Россия в угаре долларгазма и еслибизма - Олег Арин

Коррупция, криминал — темы особые. Важно только отметить, что названные явления усилились и усугубились, что вроде бы не отрицают и сами власти.

И т. д. и т. п.

В прорежимных СМИ часто пишут о том, что при Путине, помимо отмеченных «успехов», главным достижением является политическая стабильность. В этом пункте возразить трудно. Это действительно так. Если не считать клоунадские шествия каспаро-лимоновцев, народ действительно «безмолвствует». При той ситуации, которая описана выше, когда народ безмолвствует, это значит, что народа просто нет. Есть население. Обычно это население в массе своей религиозно. Причем не в западном смысле религиозно (здесь религия скорее культурологический фон жития), а в феодальном, в исступленно-фанатическом варианте, с вызывающе выставленным на показ гробом господним на шее.

В этом вопросе православный президент с «народом», а «народ» с ним. Президент все-таки власть, а власть, как известно, от бога. И выступать против власти, значит выступать против самого бога. Поэтому «народ» и помалкивает. А как неистово крестится! Такой неистовости нигде не встретишь, кроме России. А попы! Все тяжеловесы, в прямом и переносном смыслах.

Религия как объединяющий инструмент хороша при нестабильности — факт давно известный и проанализированный многократно. Прилюдно крестящийся президент — это политика и идеология, где просветители — попы. Христиане полностью заменили крестьян. И у «народа» теперь с попами не классовый антагонизм, а православный «консенсус» и целование. И полнейший мир в государстве российском. Благодаря этому в России ныне вновь восстановлен феодально-капиталистический строй, точь-в-точь как было в начале XX века. Уникальный регресс. История с таким феноменом еще не встречалась.

Один философ, правда, не православный, а иудейских кровей как-то написал: одно дело мир, который обеспечивается процветанием граждан, и другое — когда он сохраняется пассивностью граждан в условиях загнивания общества. «…государство, где мир зависит от косности граждан, которых ведут, как скот, лишь для того, чтобы они научились рабствовать, правильнее было бы назвать безлюдной пустыней, чем государством». Для Спинозы, а это именно он, было крайне важно знать, за счет чего достигается мир: за счет хорошего управления или за счет рабского поведения граждан. «Но если рабство, варварство и запустение называть миром, то для людей нет ничего печальнее мира». Но это писано не для русских людей.

Россия действительно поднимается. Если это так, то она поднимается на Голгофу. То есть на мученическую смерть. Предсказывают: к 2050 г. останется то ли 90 млн., то ли 45 млн. Цифры разные. Динамика одна — вымирание.

III

И так будет продолжаться до тех пор, покаНаселение не превратится в народ,Сознание русского не вытравит из себя раба божьего,Школ не начнут строить больше, чем церквей,Вместо теологов не появятся философы,Вместо примаковых не появятся вернадские,Вместо «голкипер» не станут говорить вратарь,Вместо «креативный» — творческий,Люди не разучатся обманывать себя,Обыватель не превратится в гражданина,Гражданин не изживет из себя долларгазм и еслибизм,Оппозиция не поймет, что дело не в личностях,а в общественном строе,Массы не поймут, что в Россиивновь воцарился «его препохабие капитал»и что этот капитал называется феодально-криминальным капитализмом,Олигархи-капиталисты остаются на свободе,Горбачев-иуда до сих пор не судим,Люди не поймут, что терпеть несправедливостьстоль же преступно, что и творить ее,Народ не осознает, что лозунг«Мир хижинам, война дворцам» остается в силе,Точно так же, как и лозунг бунтарей «Сарынь на кичку!»

И что для этого надо сделать?

Да, в общем-то, ничего особенного: надо просто изменить строй! А как? А это тема уже ДСП.

PS Когда-то мне очень понравилось это стихотворение Шелли. Сейчас оно мне нравится еще больше. Насладись и ты, читатель.

Слепой старик и вечно в дураках —Король. Ублюдки-принцы — даже этойСемейки срам, чей Кембридж—в кабаках,Грязнее грязи, сволочь, сброд отпетый.Пиявки щеголяют в париках,Убийцы нацепляют эполеты,Народ стращая — загнанный в правах,Голодный, босоногий и раздетый.Незыблемый Закон, нагнавший страхНа всех, кто не златит его кареты,Продажная религия в церквах,Продажных депутаток пируэты—Вот Англия! Вот кладбище! — О, где ты,Кровавый призрак с пламенем в очах?

Алекс Бэттлер

18.07.2007

Интеграция или воссоединение?

Russian-Belarusian integration: playing games behind the Kremlin walls.

By Alex Danilovich. Ashgate, 2006. 234 pages.

Обычно западным авторам, пишущим о СССР/России или тем более о Беларуси, трудно оставаться идеологически нейтральным. Они поневоле скатываются к откровенному антикоммунизму, мешающим им объективно анализировать предмет исследования. Исключения бывают, но они крайне редки. Одним из таких исключений до некоторой степени можно считать работу Алекса Даниловича, пытавшегося с объективистских позиций проанализировать проблему интеграции (или воссоединения) между Россией и Беларусью.

На Западе многие с нескрываемым удивлением наблюдают за своеобразным парадоксом: начиная с 1994 г. лидеры двух стран, России и Белоруссии, ведут переговоры об объединении, заключают множество договоров по этому поводу и все безрезультатно: объединения так и не произошло. Объяснить причину этого парадокса взялся Данилович (канадец, белорус по рождению). В начале работы он оговаривает метод своего исследования, точнее, теоретический подход, взятый им на вооружение. Таковым оказался подход «двухуровневой игры» (the two-level games approach), в деталях разработанный Хелен Миллер. На самом деле это апробированный марксистский подход, утверждающий взаимосвязь внутренней и внешней политики и требующий учитывать интересы различных субъектов внутри государств, которые в процессе своих внутриполитических проблем весьма активно используют те или иные аспекты внешней политики. При анализе определенной конкретной проблемы очень важно не ошибиться в выборе именно наиболее значимых акторов игры. Данилович останавливается в основном на разборе исполнительной власти, прежде всего «игре» президентов, и законодательной власти. При этом он упустил таких важных игроков как экономические круги. Эта «забывчивость», как в последующем станет ясно, окажет автору плохую услугу.

Данилович выбрал хронологический способ изложения, сконцентрировавшись на подробном описании политических аспектов взаимодействия не столько между Беларусью и Россией, сколько между главами этих двух государств. Его генеральная идея заключается в том, что начиная с 1994 г., когда впервые был заключен своего рода «интеграционный» документ (The 1994 Monetary Treaty of Union), президенты двух стран использовали идею «объединения» ради решения своих личных внутриполитических задач, в конечном счете, для сохранения и упрочения личной власти. И Данилович в соответствие с подходом «двухуровневой игры» последовательно излагает в деталях свидетельства подобных манипуляций как со стороны Ельцина, затем, хотя и в меньшей степени, Путина, и, естественно, со стороны Лукашенко. Это действительно интригующее повествование доведено до 2003 г. Оно хорошо фондировано источниками, причем именно на русском и белорусском языках (последнее крайняя редкость для западной политологии). Данилович справедливо указывает, что настроения большинства населения и России и Беларуси четко ориентированы на объединение. Но есть некоторые объективные факторы, препятствующие этому процессу, например, конституции двух стран, не предусматривающие объединений с другими государствами. Но этот фактор не самый главный, поскольку для «авторитарных режимов» в Москве и Минске проблема добавить или что-то изменить в конституциях не составляет труда. Главное все-таки в другом и этим «другим» является следующее: «Но объединения не произошло из-за одного отсутствующего ингредиента — политической воли и желания тех, кто был в состоянии инициировать и внедрить необходимый международный документ. Короче, в банкротстве политического руководства» (р.163). Таким образом, весь парадокс решается отсутствием «политической воли» президентов двух стран.

Наверное, такое объяснение может удовлетворить определенное количество ученых, в частности Daniel K. Gibran из RAND Corporation, написавшему похвальное Предисловие к данной работе. Действительно, иногда политическая воля лидера может оказаться решающей в той или иной критической ситуации, в какой-то момент истории. Например, заключение Советской Россией позорного Брестского мира с Германией в 1918 г. произошло благодаря «воле» Ленина (почти все его соратники были против). Но даже одной воли Ленина не хватило бы, чтобы совершить революцию или воли Черчилля — победить фашистскую Германию. Помимо «воли» нужен ряд объективных обстоятельств, которые «работали» бы на эту «волю».