Песня на двоих - Оксана Панкеева

— Понимаешь, он рассказывал, что его везли в похоронной повозке, в гробу. И обездвижить пытались, но у него с собой было то самое противоядие, что мы весной из сейфа добывали. Вот и пойми теперь, считать сон сбывшимся или нет?

— Думаю, да, — авторитетно заявил старший товарищ. Сам он тоже не был уверен, но оставлять мальчишку в сомнениях не рискнул, — Раз его не довезли до мага, значит, сбылось иначе и ничего с Кантором не случится. Да если бы даже случилось, не думаю, что это неизвестное заклинание его убило. Вспомни, твои сны не предрекают смерти. Его бы стали искать, быстро нашли — ну ты поверишь, что Шеллар бы не нашел? — и вернули в прежнее состояние. Лучше скажи, ты мага узнаешь, если увидишь?

— Он спиной стоял. Они всегда стоят спиной. Голдианский палач, маг с косой, тролль, который тащил Ольгу… Ой! — Мафей испуганно зажал себе рот. — Все, довольно об этом, я начинаю заговариваться.

Орландо тоскливо покосился на проект бюджета на следующий год и печально уточнил:

— Я так понимаю, с экспериментом сегодня ничего не выйдет?

— Ну, а как ты думаешь, — нахохлился Мафей. — Наш подопытный после лечения фонит посторонней магией, я не могу сосредоточиться, да и Жака сейчас видеть не хочу, он тоже вечно меня достает своими вопросами о снах. — Он подозрительно покосился на ящик стола, куда упорхнула его заветная тетрадь, и напомнил: — Ты дневник так и оставишь в столе?

— Не беспокойся, у меня там потайной ящик. Магический, как тир у Шеллара.

— А траву хранишь в сейфе? — чуть заметно улыбнулся принц.

— А так забавнее. Ну, раз эксперимент переносится, может, займемся чем-нибудь еще? Например, навестим Кантора, послушаем, что он скажет, заодно пополним словарный запас?

— Давай. Только сначала… — Мафей немного замялся, — сделай так, чтобы я не нервничал. А то все видят, и у всех вопросы возникают…

Пока Мафей прятал свои секретные материалы, а Шеллар, оставив до более подходящего времени догадки и подозрения, пытался разговорить Одноглазого Астуриаса, запущенная с королевского пинка машина департамента Порядка работала своим ходом, бесшумно и быстро вращая шестеренками. К полудню в тоненькую папочку, где уже лежало прошение пострадавшего о защите и правосудии, добавилась целая пачка измаранной бумаги. Показания Кантора, Ольги, соседей, девушки, которую он провожал, сотрудников заведения, где выступал Артуро, а также, к великой радости доблестных правоохранителей, дело об угоне катафалка и двух неопознанных трупах, которое уже успели счесть безнадежным.

На этом этапе неутомимая машина правосудия немного сбавила обороты, так как разобраться в противостоянии потерпевшего и подозреваемого оказалось не так-то просто. Высчитать точное время обоих происшествий и сопоставить с показаниями не получилось, так как ни у самих мистралийцев, ни у их свидетелей почему-то не хватило ума хоть раз посмотреть на часы. В показаниях обоих нашлись заметные нестыковки: оба крайне невнятно объясняли свое чудесное спасение, что вызывало закономерные сомнения в словах и одного, и другого. Свидетелей, которые якобы спугнули нападавшего и могли бы что-то подтвердить, не нашли. Выживший похититель, разумеется, тоже не помчался в полицию опознавать товарищей и жаловаться на несговорчивую жертву.

На этом сыщики закончили сбор показаний и переключились на осведомителей в надежде выяснить, не слыхал ли кто чего о трех наемниках, одного из которых кличут Лосем, а также не хвастался ли кто из местной шпаны удачным ограблением недорезанного мистралийца.

К вечеру по крутой служебной лестнице от мелкого уличного осведомителя до самого господина Костаса, которому как раз пора было идти с докладом к королю, полетела свежая информация. Три наемника действительно существовали, только о них мало кто слышал в столице. Лось, Кубышка и Оса прибыли из провинции, где их и наняли, и по окончании дела собирались отбыть туда же. В столице они провели всего два дня, знакомств не заводили, с местными общались мало, исключительно на бытовые темы. О деле не распространялись. В узком кругу эти господа имели репутацию хороших специалистов по похищению людей и стоили недешево.

Окрыленный глава департамента Порядка отправился рапортовать об успехах, а его старательные подчиненные с удвоенным рвением принялись за розыски выжившего наемника. Попадись им сейчас исчезнувший Оса, он, возможно, позавидовал бы подельникам, так как стражи порядка уже радостно потирали руки, готовясь повесить на него хоть пяток нераскрытых исчезновений.

Однако в тот вечер запланированные облавы в нескольких местах, где мог появиться Оса, пришлось отложить, так как все свободные стражники срочно потребовались для наведения порядка в печально известной «Веселой корове».

ГЛАВА 9

Ты морочить мне мозги

Даже думать не моги!

Лучше всю свою подлючесть

На работу напряги!

В эту субботу у Ольги получился настоящий полноценный выходной, какие выпадали где-то раз в неделю или в две и полностью зависели от настроения наставника и наличия у него вдохновения. Вчера маэстро Карлос то ли так разнервничался после объяснений со стражами порядка, то ли так обрадовался, узнав об изгнании Артуро, что объявил выходной для всех. Правда, при этом не забыл напомнить актерам, что к понедельнику они должны знать свои роли назубок, а кто будет заглядывать в текст, того маэстро лично научит подобающему трудолюбию. Зато дать задание Ольге он каким-то чудом забыл.

Сама ученица вспомнила об этом, только проснувшись утром и обнаружив, что ей впервые за долгое время совершенно нечего делать. С уборкой и стиркой разобралась еще вчера, что-то готовить для себя одной не было никакого желания, да и есть тоже не хотелось. Ольга уж стала подумывать, не почитать ли что-нибудь наперед, на всякий случай, как на глаза ей попалось новое творение соседа, забытое вчера на кухонном столе и затем заботливо убранное на книжную полку.

«Вот тебе, подруга, и занятие!» — обрадовалась она, уже предвкушая несколько часов занимательного чтения. Ради такого дела она все-таки сварила кофе, удобно устроилась в любимом кресле, расставила на столике рядом кофе, пепельницу, шкатулку с сигаретами и торжественно открыла первую страницу.

Еще на списке действующих лиц стало понятно, что предстоящие несколько часов будут исполнены веселья и благотворного для здоровья смеха, даром что Юст самонадеянно заявил сие творение как драму. Первым в списке значился некий переселенец по имени Арнольд Пилипенко, бедный, но честный сотрудник полиции, геройски погибший в неравной схватке с опасным преступником.