Злой Рок (СИ) - Вальц Карина

Но ценные мысли я оставила при себе, чужая драма волновала меня в последнюю очередь.

– И что рассказывал Марк?

– Да много чего, – пожала плечами Настя. – Говорил, вы богачка, но ваши предки никогда не возражали против Марка. И вы крутая, никому бы не позволили встать на пути у большой любви, тем более предкам. Вы всегда сами решали, как поступить.

Теперь понятно, откуда росли ноги сумасбродной затеи с побегом. Марк везде успел. Но теперь не осталось сомнений в авторстве сообщений и звонков, Настя точно общалась с Авериным. Его след отчетливо виден.

Настя продолжила вспоминать:

– Сказал, вы будете вместе, когда-нибудь обязательно будете. Как и мы с Русланом. Он так меня поддерживал… а Руся ревновал, представляете? Я ему объясняла, что все не так, Марк, конечно, божество и очень крут, но зачем я ему? Все равно он бы смотрел на меня, а видел вас – он сам так сказал. Он ведь только поэтому и написал мне. Но со временем Руслан перестал дергаться, он у меня хороший, даже его приступы ревности были такими милыми… Ну и Марк нам очень помог.

– Придумал план с побегом? – подсказала я.

– Нет, это мы сами. Но Марк денег дал на первое время, сказал, для друзей ему не жалко, тем более для такого дела. Мы с Русей дом сняли за городом, он ко мне приезжал. Я и работу нашла, за соседскими детьми приглядывала. Думали, все уляжется, мы поженимся, а родителям когда-нибудь потом все расскажем. Чтобы пути назад уже не было, понимаете?

Чем-то я себя выдала, Настя возмущенно затараторила:

– Знаю, что вы обо мне думаете. Дура, на всех ей плевать!… Вообще-то, родителям я тоже безразлична, они с Дианкой только и носятся. Дианочка умничка, отличница, спортсменка, на олимпиадах побеждает, конкурсы выигрывает, в соревнованиях участвует, рисует хорошо… Я люблю Ди, и она растет гением, ну вот и пусть растет! Зачем я им нужна вообще? Какая им разница, где я и с кем? Но нет, даже тут они недовольны, парень мой им не по нраву, отца у него видите ли нет, а у матери работа неподходящая! Что за Средневековье? Сил моих не было это терпеть… – девушка горько заплакала, прикрыв глаза ладонями. На ее безымянном пальце красовалось скромное обручальное кольцо.

Жалости к чужим слезам я не испытала, но хотя бы понятно, где собака неадеквата зарыта – болезненное желание внимания и чересчур способная младшая сестра.

– Марк звонил тебе после побега? – невозмутимо продолжила я расспрос.

– Да!

– Говорил про Оксану Зеленкову?

– Да! – всхлипнула Настя.

– Что говорил?

– Говорил, фигня происходит! Знать не знал он эту Оксану, а его в полиции долбили – писал ей, не писал… меня приплели. Типа мы похожи и это почему-то важно. Чушь! Оксана эта совсем другая, я фотографию видела.

– И ты не подумала типа спасти друга и намекнуть, что ты жива?

– Подумала! Марк сказал, чтобы я не беспокоилась, все нормально.

– И когда друг твой умер, ты тоже не появилась? – терпение медленно но верно подходило к концу. Даже я так не чудила в подростковом возрасте, а это показатель.

– Я была на его похоронах! – отчаянно защищалась Настя. – Конечно, я переживала и несколько дней плакала! Подумала, он по вам тосковал, ну или из-за музыки отчаялся. Все же разваливалось, Марка выгнать из группы хотели и заменить Ромой или Дэвом. Или еще кем-нибудь левым. Он пытался все исправить, завязал, но всем было плевать на его старания. Никто даже не поверил, что он завязал.

– Так бывает, когда строишь репутацию целое десятилетие, – просветила я, поднимаясь.

– Вы уже уходите?

– Ухожу. Пока, Настя.

С остальными Луневыми быстро попрощаться не удалось, Ирина – мать девочек – настояла на совместном чаепитии. Я согласилась и в итоге долго слушала об успехах младшей Дианы, и только потом Ирина рассказала о приключениях с полицией и о судьбе парня Насти. Его точно ждут неприятности, он соврал следствию.

Вспомнив об оставленном в машине Игоре, я заторопилась к выходу.

Рогозина на месте не оказалось, появился он только через полчаса.

– Дай телефон, – нетерпеливо потребовала я, пока Игорь то ли возмущался о моем долгом отсутствии, то ли оправдывался за небольшую прогулку. Он перепрыгивал с возмущений на оправдания, разозлил меня и запутался сам. Но телефон я в итоге заполучила, конечно, тоже не без вопросов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А звонила я Рите Греф – неумолимой и деятельной подруге Оксаны Зеленковой. Рита отличалась исключительной памятью и меня вспомнила сразу.

– Марк писал Оксане с официального аккаунта? Или с личного? – спросила я после долгого вступления.

– Какого еще личного? – удивилась Рита. – Со своего он писал. Только потом удалил все, я ж рассказывала.

– Спасибо. – И отключилась.

Игорь получил телефон обратно, а я задумалась. О девчонках я давно не вспоминала, в последние дни все мои мысли занимал Марк, его ненастоящая-настоящая смерть, его сообщение, его двойники и письма. И, чего уж там, я вполне могла предположить, что Аверин виноват. Страшная мысль, и она в итоге не оправдалась. Стоило слушать Калинина и не винить Марка вообще во всем, а просто поискать рядом. Была же у меня мысль, что вредитель близко… максимально близко.

Марк писал Насте с другого аккаунта, с настоящего и закрытого для посторонних. Не с того, который завела ему Катрина или кто-то до нее. Тот аккаунт продвигался, рекламировался, был доступен для всех подписчиков и считался официальным. Вела аккаунт помощница Катрины – Лиззи. А Лиззи – подружка Дэвина. Цепочка простая и очевидная. Неужели все складывается так?

Настя счастливо убежала с парнем в новую, полную любви, жизнь, а непонятливые родители обратились в полицию. Там вышли на Марка, у которого мозги уже давно были набекрень и девчонку он не сдал. У Аверина за плечами маячили десятки скандалов, и, несмотря на талант, любовь фанатов и узнаваемый голос, он сумел достать боссов из лэйбла, все-таки причастность к исчезновению фанатки – это перебор, никто не хочет связываться с таким, тем более в наше время. Если б это стало достоянием общественности, Марк потянул бы за собой многих, такой скандал не замять без последствий. Но тур объявлен, билеты распроданы, этого не отменить – деньги ведь всегда на первом месте. Деньги и слава. И ситуация еще могла утрястись, ведь Аверин завязал с наркотиками, действительно, по-настоящему завязал. И полиция отстала.

Все налаживалось.

Но кого-то не утроило такое развитие событий.

Что будет, если все усугубить, сделать хуже для Марка? Навести на него полицию второй раз подряд, но в этот раз подставить так, что не отвертеться? Что случится после? Развал группы, или дальнейшее ее существование с новым вокалистом? Таких случаев немало, и они вполне себе успешны. Марка заменили бы на Романа Калинина – он первый претендент, у него неплохой вокал, он популярен среди фанатов, да и как лицо группы вполне себе хорош. Идеальный вариант, который устроил бы всех. Кроме самого Калинина. Рома не принял бы группу, особенно если Марка бы с позором выгнали, в правильном и светлом мире Калинина это рассматривалось бы как жестокое предательство лучшего друга. И пусть друг уже давно не друг, пусть он натворил дел, неважно. Деньги и слава не для всех на первом месте. Для кого-то это просто сопутствующие любимого дела: деньги – приятный бонус, но с ними можно легко расстаться, а слава – неудобство, которое можно потерпеть.

И, если Калинин из списка претендентов выбывает, остается только один человек. И у этого человека был косвенный доступ к аккаунту Марка, что не может быть случайным совпадением.

Я коротко поведала о своих домыслах Игорю, он покивал с серьезным видом и опять взялся за звонки. Рогозин человек деловой, он со всем разберется и не позволит виновным уйти от отвественности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вечером ко мне зашел Рома, сообщить последние новости, которые новостями для меня уже не были. Дэвин арестован, хотя пока ничего не ясно. Его девушку Лиззи тоже задержали и допрашивают. Настя неожиданно нашлась и поет дифирамбы Марку, даже на интервью согласилась. Катрина в бешенстве, грозится покарать всех, кто попадет ей под руку. И еще она уволилась. Рома любит меня и всегда любил. Будет скучать, когда я уеду. А еще будет ждать, когда я вернусь. Столько, сколько потребуется.