Говорящие часы. Честная игра. Бей ниже пояса, бей наповал - Фрэнк Грубер

— Приятного вечера, Сэм, — улыбнулся Джонни и пошел прочь.

Некоторое время Сэм стоял на улице, морща лоб, как будто пытаясь что-то понять. Затем его глаза остановились на сиявшей вывеске ресторана напротив. Лицо его просветлело, и он стал пробираться на другую сторону улицы сквозь поток машин.

Джонни Флетчер вошел в отель «На Сорок пятой» и направился к лифтам, как вдруг заметил менеджера Эдди Миллера, который направлялся в сторону аптеки, находившейся внутри отеля.

Джонни последовал за ним, зайдя в аптеку в тот момент, когда Эдди Миллер присел у фонтанчика. Тут Эдди увидел Джонни и приложил руку к козырьку фуражки.

— Сплошные неприятности, — начал он.

— У кого?

— Я видел Мори Гамильтона, — доложил Эдди Миллер, быстро оглянувшись по сторонам. — Он сказал, что вы проиграли все деньги, которые принес вам Пурпурный Фазан.

— Да, я потерял на этом немного долларов, — признался Джонни. — А он рассказал тебе о Сэме?

Эдди Миллер безуспешно попытался спрятать довольную улыбку.

— Да, он говорил, что мистер Крэгг выиграл права на песню у битника с четвертого этажа.

— Как, Вилли Воллер жил… живет здесь? — удивился Джонни.

— Он остановился здесь недели две назад, — ответил Эдди Миллер и внимательно взглянул на Джонни. Тот встал, повернулся и пошел к стенду с газетами.

Он снял с полки журнал «Боливар», подошел к кассе, недалеко от которой сидел Эдди Миллер, и достал двадцатидолларовую купюру, чтобы расплатиться.

— Пятьдесят центов, — сказал продавец и стал отсчитывать сдачу. Глаза Эдди Миллера неотрывно следили за всей этой операцией. Получив деньги, Джонни чуть было не прошел мимо Эдди Миллера, но потом остановился.

— В каком номере поселился Вилли Воллер? — спросил он, пересчитывая сдачу.

Глаза Эдди Миллера продолжали пожирать банкноты.

— В четыреста четырнадцатом, — машинально ответил Эдди.

Джонни вытянул из пачки доллар и протянул его Миллеру:

— Спасибо, Эдди.

— Вам большое спасибо, мистер Флетчер, — отозвался Эдди Миллер.

Глава 4

Поднявшись на лифте до восьмого этажа, Джонни не пошел в номер 821, а повернул направо. Выйдя на лестницу, он спустился на четыре пролета вниз и очутился на четвертом этаже.

Подходя к номеру 414, Джонни нащупал в своем кармане два ключа и вынул один из них — универсальный, открывавший все замки отеля. У Джонни Флетчера и раньше были неприятности с мистером Пибоди, поэтому он и обзавелся отмычкой для страховки.

Ключ легко повернулся в замке номера 414, и Джонни тихо проскользнул в комнату. В ней было темно, но он легко нащупал выключатель и зажег свет.

Номер походил на 821-й, но был уже на полметра и к тому же одноместный. Кроме кровати в номере стояли комод и стул.

Джонни сразу же направился к комоду. В его верхнем ящике лежали только туалетные принадлежности, несколько пар носков и немного грязного белья. Во втором ящике обнаружились три или четыре чистые рубашки, шорты и еще носки. Кроме того, там было несколько писем, адресованных Вильяму Воллеру, проживающему в отеле на Сорок пятой улице в Нью-Йорке. На почтовом штемпеле значился город Вэйверли, штат Айова, и обратный адрес был таков: мясная лавка Воллеров в Вэйверли, штат Айова.

Джонни вынул из конверта письмо, которое, судя по дате, было написано совсем недавно, и развернул его. Вверху на дешевом бланке значилось:

Мясная лавка Воллеров. Свежие мясо и колбаса. Гор. Вэйверли, штат Айова.

Ниже неровным почерком было написано:

«Дорогой сынок!

Твой год подошел к концу. Так как ты все еще хочешь сочинять песни, твоя мать считает, что я должен позволить тебе остаться еще на шесть месяцев, но я не знаю, где мне найти на это денег. Дела в лавке идут неважно. Мне пришлось нанять работника на твое место, поэтому у нас финансовые трудности. Если ты настаиваешь на Нью-Йорке, я не смогу посылать тебе больше денег. Тебе придется самому зарабатывать на жизнь. Извини за прямоту, но я думаю, тебе лучше вернуться домой, приняться за работу в лавке и забыть всю эту писательскую деятельность.

Джонни покачал головой и сунул письмо обратно в конверт. Потом он окинул номер взглядом и заметил приоткрытую дверцу стенного шкафа. Подойдя ближе и распахнув дверцу, он увидел внизу потрепанный чемодан. Вверху висел неглаженый костюм и плащ. Открыв чемодан, Джонни обнаружил там старые носки и пару изорванных рубашек.

Обстановка в комнате ничем не выдавала рода занятий Вилли Воллера. Нигде не было видно ни бумаг, ни каких-либо записей, никаких других признаков успеха или провала песенника.

Джонни растерянно стоял посреди комнаты, тупо уставившись на старый комод. Внезапно раздался телефонный звонок.

Джонни чуть не подскочил от неожиданности. Ничего не соображая, он сначала кинулся к двери, но затем что-то заставило его вернуться назад, подойти к телефону и поднять трубку.

— Вилли? Я весь день пыталась найти тебя… Алло, Вилли? — Из трубки раздался женский голос.

— Кто это? — спросил Джонни.

— А как ты думаешь? — возмутился голос, но затем спросил: — Это номер 414?

— Да, — быстро ответил Джонни, — но Вилли здесь сейчас нет.

— А что вы делаете в его комнате?

— Поверите ли? Жду трамвай! — съязвил Джонни, но тотчас же смягчился. Ему пришло в голову, что звонившая женщина очень скоро может узнать горькую правду, поэтому он быстро добавил: — Извините меня. Я не хотел грубить. Боюсь, что с Вилли произошел несчастный случай…

— Что? — закричала женщина. — Он… он заболел?

— Хуже, — сказал Джонни, — он умер…

Из трубки донесся пронзительный вопль, и связь прервалась.

Джонни повесил трубку, мысленно обругав себя. Он оглядел комнату в последний раз и пошел к выходу. Проходя мимо ванной, единственного места, которое он еще не осмотрел, Джонни решил заглянуть вовнутрь.

Там, в корзине для мусора, лежала какая-то газета. Присев на корточки, Джонни понял, что это журнал, посвященный шоу-бизнесу, очень похожий на обычную газету. Джонни вытащил журнал из корзины, вышел из номера и поспешил к лестнице.

Добравшись до восьмого этажа и войдя в свой номер, Джонни сел на стул и развернул журнал. То был ведущий журнал в области шоу-бизнеса и назывался «Шоумен».

Первый раздел был посвящен кино. За ним следовало несколько полос на темы радио и телевидения, затем театральные новости и, наконец, раздел музыкальных новостей. На первой же странице этого раздела зияла небольшая прямоугольная рваная дыра. Причем тот, кто сделал эту дыру, явно заботился об исчезновении куска текста чуть шире одной колонки и в высоту — сантиметров десять.

Джонни прочел несколько статей на этой странице, покачал головой, отложил журнал в сторону и вышел из комнаты.

Он спустился к киоску и купил свежий выпуск «Шоумена». В вестибюле отеля Джонни уселся на первый попавшийся стул и открыл журнал на испорченной полосе. Нужная ему статья начиналась так:

«Оглушительный успех песенки про леденцы. Эл Доннелли снова на вершине успеха. Его последняя пластинка „Я люблю леденцы“ может стать хитом сезона. Она оказалась популярнее, чем его последний альбом „Домик на холме“.»

Дальше говорилось о большом успехе Эла Доннелли в шоу-бизнесе. Джонни дочитал заметку и теперь сидел в раздумье, уставившись на нее. Он даже не услышал, как к нему подошел Эдди Миллер.

— Знаете, что случилось с вашим знакомым? — вывел его из раздумья Эдди.

— Вилли Воллер?

— У него в номере полиция. Он того, приказал долго жить, — продолжал Эдди.

— Он умер здесь, в отеле? — притворился удивленным Джонни.

— Нет, в забегаловке по нашей улице — в «Далекой тропе», — сказал Эдди и, сделав серьезное лицо, добавил: — Я слышал, как один из полицейских сказал Пибоди, что это похоже на убийство.

Джонни заметил, что умное лицо менеджера выражало озабоченность, и удивленно покачал головой:

— Он мне казался совсем безобидным парнем.

— А как сегодня прошла игра?

— Воллер все проиграл. Я тоже.

— Но Сэм Крэгг выиграл.

— Когда Мори не было в игре, — угрюмо сказал Джонни. — Мы с ним поспорили…

— О чем?

— Пурпурный Фазан выиграл двести тридцать два доллара, а мне досталось только тридцать.

— Все верно. Это потому, что вы не внесли страховку.

— Значит, принято платить страховку?

— А иначе как букмекер будет делать деньги?

— Теперь буду ставить только на ипподроме, — заявил огорченный Джонни.

— А вот это не по мне, — увлеченно заговорил Миллер, — я люблю лошадей, но играю только по таблицам. Я выбираю лошадей и ставлю на них по таблицам. Еду на ипподром, слушаю там разговоры, изучаю экран тотализатора и обычно ставлю зараз на две или три лошади. В последний раз я поставил сразу на четыре. Три из них выиграли по небольшой сумме, но заплатил я все равно больше, чем выиграл. Теперь ставлю только через букмекера.