождающие вопрос проигнорировали, но зато разговорился один из привратников, которого никто и не спрашивал.

Что ж, спасибо. Значит, Лопес. И верно, присмотреться: похож на латиноса, Уоллесы — те не такие... Наверное, крупная шишка, вот только Кай о ней от шахтёров что-то не слышал. Может, всё-таки уточнить?

— А Лопес начальник по какой части?

— Лопес — первый приятель Флореса, — назидательно проговорил охранник врат, — это по всякой части будет.

Вот оно что! Кай хотел продолжить расспросы, но тут его провожатые оглянулись с видом демонстративного недовольства и разговорчивый привратник смешался.

— Идём дальше, Эссенхельд. Мы за тебя договорились.

Ну и славно. Продолжим утреннюю экскурсию по этому крайне новому Новому Бабилону! Как наши впечатления?

Самое первое вызвано, конечно же, чистотой. Как говорится, отвычка — та же привычка. Вот обыденное и кажется странным. Чистыми были не только въездные врата, но даже бараки! Двух-трёхэтажные, под каждым крылечко, в окошках видны занавесочки. Миленькая такая бабилонская жизнь. И ведь улицы здесь не грунтовые, а ровненько вымощены ромбически обточенными камнями. Вроде, чудо и не ахти, но Кай от такого тоже уже отвык.

Башня, к которой шёл он за провожатыми, была такова, как виделась из шахтёрской части посёлка. Архитектура довольна проста, на все стороны одинакова. Не шедевр. А под башней — держите меня, фонтан! С четырьмя бронзовыми фигурами, Кай такой ведь и воображал, силясь заглянуть за внутрибабилонскую стену. Правда, в его фантазиях фонтан ещё и работал.