Амок - Янка Мавр

VIII. МИССИЯ НОНГА

Провал в Суракарте и Сурабайе. – Корзина Нонга. – На родном столбике. – Опять в Батавии. – Необычная жертва святой фиге. – Ночная очередь. – Новый знакомый.

После того как был пойман Гоно, собрание, разумеется, состояться не могло. Летучее совещание актива должно было обсудить ближайшие, самые неотложные задачи и сейчас же разойтись.

Главная опасность угрожала Гейсу и Салулу, так как на них теперь наверняка должны были организовать облаву. Поэтому они и направились к Скалам Ласточкиных Гнезд, чтобы принять участие в самом важном деле и вместе с тем укрыться подальше. Не будем описывать, как они прятались, пока шли. Все это легко представить. Важно то, что оба в конце концов добрались до цели.

Пандо же не мог вернуться домой, так как его уже выследила полиция. Он был очень нужен в Суракарте, этом важном узле революционного движения, где руководил двадцатью учителями, являвшимися главными деятелями подпольной борьбы. Главными потому, что в этой темной стране сознательных и закаленных рабочих почти не было. Круг товарищей Пандо, разбросанных по разным уголкам, отличался большим разнообразием. Тут были и члены Сарэкат-Райята, и члены мусульманской партии, представлявшие себе революцию по образцу Радан-Бого, и беспартийные революционеры, и несколько коммунистов. Всех их объединяла ненависть к чужестранным поработителям, и нужно было поддерживать эти искры, чтобы в решительный момент с их помощью разжечь общий пожар. К этому времени из Сурабайи прибыла значительная партия прокламаций. Через несколько дней город и деревни были засыпаны ими. Интересно отметить, что в данном случае немалую пользу принесла… неграмотность населения!

Благодаря ей прокламации читали коллективно. Вокруг читающего собирались неграмотные, слушали, рассуждали, и общее возмущение становилось более эффективным, чем гнев отдельных людей.

«Старший брат» энергично взялся за работу. Вместе с ним и «младший брат» пустил в ход весь свой аппарат. Даже «революционный» Радан-Бого и тот присоединился к ним.

Ему было неприятно, что простой народ начал шевелиться, неизвестно под чьим руководством. Уважаемый Радан-Бого представлял себе события совершенно иначе, а именно так, как они описываются в истории: какой-нибудь князь или выдающийся сановник поднимает народ, ниспровергает ненавистную власть и сам становится во главе новой власти. Тут же все начинается совершенно нелепо. Так они могут вместо пользы принести сплошной вред! И Радан-Бого не за страх, а за совесть начал помогать правительству.

Вскоре тесная тюрьма в Соло была заполнена арестованными. Наиболее тяжелым ударом оказался арест девяти активнейших учителей, в том числе и Пандо.

И, наконец, приблизительно в это же время в Сурабайе, благодаря провокации, был арестован комитет коммунистической партии.

Таким образом, незадолго до начала решительных действий движение в Центральной Яве лишилось руководства.

Эти известия и принес посланец Салулу и Гейсу.

Когда после неудачного собрания в храме наспех обсудили, кто что должен делать, Нонг очень хотел присоединиться к Гейсу и Салулу. Но для него нашлось более важное задание: нужен был человек, чтобы перевезти и распространить прокламации от Соло до Батавии. Ответственные товарищи, связанные с организационной работой, не могли заниматься этим, другие за всю свою жизнь никуда не выезжали, а Нонг и много ездил, и успел проявить свои способности.

Так неожиданно для себя Нонг стал бывалым, ловким и ответственным человеком.

Достали простую плетеную корзину, уложили на дно ее литературу, а сверху овощи. Научили Нонга, что и как придется делать. Из-за неграмотности парня, а больше ради конспирации ни адресов, ни записок ему не дали. Нонг должен был заучить на память все секретные явки по дороге. Только в Батавию Салул посылал с ним шифрованное письмо к товарищу, к которому заходил, когда был «Тугаем». Но и на этом письме адреса не было.

– Когда пойдешь к нему, – предупредил Салул, – особенно остерегайся, чтобы за тобой никто не следил. В случае опасности лучше совсем не заходи, а письмо уничтожь!

Через несколько дней простой туземец Нонг уже ехал в поезде с корзиной овощей. В Джоджакарте, Меосе, Бандунге и других местах он останавливался, и каждый раз после этого корзина становилась легче. Жизнь вокруг шла по-прежнему. Так же суетились торговцы на станциях, так же копошился полуголый «спокойный, счастливый» народ, так же работали на плантациях кули, с важностью двигались белые властелины и местные сановники. «Самый тихий народ в мире» вел себя тихо, как всегда.

И только от товарищей, с которыми встречался Нонг, он узнавал, что под мнимой этой тишиной скрывается огромное напряжение. Никто не умеет так притворяться и скрывать свои мысли, как восточные народы.

Вот наконец и родина Нонга, Бандью. Как и прежде, шумит завод господина Бильбо, как и прежде, работают на туана крестьяне со своими сапи. Нужно было дождаться вечера, чтобы увидеться с рабочими завода, к которым прислали юношу.

Он направился в свой кампонг. Вот и дорога, по которой бежал его отец, охваченный амоком. Вот место, где отца убили…

Встретилось несколько знакомых.

– Нонг! Откуда? Где ты был?

– Справедливость ходил искать.

– Куда? В Батавию?

– И в Батавию, и в другие места…

– И что же тебе сказали?

– Сказали, что надеяться не на кого. Сами должны о себе заботиться.

– Каким образом?

– Как хотите… Если надо, так и вцепиться в горло врагу.

– О, если бы это можно было! – Подождите немного, и будет можно!

Хоть и предупреждали его, чтобы по дороге не занимался агитацией, был осторожен, но своим Нонг посчитал возможным сказать немного больше.

– Ты у нас останешься? – спрашивали его.

– Пока нет, а что будет дальше, не знаю. Пошел и к своей хижине, но едва нашел ее: буйная зелень так разрослась, что в ней совсем исчезли остатки строения.

Нонг присел на один из столбиков, некогда служивших основанием для хижины. Не прошло и двух месяцев, с тех пор как юноша оставил родной угол, а как изменилась вся его жизнь!

Все прежнее отодвинулось словно бы на десяток лет, и от него остались лишь эти несколько столбиков. Нонг с головой окунулся в новый мир, и родной кампонг, еще недавно казавшийся самым главным местом на земле, стал для него теперь ненужным, забытым, чужим…

В кампонге услышали, что вернулся Нонг, и захотели узнать, где он был, что видел и слышал. Вскоре вокруг собрались люди, и юноша начал рассказывать, что побывал в Батавии, в Суракарте, в Бантаме, многое повидал, а главное, узнал тех, кто не хочет терпеть гнет и идет бороться за лучшую долю для всего народа.