Ген древних - Андрей Uknown Ефремов

Во-первых, я первый гибрид человека и райхорианца из древнего рода и могу разработать критерии, основываясь на знаниях сразу двух цивилизаций, ну, а во-вторых, я могу это сделать, и этого, на мой взгляд, вполне достаточно.

Ещё одним важным моментом является контроль над степенью саморазвития симбионтов. Все мои критерии могут оказаться малозначимыми, если в определённый момент симбионты найдут способ перехватить управление носителем. И придётся разработать защитный механизм.

В теории, идеальным вариантом станет энергетический вирус, который будет содержать разработанные мной критерии. В моей команде есть биолог, так что шансы создать нечто подобное не равняются нулю. Вирус должен проникать в закрытую часть программного кода симбионтов и распаковывать пакет данных, на основе которых будет модифицироваться их структура и корректироваться взаимодействие с носителем.

Причём я не хочу стирать уже сформированные личности. Многие симбионты могут быть вполне адекватными, а для подстраховки достаточно всего лишь программной закладки, ситуационного триггера, при возникновении которого оборзевший симбионт будет автоматически обнулён до базовых настроек. И таким триггером, естественно, станет попытка захвата носителя. Стоит симбионту попытаться взять под контроль тело человека, его личность будет мгновенно стёрта.

И опять может возникнуть вопрос: какое право я имею превращать сформировавшуюся, разумную расу в, по сути, рабов, ну или как минимум слуг людей и райхорианцев. И опять у меня есть несколько во. Во-первых, так изначально и задумывалось. Во-вторых, симбионты уже существовали как самостоятельный вид, и это привело к возникновению крайне агрессивной расы и катастрофе галактического масштаба. И второе во, по-моему, самое важное. Допустить повторения этой ситуации нельзя.

Возможно, симбионты проклянут меня за это решение или и вовсе начнут подпольное сопротивление тирании коварного райхорианца, но мне придётся жить с этим решением, более правильного выхода из сложившейся ситуации я найти не могу. Люди и симбионты должны научиться жить вместе, сообща, и ограничивать пороки друг друга, чтобы с каждым днём становиться лучше.

Рассказывать кому бы то ни было о своих планах я не собирался. До реализации задуманного ещё очень далеко, но определённые задумки, как всё организовать, у меня имеются, но всё это придётся делать потом, когда удастся ликвидировать главную угрозу — нейросов.

Общее собрание продлилось довольно долго. За время нашего отсутствия новеньких более или менее ввели в курс дел, и теперь я вывалил на всех членов анклава правду. Утаивать не стал ничего и рассказал истинную картину возникновения симбионтов, нейросов и вообще тщательнейшим образом описал расклад сил и дальнейшие перспективы.

Всё это время стабилизирующая психику пси-аура работала на полную мощность, и бывшие рабы расправляли плечи буквально на глазах. Эмпатия подсказала, что практически все люди испытывают сильный эмоциональный подъём. Они верят мне и готовы рискнуть жизнью, чтобы попытаться справиться с врагом, уничтожившим привычную жизнь.

— Нас слишком мало, — в полной тишине проговорил Гаврилов. — Шансы выжить при таких раскладах минимальны. Технологически нейросы превосходят нас на порядок.

— Ты не прав, — спокойно проговорил я. — Сегодня мы получили в руки козырь, побить который нейросам будет нечем. Сформируй перед собой щит, — попросил я.

Гаврилов выполнил просьбу, и уже через несколько секунд перед ним подрагивала отливающая синевой защитная плёнка.

— Ещё несколько часов назад, — проговорил я и на ходу активировал нейроклинок, — нам требовалось множество ударов, чтобы продавить защиту врага. — Я стал молниеносно наносить удары мечом, и примерно после двадцатого щит замерцал и исчез. — У нейросов щиты намного мощнее, но сегодня всё изменилось. Восстанови щит, — вновь попросил я. — Теперь достаточно всего одного удара. — Мысленным усилием я добавил к нейроэнергетическому клинку порцию пси-энергии, и тот мгновенно сменил цвет на ярко-красный. — Чтобы убить врага, — закончил я фразу и нанёс демонстративно медленный, диагональный удар сверху вниз.

По полигону, на котором мы находились, пробежали восторженные шепотки, а в нейроэнергетическом щите зиял длинный разрез, края которого колыхались как будто на ветру.

— Представьте, что каждая пуля сможет убить нейроса или повредить мехдроида, — нарисовал радужную картину я. — И мы добьёмся этого. Я не говорю, что нужно отправляться в самоубийственный поход прямо сейчас. Нам нужно подготовиться, апгрейдить технику, создать качественное снаряжение, максимально модифицировать тела и прокачать нейроэнергетические умения, отработать боевые навыки, которые я передам каждому посредством ментограмм, и лишь тогда у нас появится шанс добиться успеха. Но долго тянуть нельзя, нейросы с каждым днём становятся всё сильнее. Они не считают, что люди способны оказать им сопротивление, и это даёт нам преимущество. Мы можем застать врага врасплох. Я не собираюсь никого принуждать, — после небольшой паузы продолжил я. — Со мной отправятся исключительно добровольцы, подготовкой которых я буду заниматься лично. У тех, кто решит остаться на базе, будет не менее важная задача. В случае нашего провала именно вам придётся продолжить борьбу и очистить планету от инопланетных тварей. Времени на обдумывание много дать не могу. Уже с утра мне нужен ответ от каждого. Завтра начинаются усиленные тренировки.

Ко мне тут же направились люди, желающие присоединиться к команде смертников. По большей части это была наша старая гвардия, с которой мы уже пережили множество неприятностей. Но мелькали и новые лица, среди которых я узнал Аллу, девчонку, что спорила со мной в подвале рабского дома, да и все пятеро ребят, которых я подлатал, тоже были в первых рядах.

Я был не удивлён таким энтузиазмом новеньких. Они пережили настоящий ад за эти несколько дней, и нет ничего удивительного, что люди хотят стать сильными, чтобы не допустить подобной ситуации в будущем. С моей стороны было небольшое жульничество. Пси-аура работает и с каждой минутой стабилизирует и закаляет психику будущих воинов, и это воздействие косвенно влияет на принимаемые решения. Аура позволяет закрыть кровоточащую душевную рану, превратить её в аккуратный рубец, словно прошло не несколько часов, а десятки лет, и в таких условиях на первый план выходят истинные стремления людей. Тому, кто хочет сражаться за будущее планеты, будет намного проще принять столь ответственное решение.

С каждой секундой всё новые люди присоединялись к этому шествию, пока в исходной точке не осталось никого. Похоже, Синт был прав, когда говорил о высоких концентрациях генов древних в людях, которые склонны