Образ человека как основа искусства врачевания - Том I. Анатомия и физиология - Фридрих Хуземанн

Благодаря метаморфозе светового организма душевная жизнь постоянно обогащается: из светового организма, первоначально служившего биологическим задачам, постепенно образуется душевный организм. Но поскольку образующие силы, если они переходят в душевный организм, отрываются от своих биологических связей, то они не могут уже больше служить поддержанию жизненных процессов; процесс метаморфозы необратим. Поэтому с усилением метаморфозы светового организма резервы жизненных сил становятся все меньше, и когда достигается состояние полной метаморфозы, должна наступить смерть. Вторая метаморфоза светового организма является, таким образом, причиной («физиологического») процесса умирания, т. е. процесса, который приводит к физиологическому старению и ведет (без всякого заболевания) к «смерти от старости».[88]

Познание как жизнь в свете

Исходящую от Я силу, посредством которой оно представления, полученные на основе внешних восприятий, собирает в новую целостность, мы называем мышлением. И весь человеческий опыт вообще основан на добавлении понятий к чувственным восприятиям и представлениям. Ибо как в чувственном восприятии, так и в понятии дана только половина действительности, и только при объединении их обоих мы получаем «полную действительность», которая в силу своеобразия нашей организации вначале была разделена на эти две половины.

Если бы это мышление было лишь произвольным объединением отдельных частностей, то оно никогда бы не могло проникнуть в действительность. Но это все же происходит: в одной области больше, в другой — меньше. Итак, мышление должно иметь отношение к миру.

Неожиданное доказательство такого отношения дал в 1829 году марбургский минералог Хессель, теоретически высчитавший, что в мире кристаллов может быть только 32 класса симметрии. Наблюдение показало, что среди кристаллов находятся представители всех этих классов, и только их!

Отсюда следует, что в человеческом мышлении господствует та же закономерность, что и в минеральном мире, поскольку она принимает свойственную ему форму.

Но внешний мир знаком нам постольку, поскольку его делает для нас видимым свет. Мы ничего не знали бы о пространстве, если бы оно не освещалось светом. Свет обнимает все вещи в пространстве и собирает их в великое единство, которое мы называем «мир»: Солнце, звезды, Земля и населяющие ее существа - все предстает нам как единство благодаря свету.

Итак, свет в сфере восприятий делает для нашего глаза то, что мы делаем внутри себя, когда при помощи понятий постигаем отдельные восприятия как целостности или объединяем их в новые целостности: свет объединяет вещи в световом пространстве.

Это внутренняя связь мышления со светом была известна людям прежних времен, поскольку они ощущали ее. Прежде (до Декарта) мышление ощущалось не как субъективная деятельность, но как участие души в световом мире идей. Само слово «идея » указывает на его происхождение из древнего видения человечества, ибо оно означает «видимое», «увиденное». В латинском языке «видеть» звучит как «videre», и в этом слове отражен то же корень; отсюда же немецкое «Wissen» («знание»). Это превращение значений является следствием глубоких изменений в сознании: то, в чем прежде участвовали посредством видения, теперь необходимо при помощи мышления поднимать до уровня знания. В различных выражениях отмечена связь мышления со светом: «свет познания», «просвещение», «ясность сознания ».

Слепые люди также понимают эти взаимосвязи, как, например, Елена Келлер, которая, как известно, с ранней юности была слепой и глухой, но, несмотря на это, нашла возможность развить богатую внутреннюю жизнь. Она часто употребляла в своих книгах слово «видеть» и использовала образы, которые, в сущности, может понять только зрячий человек. Спрошенная об этом, она объяснила, что вполне может понимать значение слова «видеть». Она говорит буквально: «Я узнаю истину по той ясности и тому направлению, которое она дает моим мыслям; и поскольку я знаю, что такое эта ясность, я могу себе представить, чем является свет для глаза.... Поскольку я могу образно себе представить слово «отражать», для меня никогда зеркало не было чем-то загадочным». Елена Келлер является живым доказательством того, что человеческая душа посредством мышления внутренне связана с миром света, что мышление в действительности является внутренним переживанием света, которое до известной степени может заменить недостающие чувственные впечатления.

Как тесно мышление связано со светом, можно понять, если представить себе, как образуется наш образ мира (который в основном является оптическим). Мы привыкли во внешнем мире видеть деревья, дома, машины и т. п. и наивно полагаем, что это «видение» основано только на функции глаза. В действительности же это «видение», как показал Рудольф Штейнер в «Философии свободы », уже целиком пронизано мышлением, которое мы только потому не воспринимаем как таковое, что с молодых лет испытываем его в тесной связи со зрением. Но то, что предшествует понятийному проникновению, это хаос несвязных и непонятных чувственных впечатлений. Только потому, что в общем мы практически не замечаем эту функцию мышления, доходящую до чувственного восприятия, мы впадаем в заблуждение, что упорядоченный образ «мира » дан нам посредством чувств, тогда как на самом деле упорядоченность - это результат понятийной работы мышления.

В обычном словоупотреблении во всех языках есть различные слова для зрения: так «рассматривать, наблюдать, взглянуть» указывают на внутреннюю активность, которая должна быть добавлена к действительному восприятию. Напротив, такие выражения как «глазеть, уставиться » указывают на то, что данный субъект со своими мыслями, вернее, со своим Я находится где-то далеко от чувственного впечатления. Это означает, что он не воспринимает, хотя от попадания света до процессов в сетчатке все проходит без помех.

Сознательное мышление осуществляется только посредством мозга. Хотя глаз - это преобразованная часть мозга, но в нем самом не происходит сознательного мышления, а зрение осуществляется при посредстве специальных частей мозга, а именно, посредством первичных и вторичных зрительных центров, оптических корковых полей. Только благодаря таким связям сознание может соединиться с чувственным впечатлением. Это происходит с частью души, которую Рудольф Штейнер называет «душой ощущающей»,[89] В докладах об «Антропософии»[90] он говорит: «С чувством зрения дело обстоит так, что то, что обрабатывает эфирное тело, вливается в него: это душа ощущающая. Но это действие имеет, как ни странно, мыслительную природу. Оно представляет мыслительный принцип. При этом мысли находятся в подсознательном. Душа ощущающая подсознательно имеет в себе то, что затем посредством души сознательной как мысль приходит к сознанию».

Это описание вначале может показаться сложным, но при основательном изучении чувства зрения обнаружится, что оно проливает свет на все феномены. Только на основе такого рассмотрения можно понять внутреннее взаимодействие зрения и мышления, восприятия и понятия.

Особый случай этого взаимодействия представляют собой так называемые оптические обманы. Они возникают, когда оптическое впечатление своей формой вызывает подсознательное суждение, которое примешивается к впечатлению, искажая последнее. Так, в предлагаемой фигуре отрезок AB кажется короче, чем равный ему по величине отрезок ВС, поскольку ограничивающие черточки слева указывают на замыкающее движение, справа — на расширяющее движение, вследствие чего в душе ощущающей возникает подсознательное (ложное) суждение о различии длин. Подобное же ложное суждение возникает, когда один круг, окруженный другими большими кругами, кажется меньшим по сравнению с кругом, в котором находятся меньшие круги.

Вообще, обозначение «оптический обман» является совершенно неправильным и должно обозначать только то, что ошибка происходит в области зрения; сама оптика при этом остается не нарушенной. Даже выражение «обман чувств » было бы ложным, поскольку весь сложный зрительный процесс на пути от роговицы глаза до оптических корковых полей как раз не нарушен. Это обстоятельство сознавал Гете, когда он настаивал на том, что чувства передают нам точный образ мира, но мы сами, несмотря на точное восприятие, неправильно его интерпретируем: «Не чувства обманывают, но наше суждение». (Гете)

Так как при так называемом оптическом обмане мы имеем дело с подсознательной ошибкой в суждении, то понятно, что обман исчезает, когда мы более внимательно начинаем рассматривать предложенную нам фигуру.

В особенности можно хорошо познать значение мышления для зрения, если рассмотреть, как слепорожденный после удачной one-