Архон - Кэтрин Фишер

— Не доверяю я волшебству, Архон.

— Это не волшебство. — Алексос взял его за руку, подвел к краю колодца. — Выпей, пожалуйста. Мы проделали очень долгий путь, и ты, наверное, чувствуешь жажду.

Рослый Шакал сверху вниз посмотрел на мальчика.

— Мне и вправду хочется пить, — тихо молвил он.

— Тогда не раздумывай. Иначе будет поздно.

Шакал опустил изящные руки в воду и осторожно отпил. Но времени ему хватило только на один глоток, потом земля содрогнулась. Он отшатнулся и закричал:

— Бежим! Скорее!

Земля содрогнулась. Все бросились бежать. Аргелин, шатаясь, тоже побрел к выходу.

— Выведите их! — закричал он. Стражники пытались пробиться обратно в пещеру, но вода уже доходила им до пояса.

— Туда Скорее. — Мирани сдернула маску Гласительницы и потащила Ретию за собой, на высокий карниз, проходящий в глубине пещеры. Добраться до выхода было уже нельзя — вода поднялась слишком высоко. С другой стороны потока на них смотрели потерявшие надежду солдаты.

— Прыгайте! — крикнул один из них. — Мы вас вытащим!

— Он прав. Деваться некуда. — Ретия подалась вперед. Но Мирани удержала ее.

— Посмотри. Выгляни наружу.

Драксис наполнялся. Вода подымалась из-под земли, сносила шаткие изгороди, заливала опустевшие поля с сухими лимонами и оливами. Неистовый поток бурлил и пенился, извергался откуда-то издалека, нес с собой тысячи самых разные предметов: дома и камни, птиц и дохлых крыс, — вздувался и крепчал, наполнял древнее сухое русло, стремился к морю, и вот темные облака ила замутили чистую синеву океана.

Аргелин попятился, но вода окружила его и захлестнула с головой. Он в ужасе ахнул, потом закричал:

— Нет! Я ее не отпущу!

Но вода разжала ему пальцы, вырвала из рук Гермию, утащила ее на глубину, в далекую темную бездну.

— Оставь ее со мной! — кричал он. — Оставь! Но вокруг него бурлила ярость Царицы Дождя.

— Его смоет! — вскричала Мирани. Она чувствовала гнев воды, плохо сдерживаемую жажду мщения. Но тут Джамиль испустил клич, и ответом ему был трубный рев, от которого содрогнулась земля. Слоны вырвались из загонов и выстроились длинной вереницей, держась хоботами за хвосты впередистоящих. Первый слон опустился на колени, Джамиль схватил Аргелина и подтолкнул к животному. Слон обхватил их хоботом и поднял ввысь; сила исполинского животного легко противостояла обезумевшему потоку.

Аргелин оглянулся на пещеру. Оттуда в спешке выбегали солдаты.

— Мы в ловушке, — прошептала Ретия. — И он это знает. Бросает на произвол судьбы.

— Боюсь, что это еще не всё. — Мирани поняла значение его взгляда, заметила, как он подал знак подниматься на вершину обрыва.

И слоны ушли прочь.

Вода ударила в них, как стена. Горячая, дымящаяся, она устремилась из пещеры и повлекла их за собой. Орфету удалось уцепиться за выступающий камень и встать на ноги. Он очутился на расщепленной вершине горы, протянул руку и одним могучим рывком вытащил из воды Архона. Мальчик, вереща от восторга, взмыл над поверхностью потока. Вслед за ним выбрались Сетис и Лис, а потом — Шакал. Они сидели на камнях, дрожа от холода и с удивлением глядя на реку, возникшую из ниоткуда.

— Ура, получилось! — вскричал счастливый Алексос. — Мы вернули людям реку! Она красивая, правда, Орфет?

Толстяк усмехнулся.

— Просто чудо, дружище.

Река с ревом низвергалась с гор, катила камни, валуны. Далеко внизу она наполнила сухое русло Драксиса и устремилась к морю. Такой напор способен смести любую преграду, подумалось Сетису. Грохот возвращающегося потока разбудит всех жителей Порта, выгонит их из домов. Ибо божественное деяние скрывает в себе и опасность, и чудо, кому-то оно дарит жизнь, а кому-то смерть. Как случилось с Гермией. Неужели Мирани в самом деле стала Гласительницей?

Шакал стоял, глядя на восток. Там, вдалеке, небо озарилось розоватым светом. Восходящее солнце заливало пустыню ослепительными лучами: ожившая река пылала, точно огненная, тянулась к морю, наполняя притоки и ручьи, остужая растрескавшиеся, опаленные зноем камни.

К Шакалу приблизился Сетис.

— Ну и суматоха начнется в городе, — прошептал он.

— Мы утонем, — прошептала Ретия. Мирани отпрянула от черного водоворота.

— Где ты? — прошептала она. — Приходи скорее! Ответ прозвучал радостно.

«Мы испили из Колодца Песен».

— А река? — спросила Мирани.

«Мы вернули золотые яблоки. Видимо, Царица Дождя простила нас».

Несмотря на то, что вода доходила ей почти до груди, Мирани рассмеялась, поняв, что голос Бога снова с ней. Но потом заметила, что Ретия тоже его слышала: изумленный взгляд рослой девушки устремился в глубину пещеры.

Он стоял среди теней, высокий и худой, с белыми волосами, с лишенной цвета кожей. Протягивал узкую руку и манил их за собой.

«Мирани, пойдем со мной. Скорее».

Мирани подтолкнула Ретию.

— Пошли!

— А он…

— Пошли скорее!

Карниз на стене пещеры уходил в глубину, во тьму. Держа под мышкой маску Гласительницы, Мирани спешила за Креоном. Его силуэт белел далеко впереди. Один раз она поскользнулась и сдавленно вскрикнула: вода была черная, горячая, курилась паром, как будто подымалась из немыслимой глубины. Ретии вода была уже по грудь, она брела, задыхаясь. Над глубокой расселиной Креон остановился.

— Это единственный выход.

Ретия все-таки умудрилась презрительно фыркнуть.

— Куда, вниз?! Ты с ума сошел!

— Пещеры соединяются с туннелями, уходящими в гробницы. Вся эта гора пронизана лабиринтом, созданным много веков назад. Вода его не наполнит. — Он печально посмотрел на девушек. — Ты должна пойти со мной, Мирани. До возвращения Архона это будет единственное безопасное место. Аргелин убил Гласительницу, и на него обрушится божественный гнев. Вся наша жизнь теперь изменится.

— Но Мирани стала Гласительницей. Почему мы должны прятаться в гробницах? — воскликнула Ретия.

— Другого пути нет. — Он оглянулся. — Видите?

Над Островом поднимался дым. Рассветные лучи озаряли черный клубящийся столб, уходивший вертикально вверх, будто от погребального костра.

— Все-таки он добился своего. — В лицо Ретии плеснула вода, и она закашлялась. — Уничтожил Оракул.

Всходило солнце. Его сияние тронуло стену пещеры у них над головами. Креон торопливо отвел глаза.

— Пора идти.

Расселину быстро заливала вода. Он погрузился в нее, набрал полную грудь воздуха и исчез. Над головой у него сомкнулась чернота.

Ретия сказала:

— Будь что будет. Прыгай со мной.

Над морем, над новорожденной рекой вставало солнце. Его свет брызнул в глаза Мирани.